О некоторых аспектах государственного регулирования фотографической деятельности

Фотография для XIX века была ровно тем же, что интернет для XX – новой прорывной технологией создания и обмена информацией. И так же как и интернет, она довольно долго развивалась бесконтрольно.

1) Почти 20 лет с момента появления фотографии в Российской империи (1840) деятельность фотографов не регулировалась вообще никак.

2) Только в 1858 и только в крупных городах фотографические заведения были взяты под контроль государства. Открытие, закрытие, продажа, переезд, совместное содержание, сдача в аренду и пр. Как именно этот контроль осуществлялся не совсем понятно – специальные законодательные документы все еще не были приняты.

Что-то предпринимать, безусловно, было необходимо. Государство внезапно осознало, что оставленные без надзора фотографы расплодились и занимаются сугубыми непотребствами, а именно – снимают голых женщин и политических преступников, а им за это даже штраф выписать невозможно.

Так, казанский губернатор вынужден был обратить внимание на фотографические заведения после получения секретного циркуляра из Особой канцелярии министра внутренних дел. Согласно этому документу при следовании в ссылку в Сибирь политический преступник Гирдвойн во время пребывания в Казани в январе 1865 года сфотографировался в одном из фотографических заведений города вместе со своим конвойным. Министр внутренних дел, найдя подобные снимки недопустимыми, просил казанского губернатора сделать «распоряжения об истребовании подписок от содержателей фотографий в городах Казанской губернии по тракту в Сибирь лежащих, чтобы они не допускали снимать в своих заведениях подобных портретов».

Кроме того, государству хотелось денег. Как и любое торгово-промышленное предприятие, фотография подлежала налогообложению, ее владелец обязан был платить гербовый сбор, промысловый налог и осуществлять иные отчисления в казну. 

3) Первый закон регулирующий деятельность фотографий в идеологической сфере был принят 14 мая 1862 г. и имел робкое название «Временные правила о надзоре за типографиями, литографиями и другими подобными заведениями»
Как и все временное в Российском государстве он действовал следующие 50 лет, обрастая всякими подзакоными дополнениями и уточнениями.

4) В 1863 в трех западных провинцях Российской империи  (Царство Польское, Северо-Западный край и Волынь) полыхнула неслабая заварушка позже получившая название "Январское восстание" (Powstanie styczniowe). Почти 100 лет счастливо пребывавшие под крылом российского орла поляки (внезапно) организовали майдан и с энтузиазмом занялись массовым экстремизмом, сепаратизмом и террористической деятельностью.
По ходу волнений повстанцами активно применялась новейшая информационная технология того времени – фотография. Так, например, снимки якобы убитых, якобы русскими солдатами, якобы мирных демонстрантов.

25 февраля 1861 г. во время демонстраций на Краковском предместье в Варшаве, разогнанных казаками, тела 5 жертв были сфотографированы в студии Karol Beyer. Несколько тысяч фотокопий распространили в качестве эффективных политических листовок. Бейера арестовали в первых числах ноября и депортировали из  Польши (в Сибирь).

5) В общем, фотографы подтвердили худшие опасения государства и за них принялись всерьез.




6 апреля 1865 г. вышло высочайше утвержденное мнение Государственного Совета «О некоторых переменах и дополнениях в действующих ныне цензурных постановлениях», получившем силу закона в виде «Временных правил о цензуре и печати» . 

«Временные правила» состояли из трех разделов: «О Главном управлении по делам печати», «О повременных изданиях», «О типографиях, литографиях, металлографиях и заведениях, производящих и продающих принадлежности тиснения, и о книжной торговле». Фотографические заведения в этом документе были приравнены к типографиям и подчинялись тем же правилам.

В соответствии с новыми правилами все желающие открыть фотографическое заведение в столицах должны были получить разрешение от генерал-губернаторов, в губерниях же – от начальников губерний. В рекомендациях Министерства внутренних дел губернаторам предписывалось при выдаче свидетельств убедиться, что «выдаваемое дозволение заключает в себе по возможности гарантии против важных злоупотреблений. Такие гарантии преимущественно предоставляются: во-первых, в возможности достаточного местного полицейского надзора и, во-вторых, в благонадежности лиц, коим выдается дозволение»



Особо указывалось на то, что осуществление последующего полицейского контроля возможно организовать только «в губернских и в наиболее значительных уездных городах, но отнюдь не в селениях». Рекомендовалось, чтобы подобные заведения располагались на многолюдных центральных улицах, а не в глухих районах. Пристальное внимание следовало уделять определению благонадежности лиц, желающих открыть фотографию, при этом к претендентам выдвигалось требование чтобы «сии лица имели хотя бы некоторое общее образование, сверх специального знания своего дела».

При передаче фотозаведения другому лицу новый владелец обязан был перерегистрировать его. При смене местонахождения фотографического заведения также необходимо было сдать старое свидетельство и получить новое, в котором указывался новый адрес фотографии. 

Фотографам вменялось в обязанность вести шнуровые книги, которые должны были быть скреплены «чиновниками, особо для сего назначенными от начальников губерний». В шнуровые книги вписывались имя, звание и место проживания покупателя. В случае отсутствия шнуровой книги или нарушения правил по её ведению виновные наказывались штрафом в размере «не свыше пятидесяти рублей». Сведения обо всех фотографических заведениях в империи должны были ежегодно подаваться в Главное управление по делам печати.

Только после принятия «Временных правил» 1865 г. была разработана форма отчетности, которую необходимо было ежегодно направлять в Главное управление по делам печати.

Сводный документ, получивший название «Ведомость типографиям, литографиям и металлографиям, а также заведениям, производящим принадлежности тиснения в губернии», чиновник особых поручений обязан был сформировать до 1 октября.
В ведомости необходимо было заполнить три графы: «Какое заведение и в каком городе» располагается, «Кому принадлежит», «Кем и когда разрешено открытие». В разделе «Примечания» надлежало указать, «подвергалось ли: за что, когда и какому именно взысканию какое-либо из поименованных заведений».

В ряде случаев требовалось указать заведения, которые прекратили свою деятельность или были переданы новым владельцам. Первая известная «Ведомость», в которой представлена сводная информация о количестве фотографических заведений в Казани, была подготовлена и направлена в Главное управление по делам печати в 1868 г.

Следует заметить, что в первые годы действия новых цензурных установлений подготовка ведомостей не носила систематический характер. Так, за следующий 1869 год сводные данные о количестве фотографий в Казани отсутствуют. В 1870 г. Министерство внутренних дел было вынуждено констатировать: «Циркуляром от 18-го мая 1866 года за № 1052 предложено было Гг. начальникам губерний доставлять в Главное Управление по делам печати точные сведения о существующих в каждой губернии типографиях, литографиях и т. п. заведениях, что и было своевременно исполнено. Затем в последующие годы лишь из некоторых губерний сообщались известия о вновь открываемых означенных заведениях, и вовсе не получалось извещений о заведениях, прекративших свое существование, так что сведения, имеющиеся ныне в Главном Управлении вероятно, далеко не соответствуют действительному состоянию этой части в настоящее время»

Приблизительно с 1871 года ведомости из губерний стали поставлятся регулярно.
Результаты изучения документов за 1868–1912 гг., представленных в фонде Канцелярии казанского губернатора, позволяют заключить, что казанские фотографы практически не нарушали содержащиеся в Уставе о цензуре правила. Во всяком случае в рапортах чиновников особых поручений, составлявшихся по результатам осмотра фотографических заведений (проверялось наличие и корректность заполнения шнуровых книг, а также наличие клейм на фотографиях), преимущественно встречаются следующие заключения: «фотографии при выпуске с фотографических карточек и снимков выставляют свои клейма» или «поименованные заведения взысканиям и штрафам не подвергались»

В НАРТ сохранились черновые копии ведомостей, подготовленных для представления в Главное Управление по делам печати, за 1870–1894, 1896, 1897, 1912 гг. (Фонд Канцелярии казанского губернатора), 1898, 1899 гг. (Фонд заведующего типографиями, литографиями, фотографиями, книжной торговлей и библиотеками для чтения в Казанской губернии). Сохранились также рапорты чиновников особых поручений, которые подавались губернаторам о подготовленных документах. В некоторых отчетах представлены только рапорты о представлении ведомостей, которые, вероятно, не были приобщены к делу. Таким образом, несмотря на отсутствие сводных документов за несколько лет, отчетная документация все же составлялась и представлялась в Главное Управление по делам печати. Последние рапорт и ведомость о фотографических заведениях в Казанской губернии, имеющиеся в Фонде Канцелярии казанского губернатора, относятся к 1912 г. 

Каждый желающий открыть фотографическое заведение должен был подать прошение на имя губернатора, в котором необходимо было указать, кроме имени и фамилии просителя, его сословную принадлежность и место жительства, а также адрес будущего фотозаведения. Прошение подавалось на гербовой бумаге, позже с приложением гербовых марок.

Образец прошения о желании открыть и содержать фотографию. 1911 год.

С 1880 г. ведением дел, связанных с выдачей свидетельств на право производства фотографических работ, занималась канцелярия губернатора. В среднем срок рассмотрения прошения составлял около 1 месяца. В течение этого времени направлялись соответствующие запросы полицмейстеру «о нравственных качествах и поведении просителя», в случае проживания последнего в уездном городе запрос направлялся уездному исправнику. Если проситель был приписан к другому региону, запрос направлялся в канцелярию губернатора той губернии, из которой прибыл податель прошения. Начиная с 1891 г. в соответствии с циркуляром министра внутренних дел перед выдачей свидетельства необходимо было удостовериться в политической благонадежности просителя, о чем направлялся соответствующий запрос в Жандармское управление. Неблагоприятный отзыв Полицейского или Жандармского управления являлся основанием для отказа в выдаче свидетельства. Например, в 1913 г. ходатайство ивано-вознесенского мещанина Михеля Воликовича Готхарта об открытии фотозаведения было «оставлено без последствий» ввиду принадлежности заявителя к Нижегородской организации Российской социал-демократической рабочей партии. В случае если податель прошения не проживал по указанному адресу или же сведения о нем отсутствовали в полицейских органах, заявление также не рассматривалось.

Основаниями для приостановки делопроизводства по вопросу выдачи свидетельства являлись также невыплата или лишь частичное погашение гербового сбора. Причем следует отметить, что случаи невыдачи свидетельств с такими объяснениями отказа были в рассматриваемый период довольно распространены. Например, по причине неуплаты гербового сбора разрешения на право производства фотографических работ в Казани не были выданы ишимскому мещанину П.И. Жилину и симбирской мещанке Л.П. Мельниковой.

После выдачи разрешения на право открытия фотозаведения соответствующие уведомления направлялись чиновнику особых поручений для обеспечения последующего контроля над его деятельностью и в Городскую думу для обложения билетным сбором.

Кроме цензурных правил, фотографы в своей деятельности должны были руководствоваться Положением о пошлинах за право торговли и других промыслов. В соответствии с Положением о пошлинах, утвержденным 9 февраля 1865 г., для занятия всеми видами промышленности и торговли необходимо было выкупить гильдейское или промысловое свидетельство. Гильдейское (купеческое) свидетельство предоставляло права состояния, присвоенные купцам, и соответственно было двух видов: 1-й гильдии – для оптовой торговли и 2-й гильдии – для розничной. Промысловое свидетельство выдавалось на производство мелочной торговли. Наряду со свидетельствами были введены так называемые билеты на торговые и промышленные заведения. Содержатели аптек, фотографий, типографий и литографий облагались билетным сбором по местному окладу 2-й гильдии, размер которого зависел от класса местности.
Например, в Казанской губернии в 70-х годах XIX века за получение подобного
билета необходимо было уплатить «пошлины в казну за… билет 17 руб., на земские повинности 1 руб. 70 коп. и в доход города 1 руб. 70 коп.».

Система налогообложения торговых и промышленных заведений была изменена после 1898 года. В соответствии с новыми требованиями фотографические заведения были причислены к самому низшему восьмому разряду. Наряду с фотографиями к 8 разряду были отнесены портновские, чулочные, сапожные мастерские, пекарни, кондитерские, бондарные заведения и др. Вся территория империи по видам местности была разделена на «столицы» и 4 класса. Самый высокий промысловый налог был установлен для фотографических заведений, расположенных в столичных городах, и составлял он 6 руб. в год. Соответственно для местностей I класса – 5 руб., II – 4 руб., III – 3 руб., IV – 2 руб.

via: ГОСУДАРСТВЕННОЕ РЕГУЛИРОВАНИЕ ФОТОГРАФИЧЕСКОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ В РОССИИ ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ XIX – НАЧАЛЕ ХХ в. / Р.Р. Идрисова