Шипова. Фотографы Москвы. 1839–1930. Текст.

Т.Н. Шипова

Фотографы Москвы — на память будущему. 1839–1930: 

Альбом-справочник. М.: Изд-во объединения «Мосгорархив»; АО «Московские учебники», 2001

Содержание

• Н.А. Марченко. [Предисловие]: Московские фотографы — современники и последователи Дагерра и Талбота
• Указатель статей об отдельных фотографах и фотографиях
• Приложение: АДРЕСА ФОТОГРАФИЧЕСКИХ ЗАВЕДЕНИЙ ПО ОТДЕЛЬНЫМ ГОДАМ (с 1886 по 1930 г.)

А
Абади Мартин (Abadie d'Ossonne Martin)
Акатов Николай Иванович
Аласин Никандр Матвеевич
Александров Дмитрий Александрович
Александровский (наст. фамилия Быков) Иван Артемьевич
Андреев Андрей Андреевич
Асикритов (Ассикритов) Даниил Михайлович
Афанасьева Елена Юлиановна
Б
Барро Баптист
Барто Вильгельм
Баумгартен Август Федорович
Белоусов Аркадий Алексеевич
Бергнер Карл Август
Бланк (Блан) Анна Степановна
Блюменталь Александр Герман
Большая Московская фотография (владелец — Левенштейн Э.Д.)
Большая Русская фотография (владелица — Хрущова-Сокольникова Н.А.)
Борисов Николай Ильич
Бородаевский Николай Осипович (Иосифович)
Боярский Адольф Николай Эразмович
Бродовский Роман Флорович
Бруссе Николай Федорович
Булгак Генрих Игнатьевич
Бывшая Вишневского (фотография; владельцы — Борисов Н.И. и Лапкин И.П.)
Бюлов Леонард (Bülow Leonard)
Бюро Фердинанд
В
Вагенгейм Мартин Карлович
Васильев Петр Ефимович
Вейнгартнер Иосиф
Венингер Генри
Венская светопись (владелец — Мигуцкий А.П.)
Венская фотография (владелица — Митрейтер М.И.)
Викулинов Петр Александрович
Вихрев Алексей Александрович
Вишневский Феликс Ксаверьевич (Савельевич)
Волокитин Михаил Иванович
Г
Габричевский Норберт Иосифович
Гаупт Генри (Генрих)
Гейбнер Гуго Фридрих
Герман Альберт Августович
Гомолицкий Иван Адамович
Гордеев Михаил Гордеевич
Грибов Иосиф Иванович
Грибов Михаил Иосифович
Д
Давиньон Альфред (Адольф) Яковлевич
Давыдов Сергей Георгиевич, компаньон Шитова Т.В.
Девериа А.
Диго Николай Дмитриевич (Эдуардович)
Добровольский Николай Флорианович
Дьяговченко Иван Григорьевич
З
Звягин Николай Николаевич
Звягина Анна Васильевна
Зелич Иван Карлович
Зиберт Альберт
И
Иванов Алипий (Олипий) Иванович
Иванов Федор Иванович
К
Карл Фишер, бывшая Дьяговченко (владелец — Фишер К.А.)
Кавказская фотография (владелец — Симоненко А.Ф.)
Кампиони Петр Николаевич
Каратыгин Виссарион Павлович
Карутц Франс Христиан
Каупе Пелагея Дмитриевна
Каупе Роберт Федорович
Кашинский Павел Константинович
Кистенмахер Гуго К.
Клокотинская Александра Ивановна
Клокотинский Петр Иванович
Коммерческая фотография (владелец — Леонтьев Л.Л.)
Конарская Каролина Адольфовна
Конарский Мариан Николаевич
Коромальди Густав-Лев Ксаверьевич
Кригер Иван Иванович
Кудрины Андрей Иванович и Дмитрий Иванович, братья
Кудряков Николай Ефимович
Кулыгин Иван, наследник Кулыгина П.С.
Кулыгин Петр Семенович
Курбатов Иван Фролович
Куров Михаил Герасимович
Кюне Карл Фридрих Август
Л
Лапкин Илья Павлович, компаньон Борисова Н.И.
Лассон Вильям
Левенштейн Эдуард Д.
Левитский Василий Васильевич
«Лео» (владелица — Падурова М.В.)
Леонтьев Леонтий Леонтьевич
Летунов Иван Иванович
Львов Данила Львович
Львов Иван Львович
Львов Степан Львович
М
Мазер Карл Петер
Май (урожд. Вальрат) София Францевна
Мальм Адольф Фердинандович
Мартынов Владимир Мартынович
Матасов Николай Дмитриевич
Мебиус Фридрих Гюнтер
Мебиус Юлий Христиан
Медвей Август фон
Мей Альберт Генрих Иванович
Менгден Владимир Иванович фон
Мигуцкий Адольф Петрович
Митрейтер Мария Ивановна
Митрейтер Торвальд Андреевич
Моисеев Петр Иванович
Мюкке Эдуард Вильгельм
Мюнхен (владелец — Шейндт И.)
Мюнхен (владельцы — Гейбнер Г.Ф. и Петцольд Э.)
Н
Набгольц Георгий Иванович, компаньон Шерера М.Н.
Наварр Ф.Н.
Назимов Иван Алексеевич
Настюков Михаил Петрович
Некрасов Дмитрий Яковлевич
Никольский Николай Сергеевич
Новая Русская фотография (владелец — Назимов И.А.)
Новая фотография (владелец — Гомолицкий И.А.)
Новая Французская фотография (владелец — Шмидт П.К.)
Ностиц Иван Григорьевич
О
Общедоступная фотография (владелица — Афанасьева Е.Ю.)
Овчаренко Егор Максимович, компаньон Булгака Г.И.
Опитц Франц Осипович
П
Павлов Ефим Петрович
Павлов Иван Павлович
Павлов Петр Петрович
Павловский Александр Акимович
Падурова Мария Валерьяновна
Панин Николай Павлович
Панов Михаил Михайлович
Пашков Николай Алексеевич
Пейшес Иосиф Иванович
Пекарский (фотоателье; владельцы — Лассон В. и Яни Н.А.)
Пекарский Ярослав Александрович
Первоначальная фотография в России (владелец — Наварр Ф.Н.)
Песчанский Дмитрий Иванович
Петербургская фотография (владелец — Львов И.Л.)
Петцольд Эрнст, компаньон Гейбнера Г.Ф.
Питч (Pietsch) Людвиг Иванович
Попов Матвей Григорьевич
Поссе Эдуард Карлович
Пушкарев Николай Лукич
Р
Радецкий С.
Раич Вадим Семенович
Ренар Отто (владелец — Никольский Н.С.)
Ренар Отто
«Римей» (владелец — Габричевский Н.И.)
Риттер Устинья Ивановна
Рихтер Адольф Филиппович
Романовский, Банковская и К°
Русская Светопись (владелец — Каратыгин В.П.)
Русская фотография (владелец — Аласин Н.М.)
Русская фотография (владелец — Кулыгин П.С.)
Русская фотография (владельцы — Грибовы И.И. и М.И.)
Рыбаков Михаил Михайлович
С
Санкт-Петербургская фотография (владелец — Иванов Ф.И.)
Сафронов Петр Иосифович, компаньон Летунова И.И.
«Свет и тени, бывшая И.Г. Дьяговченко» (владелец — Пушкарев Н.Л.)
Серебряков Иван Андрианович
Симоненко Александр Федорович
Симоненко Петр Федорович
Симонов Егор Михайлович, компаньон Шитова Т.В.
Славянская фотография (владелец — Шимановский К.П.)
Соколов Александр Федорович
Сокольниковой, бывш. Дьяговченко (владелица — Хрущова-Сокольникова Н.А.)
Страхов Иван Ефимович
Сучков Михаил Дмитриевич
Т
Тадовский Федор Федорович
Тиле Ричард (Рихард) Юльевич
Трунов Георгий Васильевич
Тулинов Михаил Борисович
Ф
Федоров Алексей Федорович
Филиппус Георгий Георгиевич
Фишер Карл (Август) Андреевич
Фотография Иф (D'Iff) (владелец — Сучков М.Д.)
Французская фотография (владельцы Мальм А.Ф. и Шмидт П.К.)
Х
Хрущова-Сокольникова (в первом браке Павлинова) Наталья Адольфовна
Хрущов-Сокольников Гавриил Александрович
Художественная фотография (владельцы — Романовский и Банковская)
Художественная, бывшая Тиле (владелец — Песчанский Д.И.)
Ц
Цветков Егор Васильевич
Цикен Михаил Лукич
Цикен Порфирий Лукич
Цикен Франциска Егоровна
Ч
Чеховский Василий Григорьевич
Ш
Шейндт Иоганн
Шенейх Роман Карлович
Шенфельд Вильгельм
Шерер Мартин Николаевич
Шерер, Набгольц и К° (владелец — Мей А.Г.И.)
Шерер, Набгольц, бывшая А. Бергнера
Шимановский Карл Петрович
Шитов Тимофей Васильевич
Шмидт Павел Константинович
Шмидт Павел Константинович, компаньон Мальма А.Ф.
Шнейдель Вильгельм Генрихович, компаньон Васильева П.Е.
Шоманский Платон Антонович
Э
Эггерт Лукьян Игнатьевич
Эйхенвальд Александр Федорович
Эйхенвальд Андрей Федорович
Эмбаос (владелец — Андреев А.А.)
Эшбахер (в замужестве Билло) Минна Александровна
Ю
Юлий Мебиус (владелец — Рихтер А.Ф.)
Я
Яни Николай Андреевич, компаньон Лассона В.

«D'Iff» (владелец — Сучков М.Д.)

Мартин Абади (Martin Abadie d'Ossonne) (6 июня 1814 — 25 февраля 1855) [1], дагерротипист

М. Абади, дагерротипист из Парижа, открыл фотографическое заведение в марте 1850 г. в центре Москвы — на Петровке, в доме Решетникова, на углу Столешникова переулка. В рекламе, помещенной в газете, Абади сообщал москвичам, что «снимает портреты ежедневно, от 9 до 4 часов пополудни. Цена за портрет обыкновенной величины с одного или двух лиц, с краскою или без красок, от 3 до 5 руб. сер.» [2], заверяя, что дагерротипы снимаются по последней новейшей методе и портреты отличаются необыкновенным сходством, ясностью, чистотой отделки и живостью лица. Давал советы дамам «насчет их туалета, что темные платья предпочтительнее прочих цветов и что цвет лица на портретах чрезвычайно теряется при белых и голубых платьях». Вход в дагерротипное заведение был со двора улицы Петровки, о чем Абади непременно напоминал на дагерротипах, помещая на обороте небольшие бумажные наклейки с адресом.
Абади прижился в Москве. Дагерротипные портреты его работы оказались действительно высокохудожественными, и многие москвичи стремились попасть в его мастерскую.
Через четыре года Мартин Абади смог расширить свое заведение и галерею: в конце 1854 г. он переехал в другое помещение — в тот же дом Решетникова, но во второй корпус от угла Столешникова — и сделал вход с Петровки. 20 января 1855 г. Абади пригласил москвичей на съемку по новому адресу. «Я льщу себя надеждою, что почтенная публика и впредь не оставит меня своим вниманием и доверием, которым я имел счастие пользоваться со дня открытия моего заведения и оправдать которые было постоянною моею целию и желанием, для чего я не щадил ни трудов, ни издержек» [3], — написал Абади в рекламном объявлении.
Москва любила и ценила искусного дагерротиписта. «Г-н Абади вполне оправдал особенное внимание посетителей своей дагерротипной галереей в течение шести лет. …Невольно останавливаешься перед этими истинно живыми портретами и дивишься искусству, где природа и человек соединенными силами довели снятие портретов до всевозможного совершенства, верности, а главное — сходства. Портреты снимаются им в несколько секунд невзирая ни на какую погоду и выдаются не иначе как по достижении полного совершенства как в искусстве, так и в самом сходстве изображений. Портреты стереоскопические также, если не более еще, заслуживают особенное внимание: тут совершенно видим, так сказать, живых людей, и только удивляешься совершенству искусства» [4].
На сорок первом году жизни Абади умер. К сожалению, никаких сообщений о причине смерти найти в прессе тех дней не удалось. Похоронен он на Введенском кладбище как «московский дагерротипист», о чем сообщала надгробная плита с высеченной надписью на французском языке: «Daguerrotipiste á Moscou».
После смерти Мартина Абади дагерротипное заведение не было закрыто. Оно оставалось по прежнему адресу и принадлежало одному из родственников, который проставлял на своих работах фамилию Абади.
В 1858 г. при дагерротипии открылась и фотография; наследник сообщал московской публике: «Я делаю фотографические работы без ретуши, что составляет главное сходство. Каждому… делается с первого портрета одна копия в подарок, и сие последнее продолжится до 20 марта сего года, а после 20 марта второй и последующие фотографические портреты будут делаться много дешевле, нежели первый. Фотографические портреты — 6 руб. Дагерротипные — 3 руб. Стереоскопные — 6 руб. Медальонные — 5 руб. Снимаются ежедневно, не исключая праздничных дней, от 9 часов до 4 пополудни. Абади» [5].
Последним годом работы Абади в Москве был 1861-й. 13 января 1862 г. в «Московских ведомостях» появилось объявление от фирмы Абади: «Продается за отъездом за границу или отдается в аренду фотографическое заведение, существующее более 11 лет на хорошем месте и пользующееся до сих пор вниманием и доверием московский публики, на Тверском бульваре, дом кн. Юсуповой, в фотографии Абади» [6].

1. Московский некрополь. СПб., 1907. Т. 1. С. 1.
2. Московские ведомости. Прибавление № 27. 1850. 4 марта. С. 266.
3. Московские ведомости. Прибавление № 9. 1855. 20 января. С. 64.
4. Книга адресов жителей Москвы. Изд. К.М. Нистрема. М., 1856. Ч. 2. Раздел «Указатели примечательных заведений и магазинов».
5. Московские ведомости. Прибавление № 29. 1858. 8 марта. С. 233.
6. Московские ведомости. Прибавление № 9. 1862. С. 26.



Николай Иванович Акатов (? — январь 1893), классный художник, фотограф
«Желая открыть фотографию в городе Москве, Мясницкой части 1-го квартала, в доме Товаровой, по Неглинной улице, покорнейше испрашиваю на сие разрешения Вашего сиятельства. При сем прилагаю лист гербовой бумаги сорокакопеечного достоинства для написания свидетельства. Москва, Февраля 25 дня 1876 г. Классный художник Николай Иванов Акатов. Жит. имею в Москве, Мещанской части 1-го квартала, в доме Кремишенского» [1].
Свидетельство № 1000 на право работы было выдано 12 апреля 1876 г. [2]
Фотографическое заведение художника Акатова просуществовало в Москве всего год. 1 января 1878 г. в отчете за прошедший год сообщалось: «В минувшем 1877 году в составе московских фотографий произошли следующие перемены. Закрыты: …№ 7. Фотография классного художника Акатова» [3].
В последующие годы Н.И. Акатов работал преподавателем московского Николаевского сиротского института [4].

1. ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 25. Д. 1150. Л. 26.
2. Там же.
3. Там же. Д. 1622. Л. 13.
4. Русские ведомости. 1893. № 16. С. 1. Н.И. Акатов похоронен на Ваганьковском кладбище.



Никандр Матвеевич Аласин (1818–?), купец 1-й гильдии, почетный гражданин; владелец фирмы «Русская фотография»
В 1861 г. на старинной улице Волхонка, насчитывавшей в то время четырнадцать домов, открылась «Русская фотография», которая разместилась в доме № 4 по правой стороне улицы. Строение это не сохранилось, но известно, что под фотографию было отведено два этажа. «Работою занимались 18 человек, из которых 4 художника. Средняя годовая сумма работ фотографии была на 35 466 руб. сереб.» [1]. С 1 января 1862 г. «подъезд фотографии переведен левее».
Вот что об этом заведении писали современники: «„Русская фотография“ отличается во всех отношениях примерным устройством, на нее Аласин затратил большой капитал и не щадил ни трудов, ни издержек на дальнейшее усовершенствование в фотографическом искусстве; фотография эта принадлежит к числу лучших и обширнейших в Москве: в ней имеют постоянное занятие 18 человек, все русские, и жалованье им уплачивается в год 9650 руб.; при фотографии состоит доктор, обязанный пользовать как лиц занимающихся, так и семейства их и прислугу; потребные лекарства приобретаются также на счет владельца фотографии; художник Матвей Зыков [2] занимается техническим устройством помещений фотографии, оказывая содействие в разных съемках, и изобрел станок, значительно облегчающий труд отпечатывания так называемых белых тонов; художник Тимофей Шитов находится при фотографии со времени ее основания и своей ответственностью способствовал успеху ее производства…» [3]
«Русская фотография» не занималась своей рекламой в печати — дела ее шли так успешно, что владелец предупреждал москвичей в начале каждого месяца о тех днях, когда фотография будет закрыта, и сообщал, по какой причине: «…в дни: Преображения Господня, Успения Богородицы, Коронации Государя, Усекновения главы Иоанна Предтечи и тезоименитства Государя Императора 6, 15, 26, 29 и 30 августа будет закрыта». Подобные тексты помещались на страницах газеты «Московские ведомости» на протяжении многих лет [4].
«Русская фотография» на Волхонке не знала отбоя от заказчиков: качество портретов было великолепным. Не последнюю роль играло и место, выбранное владельцем ателье: здесь проходила дорога к Новодевичьему монастырю, рядом возводился храм Христа Спасителя, а в доме № 14, принадлежащем князю Голицыну, в 1865 г. открылся Голицынский музей, включивший картинную галерею, отдел древностей и библиотеку (этот один из первых общедоступных музеев существовал до 1886 г.).
К услугам «Русской фотографии» не раз обращались И.Н. Крамской, П.М. Третьяков, Ю.Ф. Самарин и др. Особенно часто наведывались сюда московские и петербургские художники, желая запечатлеть на память работы, с которыми приходилось расставаться. Случившийся 15 февраля 1865 г. на втором этаже пожар заставил персонал фотографии работать более интенсивно, ни на один день фирма не была закрыта. «Русская фотография», вследствие распространившегося слуха об истреблении принадлежащих ей негативов пожаром, считает нужным объявить, что негативы с № 1 и по № 19315, а также и под следующими со дня пожара нумерами все совершенно целы. Работы производятся безостановочно в нижнем павильоне фотографии», — успокоили своих заказчиков работники ателье в воскресном номере газеты «Московские ведомости» 7 марта 1865 г. (Заметим, что номера негативов помогают исследователю определить время изготовления фотографии.)
Владельцы почти всех магазинов Москвы охотно продавали работы, выполненные «Русской фотографией». Они изумляют редким качеством и чистотой исполнения. На каждом снимке под изображением непременная надпись: «Русская фотография на Волхонке в доме Кирьякова».
Едва ли кто знает, что владельцем фирмы был купец 1-й гильдии Никандр Матвеевич Аласин, чье имя хорошо знакомо Москве 60-х годов XIX в. Член Московского общества любителей художеств (МОЛХ), устав которого был утвержден 13 мая 1860 г., Аласин на свои средства организовал в Москве выставку произведений русских художников, двумя годами позже показанную в Лондоне.
Имя Н.М. Аласина как фотографа неразрывно связано с названным в честь коллекционера Н.П. Румянцева музеем, до 1860 г. находившемся в Петербурге. В 1860–1862 гг. музей был переведен в Москву, где пополнился большой коллекцией древностей и рукописей из собрания археолога Петра Ивановича Севастьянова, воспитанника Московского университета. Сразу же после переезда в Москву музей предпринял издание фотографических альбомов с миниатюр греческих рукописей. Фотокопирование было делом новым, удивительным. Заказ Аласин выполнил блестяще. Альбомы «Фотографические снимки с миниатюр греческих рукописей, находящихся в Московской Синодальной, бывшей Патриаршей, библиотеке. Москва, Московской публичный музеум» выходили в 1862–1865 гг. Так в библиотеке Румянцевского музея появилось редчайшее издание.
Фотографическое искусство Аласина было оценено по заслугам. Министерство народного просвещения довело до сведения московского генерал-губернатора «Высочайшее повеление»: «…купцу Аласину иметь государственный герб на его художественном фотографическом заведении в Москве, под фирмою „Русская фотография“» [5]. Разрешение поместить изображение герба на вывеске заведения и на бланках фотографий Николай Матвеевич Аласин получил 20 февраля 1864 г., после выхода второго тома фотографического альбома. Среди московских фотографов он стал первым обладателем государственной награды.
В солидном штате сотрудников фирмы работал художник Тимофей Васильевич Шитов, удостоенный Академией художеств в 1852 г. звания свободного художника. Всю дальнейшую жизнь он посвятил фотографическому делу. В ноябре 1864 г. Шитов сделал открытие, которое по-настоящему получило применение только в 1870-е гг. и стало известно как фотолитография. Аласин пригласил на Волхонку комиссию, и в ее присутствии опыт Шитова повторили несколько раз. Советник по делам типографий Н.Н. Тардов в отчете об изобретении Шитова написал: «…далее камень ставится в станок, и рисунок дает картины, сколько требуется экземпляров… Купцу Аласину для производства работ означенным способом необходимо открытие при фотографии его литографии, которую он желает иметь на один только станок» [6]. Однако Аласину не разрешили работать фотолитографическим способом, ответили временным отказом «до издания новых законоположений по делам книгопечатания» [7].
Московские фотографы-художники по достоинству оценили открытие: в 1870 г. к фотолитографии обращается Иван Петрович Леман (1823–1879), в 1873 г. — Альберт Иванович Мей (фирма «Шерер, Набгольц и К°»), в 1880 г. — Михаил Михайлович Панов. И только в 1881 г. сам автор изобретения Тимофей Шитов смог открыть «фотолитографическое заведение для опытов» [8].
Осенью 1866 г. всех занимало известие о приезде царственной четы в Москву. Древняя столица готовила радушный прием великой княжне Марии Федоровне, невесте будущего императора Александра III, принцессе Дагмаре. Для знакомства с Москвой княжне был отправлен альбом видов Москвы, снятых «Русской фотографией». Это событие весьма подробно освещалось в газетах тех дней. В рубрике «Записки москвича» газета «Московские ведомости» сообщала: «Н.М. Аласин, владелец нашей „Русской фотографии“, имел честь препроводить в С.-Петербург… альбом видов Москвы, за что и удостоился выражения признательности Ее Высочества. Альбом этот состоит из 14 видов Москвы, превосходно снятых нарочно для этой цели; по альбому можно ознакомиться не только с разными местностями Москвы, но и с замечательными в городе зданиями. Между этими видами изяществом отделки особенно отличаются три: вид Кремля из-за Москвы-реки, снятый с балкона гостиницы Кокорева; вид Покровского собора и вид Всехсвятского женского единоверческого монастыря, находящегося за Рогожскою заставой и основанного в память освобождения крестьян от крепостной зависимости. Виды эти положены в портфель громадных размеров, обделанный снаружи шелковым репсом, а внутри розовым муар-антиком; все виды наклеены на бристольской бумаге и переложены розовой китайскою бумагой с водяными знаками государственного герба и „Русской фотографии“» [9].
Общество любителей естествознания при Московском университете предложило устроить в Москве на частные средства Всероссийскую этнографическую выставку, на которой были бы показаны национальные костюмы, оружие, всевозможная домашняя утварь, фотографические виды построек и портреты наиболее типичных представителей различных народов России. Оговаривалось единственное условие: из экспонатов создавалось постоянное отделение Московского общественного музея. Впервые фотографии на выставке отводилась ведущая роль. Комиссия разработала условия приема фотографических работ: «…коллекция фотографических портретов большого размера и в числе не менее 50 с какого-либо племени дает право на присуждение золотой медали в том случае, если они будут предоставлены в дар для выставки музея и будут признаны достойными награды экспертами выставки. Портреты должны быть сняты с каждого лица в двух положениях, в фас и в профиль… преимущественно поясные, т.к. весьма важно, чтобы лицо было значительной величины (от ½ вершка до вершка и более [10]). Крайний срок для представления таких коллекций на выставку назначается 1 января 1867 г.» [11]
От «Русской фотографии» Аласина на Этнографическую выставку была передана коллекция великоросских типов и издаваемый им этнографический альбом. Работы на выставку были присланы не только из всех уголков России, но и из Болгарии, Чехии, Словакии. Рисунки и фотографии образовали самостоятельный раздел выставки: их оказалось около двух тысяч. Для знатных гостей выставки были приготовлены подарки: фотографические виды второй столицы и большой альбом со всеми имевшимися в «Русской фотографии» изображениями городских окрестностей.
Выставка открылась в Манеже в мае 1867 г. В число ее гостей попали участники Славянского съезда, работавшего в Москве с 16 по 27 мая. Их встречали и сопровождали генерал-губернатор В.А. Долгоруков, поэт, публицист и руководитель Московского славянского комитета И.С. Аксаков, историк, писатель и преподаватель Московского университета М.П. Погодин. На память об этих событиях гости снялись в «Русской фотографии» Аласина, в ателье М.Б. Тулинова и М.М. Панова, а потом обменялись карточками, которые также были подарены Ю.Ф. Самарину, публицисту, философу и общественному деятелю, чей альбом хранится теперь в Государственном Литературном музее.
За фотографии, представленные на Этнографической выставке, Н.М. Аласин получил золотую медаль; вторую золотую медаль вручили фотографу из Нижнего Новгорода Баптисту Барро, уроженцу Франции, за коллекцию «типов мордвы, черемисов и русских Нижегородской губернии». Кстати, поэт А.Н. Майков был удостоен бронзовой медали «за костюм жителей Судогодского уезда Владимирской губернии».
В 1867 г. Аласин в числе четырнадцати фотографов-экспонентов из России побывал на Парижской всемирной выставке, где его работы удостоились почетного отзыва.
В начале января 1868 г. Аласин вернулся к этнографической теме и изготовил специально для императрицы, которая не смогла посетить Этнографическую выставку, «новые произведения своей фотографии». В альбом вошли 50 снимков, представленных на Всероссийской этнографической выставке; особенно удачно воспроизведены были вид степи с кибитками уральских инородцев, группы белорусов и малороссийская хата. Подарена была и больших размеров фотография участников Славянского съезда в Москве. Посередине ее в медальоне — вид Кремля, а вокруг — 64 превосходно выполненных портрета гостей Москвы, побывавших на Этнографической выставке. В благодарность за альбом «Государыня Императрица изволила пожаловать г. Аласину на сих днях бриллиантовый перстень с аметистами» [12].
По заказу директора Московского публичного музея В.А. Дашкова (?–1896) в «Русской фотографии» в 1868 г. приступили к изданию обширной коллекции портретов выдающихся русских деятелей; «коллекция эта послужит украшением Русской национальной галереи, которую В.А. Дашков проектирует при музее» [13].
Постоянной заботой «Русской фотографии» было знакомить москвичей с лучшими работами русских художников. По согласию последних и с цензурного дозволения в мастерской изготавливали для продажи фотографии с наиболее интересных картин. Количество экземпляров было невелико — от 50 до 100. Не всегда все проходило гладко. Весной 1870 г. в Петербурге на выставке в Обществе поощрения художников, что размещалось на Невском проспекте в доме голландской церкви, множества похвал удостоилась картина В.В. Пукирева «Взыскание недоимки», получившая восторженные отзывы и в печати. И уже в июне Аласиным по заказу самого автора, который 8 апреля 1870 г. добился цензурного дозволения за № 389, полотно, вызвавшее столь единодушное признание, было снято в «Русской фотографии» и 75 снимков приготовлены для продажи. В Петербурге эти фотографии появились в магазинах и в Обществе поощрения художников. Но едва они поступили в продажу в Москве, как генерал-губернатор В.А. Долгоруков получил секретное предписание: «…принимая во внимание, что сюжет этой картины, выражая безысходную нищету крестьян и неумолимую руку власти, отнимающей последнее достояние, может производить неблагоприятное для правительства впечатление на народ… приказать изъять из продажи фотографические снимки с картины Пукирева „Взыскание недоимки“, 27 июня 1870 г.» [14] Несмотря на телеграфное подтверждение о том, что печатание снимков с картины разрешено цензурой, все фотографии были изъяты.
Фирма «Русская фотография» в 1870 г. за экспонаты, представленные на Мануфактурной выставке 1870 г. в Петербурге, была удостоена высокой награды: получила право помещать на вывеске своего заведения и на бланках фотографий еще одно изображение государственного герба. В 1872 г. к «послужному списку» прибавилась очередная награда: «„Русская фотография“ на Политехнической выставке в Москве получила Большую золотую медаль „за фотографические виды и железный павильон“».
В марте 1872 г. фирма стала рекламировать новый вид услуг: «„Русская фотография“ исполняет рисунки на стекле по всем отраслям знания для отражения на экране» [15].
Никандр Матвеевич Аласин был удивительно активным человеком. В купечестве он состоял с 1859 г. В «Справочной книге о лицах, получивших на 1870 год купеческие свидетельства по 1-й и 2-й гильдиям в Москве» о нем писали: «Аласин Н.М., 51 г. Жительство — Якиманской части 4-го квартала, в приходе церкви Св. Великомученицы Екатерины, в Екатерининском пер., в собственном доме. Торговец хлебом Якиманской части на Болотной площади. Имеет… лабаз Городской части 4-го квартала под № 58-22 и лавку той же части в Холщевом переулке, под № 48. Служит: членом Коммерческого суда с 3 мая 1867 г.; с 1866 г. — выборным от Купеческого общества; с 1869 г. — гласным Общей городской думы; с декабря 1869 г. — членом совета Александро-Мариинского Замоскворецкого училища» [16].
Фотографическая деятельность купца-фотографа закончилась в 1872 г.: фирма была продана надворному советнику Матвею Григорьевичу Попову.
Анна Степановна Аласина, жена Н.М. Аласина, умерла 14 января 1894 г. [17]
Мария Никандровна Аласина, дочь Аласина, умерла 19 июня 1894 г. Похоронены обе на Рогожском кладбище [18].

1. Указатель V Московской выставки русской мануфактурной промышленности. М., 1865. С. 60.
2. Матвей Алексеевич Зыков (?—11 июня 1898; похоронен на Ваганьковском кладбище) — художник, член Академии художеств (см.: Московский листок. 1898. № 162. 12 июня. С. 1).
3. О выставке мануфактурных произведений в Москве в 1865 г. С. 232.
4. Московские ведомости. Прибавление № 165. 1866. 6 августа. С. 4.
5. ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 24. Д. 19. Л. 8.
6. Там же. Л. 83.
7. Там же. Л. 19.
8. Там же. Оп. 26. Д. 1323. Л. 18.
9. Московские ведомости. 1866. № 219. 19 октября. С. 3.
10. Вершок = 4,445 см.
11. Всероссийская этнографическая выставка. М., 1867. С. 13.
12. Московские ведомости. 1868. № 13. 18 января. С. 3.
13. Там же.
14. ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 60. Д. 120. Л. 4.
15. Московские ведомости. 1872. № 63. 12 марта. С. 4.
16. Справочная книга о лицах, получивших на 1870 год купеческие свидетельства по 1-й и 2-й гильдиям в Москве. М., 1870. С. 7-8.
17. Московский листок. 1894. № 15. 15 января. С. 1.
18. Там же. № 171. 21 июня. С. 1.



Дмитрий Александрович Александров (1826 — 25 ноября 1890 [1]), художник, дагерротипист, фотограф
Купеческий сын Дмитрий Александров с юности приобщился к занятиям фотографией и дагерротипией и с 1854 г. постоянно работал в ателье своего сверстника Н.А. Пашкова.
Во второй половине 1850-х гг. он посещал классы Санкт-Петербургской Академии художеств и в 1858 г. получил звание неклассного художника по портретной живописи [2].
С сентября 1866 г. Александров становится равноправным совладельцем фотографии Пашкова, находящейся в Тверской части 4-го квартала, на Петровке, в доме Эйхлера [3]. Содружество длилось три года, на фирменных бланках рядом стояли две фамилии: «Фотография Пашкова и Александрова».
2 августа 1868 г. Дмитрий Александров в «Московских ведомостях» дал объявление: «От фотографа Александрова, бывшего компаньона Пашкова. Извещаю, что я больше в фотографии Пашкова не занимаюсь и в самом непродолжительном времени открываю собственное фотографическое заведение на Тверской» [4].
23 августа 1868 г. в прибавлении № 183 к «Московским ведомостям» он снова обратился к москвичам: «Извещаю, что я открыл свое фотографическое заведение на Тверской, против дома военного г-на губернатора, в доме Сычева, и надеюсь оправдать то доверие публики, которым я пользовался 18 лет, находясь в фотографии Пашкова. Художник Д. Александров».
В июле 1872 г. Д.А. Александров продал фотографию Ф.Ф. Тадовскому [5].
Фотографии фирмы Александрова сохранились до наших дней.

1. Московский листок. 1890. № 329. 26 ноября.
2. Список русских художников к юбилейному справочнику Императорской Академии художеств. 1764-1914. Сост. С.Н. Кондаков. СПб., 1914. С. 3.
3. ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 24. Д. 957. Л. 78.
4. Московские ведомости. 1868. № 167. 2 августа. С. 8.
5. ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 25. Д. 173. Л. 58.



Иван Артемьевич Александровский (наст. фамилия Быков), мещанин города Царицына Саратовской губернии, фотограф
И.А. Быков открыл фотоателье 15 января 1866 г. [1] «Фотография Быкова» находилась на Мясницкой улице, у Красных ворот, в доме купчихи Захаровой [2].
21 августа 1868 г. в прошении генерал-губернатору В.А. Долгорукову фотограф сообщал о новом адресе своего заведения — на Пятницкой улице, в доме купца Лузина — и о смене своей фамилии: «…к сему имею честь присовокупить, что предоставляемое мною свидетельство было выдано мне на имя царицынского мещанина Ивана Артемьевича Быкова, но так как я в настоящее время числюсь московским цеховым с переменою фамилии вместо Быкова Александровский (отчего уже и было опубликовано в „Московских губернских ведомостях“), то имею честь покорнейше просить выдать мне новое свидетельство на имя московского цехового Ивана Артемьевича Александровского» [3].
20 июня 1870 г. у Александровского появилось второе ателье: в доме Торлецкого Мясницкой части 1-го квартала [4].
Два фотографических заведения существовали недолго: найдя просторное помещение, Александровский перевез всю аппаратуру по новому адресу: Арбатская часть, 4-й квартал, дом Станкевича на Тверском бульваре, у Никитских ворот. Это было одно из самых больших зданий в Москве, где издавна располагались фотографические заведения. При получении нового свидетельства на право работы в доме Станкевича Александровский сдал в канцелярию генерал-губернатора «два прежних свидетельства на право содержания фотографических заведений». Новое было выдано 6 марта 1871 г. [5]
23 августа 1874 г. фотограф вновь обращается в канцелярию генерал-губернатора: «Желаю перевести содержимое мною фотографическое заведение… в Тверскую часть 4-го квартала, на Тверской улице, в дом Маттейсон под № 22. Имею честь испросить на это разрешение». Свидетельство было получено Александровским 4 сентября 1874 г. [6]
Почти четыре года Александровский проработал на Тверской. 2 декабря 1878 г. он сменил адрес, переехал в Мясницкую часть 1-го квартала, на Трубную площадь, в дом купца 1-й гильдии К.Т. Ечкина [7], который содержал в этом же здании меблированные комнаты до 100 номеров («Экипажи высылаются за приезжающими к станциям железных дорог…»). Около девяти лет фотоателье Александровского располагалась на Трубной площади. В 1887 г. он открыл лабораторию фотографических броможелатиновых пластинок, а 7 декабря того же года сообщил покупателям: «…лаборатория переведена в собственный дом, Тверская ул., Трехпрудный пер., близ памятника Пушкину, в Москве. Иногородним фотографам за 1 руб. высылаю 6 пробных пластинок» [8].
В 1889 г. Иван Артемьевич сделал репортаж о Юбилейной фотографической выставке в Москве, открытой в залах Исторического музея.
С 1887 г. на Трубной, в доме Ечкина, работал другой фотограф — Оскар Романович Мейер. Заведение его находилось здесь долгое время. В 1920-е гг. помещение занимала фотография Софьи Мейер, которая в рекламном тексте указывала адрес: «Трубная площадь, 2/20, кв. 18» [9].
Фотографических работ Александровского сохранилось много.

1. ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 24. Д. 480. Л. 77.
2. Там же. Д. 1793. Л. 56.
3. Там же. Л. 47.
4. Там же. Д. 2407. Л. 26.
5. Там же. Оп. 25. Д. 161. Л. 83.
6. Там же. Д. 610. Т. 1. Л. 75.
7. Там же. Д. 1622. Л. 195.
8. Русские ведомости. 1887. № 337. 7 декабря. С. 4.
9. Вся Москва… на 1924 год. Раздел «Торгово-промышленные предприятия г. Москвы и ее пригородов». С. 294.



Андрей Андреевич Андреев, сергиевопосадский мещанин; фотограф, владелец фирмы«Эмбаос»
Фотографическое заведение «Эмбаос» было открыто 9 февраля 1871 г. в Мясницкой части 1-го квартала, в доме Щенкова под № 51 [1].
В мае 1872 г. заведение было продано Д.С. Мельгунову с условием исключения прежнего названия фирмы [2].
Фотографии фирмы «Эмбаос» встречаются довольно редко.

1. ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 25. Д. 161. Л. 79.
2. Там же. Оп. 24. Д. 173. Л. 43.



Даниил Михайлович Асикритов (Ассикритов) (1856-?), сергиевопосадский мещанин, московский 2-й гильдии купец; фотограф, член РФО с 1894 г.
Д.М. Асикритов открыл свое фотографическое заведение в Тверской части 2-го участка, в Газетном переулке, в доме Толмачева, в 1874 г. [1] В 1888 г. фотограф снял помещение для работы в престижном доме на Тверской улице у статского советника Николая Ивановича Варгина (1830-?). В этом же доме находился кондитерский и парфюмерный магазин «Сиу и К°», существовавший здесь с 1856 г. и принадлежавший французским гражданам: с 1856 по 1862 г. — Целестине Христофоровне Сиу, с 1862 по 1884 г. — Адольфу Сиу, с 1884 г. во главе торгового дома стояли А. Сиу и его сыновья Луи и Шарль, имевшие к тому времени фабрику кондитерских изделий в Сущевской части в собственном доме.
Долгие годы фотографическое заведение Асикритова располагалось по соседству со знаменитым кондитерским магазином. При ателье жила и семья фотографа, в которой подрастали сыновья: Михаил (1888-?) и Александр (1892-?). В 1906 г. в ателье был поставлен телефон.
Только в 1911 г. фотограф сменил адрес: переехал на 1-ю Мещанскую улицу, дом № 6 (собственный дом), номер телефона оставался прежним [2].
После 1917 г. заведение было закрыто.
Фотографических работ Асикритова очень много, они интересны по содержанию и великолепны по качеству.

1. Справочная книга о лицах, получивших купеческие свидетельства по 1-й и 2-й гильдиям на 1884 год в Москве. М., 1884. С. 74.
2. Вся Москва… на 1911 год. Раздел «Торгово-промышленные предприятия г. Москвы и ее пригородов». С. 750.


Елена Юлиановна Афанасьева, жена коллежского асессора; фотограф, владелица«Общедоступной фотографии»
Е.Ю. Афанасьева открыла «Общедоступную фотографию» в 1893 г. на улице Покровке, вблизи Земляного вала, в Яузской части 2-го участка в доме Шишелова, № 19 [1].
С 1903 по 1907 г. «Общедоступная фотография» временно принадлежала княгине Александре Трубецкой, с 1908 г. к делам вновь приступила Елена Афанасьева. Заведение все время находилось на Покровке. После 1917 г. оно закрылось.

1. Сведения о существующих в России типографиях, литографиях, металлографиях заведениях, производящих и продающих принадлежности тиснения, фотографиях, а равно и о местах книжной торговли, публичных библиотеках и общественных читальнях, составленные на 1 января 1894 г. СПб., 1894. С. 49.
 Б

Баптист Барро, французский подданный; фотограф
«Свидетельство… дано французскому подданному Баптисту Барро в том, что дозволено ему содержать Пречистенской части 5-го квартала, в доме Шиловского, фотографическое заведение, но с тем, чтобы Барро в точности соблюдал как ныне существующие, так и впредь последовать могущие правила и узаконения о типографических, литографических и т.п. заведениях. Что удостоверяю подписью моею с приложением канцелярской печати. Декабрь 17 дня 1863 года. Московский обер-полицмейстер свиты Его Величества генерал-майор правитель канцелярии Оболенский» [1].
Фотограф Б. Барро проработал в Москве недолго: 27 октября 1865 г. он продал заведение дворянину Виленской губернииЯрославу Александровичу Пекарскому и уехал в Нижний Новгород, где открыл фотоателье.
В 1867 г. на Этнографической выставке в Москве за предоставленные фотографии Барро получил золотую медаль: «Б. Барро, фотографу в Нижнем Новгороде, за коллекцию фотографий Мордвы, Черемис и Русских Нижегородской губернии» [2].
В июне 1867 г. в книжном магазине издателя В. Готье на Кузнецком мосту, в доме Торлецкого, продавались фотографические альбомы Барро: «Собрание групп и типов разных племен, населяющих Нижегородскую губернию, как то: Черемисы, Мордва, Татары, Безводинские и пр. Фотографические снимки Б. Барро» [3].

1. ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 24. Д. 480. Л. 32.
2. Всероссийская этнографическая выставка. М., 1867. С. 103.
3. Московские ведомости. 1867. № 121. 3 июня. С. 6.



Вильгельм Барто, подданный Великобритании; фотограф
«Английская фотография» Вильгельма Барто впервые пригласила на съемку всех желающих 21 декабря 1863 г. на Пречистенку, в дом госпожи Башкировой, рядом с пожарным депо [1].
С 1865 по 1867 г. фотографическое заведение Барто было закрыто, в это время он работал фотографом у Вадима Семеновича Раича.
В ноябре следующего года «Английская фотография» Барто вновь была открыта в Мясницкой части 2-го квартала, в доме Нилуса. Свидетельство № 263 на право работы было выдано 27 ноября 1868 г. [2]
В 1873 г. «из существующих заведений закрыта и исключена из описей фотография великобританского подданного Вильгельма Барто», — записал в отчете старший инспектор Ф.А. Никотин [3].

1. Московские ведомости. 1863. № 278. 21 декабря. С. 8.
2. ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 24. Д. 1793. Л. 66.
3. Там же. Оп. 25. Д. 610. Т. 2. Л. 20.



Август Федорович Баумгартен, дагерротипист
В конце 1846 г. супруги Баумгартен открыли торговое заведение на 15-й линии галереи князя Голицына. Госпожа А. Баумгартен стала хозяйкой галантерейного магазина, где продавались «парижские новости лучшего вкуса»: колье, браслеты, серьги, брошки, шпильки, цветы из слоновой кости и головные уборы. Август Федорович Баумгартен, ее муж, тут же копировал «с дагерротипов миниатюрные портреты красками», реставрировал, а также «снимал и вновь наводил лак на масляные и другие картины», продавал масляные картины, гравюры и литографии [1].
Дела шли успешно, товары пользовались спросом, магазин неоднократно посещали великие князья.
30 ноября 1848 г. А.Ф. Баумгартен в галерее князя Голицына на восьмой линии открыл дагерротипное заведение [2].
В августе 1849 г. он дал объявление о том, что его дагерротипное заведение на время переводится из галереи на Софийскую улицу, во флигель дома г. Аргамакова [3].
Это было последнее упоминание о дагерротиписте А.Ф. Баумгартене.
Дагерротипы работы Баумгартена сохранились до наших дней. В Государственном Литературном музее их три: портрет великого русского математика П.Л. Чебышева и два женских портрета.

1. Московские ведомости. Прибавление № 148. 1846. 10 декабря. С. 7.
2. Московские ведомости. Прибавление № 144. 1848. 30 ноября. С. 2023.
3. Московские ведомости. Прибавление № 94. 1849. 6 августа. С. 876.



Аркадий Алексеевич Белоусов, московский мещанин; фотограф
А.А. Белоусов купил фотографическое заведение у московского мещанина Олимпия Иванова: «Содержимое мною, Ивановым, по свидетельству г-на обер-полицмейстера от 5 февраля 1865 г. за № 2379 фотографическое заведение Мясницкой части 1-го квартала, в доме князей Голицыных, передано мною Аркадию Белоусову, почему помянутое свидетельство… прилагаю, я же, Белоусов, желая содержать то заведение, покорнейше прошу выдать мне надлежащее свидетельство на содержание фотографии» [1].
Свидетельство № 64 было выдано А.А. Белоусову 9 июля 1866 г. [2]
В марте 1867 г. заведение было продано купцу 2-й гильдии Сергиева Посада Ивану Григорьевичу Дьяговченко [3].

1. ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 24. Д. 957. Л. 51.
2. Там же.
3. Там же. 24. Д. 1228. Л. 10.



Карл Август Бергнер, саксонский подданный; дагерротипист, фотограф
К.А. Бергнер с 1839 г. более десяти лет поставлял дагерротипные и фотографические аппараты из Франции и Германии в Москву владельцу магазина на Кузнецком мосту Карлу Андреевичу Беккерсу. Во время своих непродолжительных приездов в Москву он приглядывался к возможности открыть здесь свое дело. До лета 1851 г. Бергнер был поставщиком товара для магазина братьев Беккерс.
В июне 1851-го произошло знаменательное событие в жизни Бергнера: он познакомился в Москве с дагерротипистом и фотографом Эдуардом Вильгельмом Мюкке, уроженцем города Гамбурга, который продал Бергнеру дагерротипное заведение и помог решить проблему с помещением.
В Центральном историческом архиве Москвы хранится документ, подписанный Бергнером и Мюкке: «Его превосходительству московскому обер-полицмейстеру… г-ну генерал-майору и кавалеру Ивану Дмитриевичу Лужину гамбургского уроженца Вильгельма Мюкке прошение. Содержу я в Мясницкой части, в доме Засецкого, дагерротипное заведение, ныне намерен я означенное передать в полное распоряжение саксонскому подданному Карлу Августу Бергнеру. Означенный Бергнер жительство имеет Мясницкой части 2-го квартала, в доме французской католической церкви. Октября 1 дня 1851 года…» [1]
22 октября 1851 г. в Мясницкой части 1-го квартала, в доме Засецкого, на улице Рождественке, Карл Бергнер открыл дагерротипное заведение — здесь же располагалось и фотоателье Мюкке.
В сентябре 1853 г. Бергнер продолжал работать как дагерротипист, что и подтверждает его прошение о смене адреса: «…от 22 октября 1851 г. дозволено мне принять от гамбургского уроженца Мюкке дагерротипное заведение и содержимую таковой же части квартиру в доме г-на Засецкого. А как нынче я желаю переменить для этого заведения квартиру и нанять таковую Тверской части в доме г-на Базилевского, то прошу приказать к переводу заведения меня допустить. 1853 г. Сентября 26. Август Бергнер» [2].
Впоследствии Бергнер работал только как фотограф. В 1858 г. он сообщил москвичам о своем новом адресе: «Фотография А. Бергнера переведена из Газетного переулка в Кузнецкий переулок, близ Кузнецкого моста, в дом Засецкой, напротив Фульда» [3].
В 1858-1863 гг. на обороте фотографических портретов его работы появляется фирменный овальный штампик: «Photographie de A. Bergner á Moscou».
Имя Бергнера было хорошо известно в Москве и за ее пределами.
Он создал прекрасную фотографическую галерею портретов писателей и поэтов России, общественных деятелей, преподавателей Московского университета; у него снимались и декабристы, вернувшиеся из далекой Сибири после ссылки: И.И. Пущин, З.Г. Чернышев, Г.С. Батеньков, М.И. Муравьев-Апостол и др.
По фотографиям Бергнера в 1850-1860-е гг. литографы исполняли портреты знаменитых современников.
В 1863 г. Бергнер передал свое заведение баденскому подданному, художнику и фотографу Мартину Шереру, однако поставил условие, чтобы в названии фирмы было указано: «бывшая А. Бергнера в Москве» («vormals A. Bergner in Moskau»).

1. ЦИАМ. Ф. 46. Оп. 2. Д. 1072. Л. 19, 20.
2. Там же. Л. 26, 28, 29.
3. Московские ведомости. Прибавление № 137. 1858. 15 ноября. С. 1162.



Анна Степановна Бланк (Блан), швейцарская подданная; фотограф
«Желаю открыть в Москве Сретенской части, у Мясницких ворот, в доме Познякова, фотографию, где находилось таковое же заведение поставщика Его Высочества Наследника Цесаревича художника Настюкова». Свидетельство № 1036 было выдано 3 июня 1876 г. [1]
В начале ноября 1876 г. Анна Бланк вновь обратилась к властям: «Швейцарской гражданки Анны Блан, живущей Серпуховской части 2-го квартала, в доме Коптелова. по Зацепской улице, прошение. Желаю перевести фотографическое заведение из дома Познякова… на Зацепскую улицу… в дом Коптелова…» Свидетельство № 1376 было выдано 22 ноября 1876 г. [2]
В конце 1877 г. «…закрыта фотография швейцарской подданной Анны Бланк (Блан)» [3].

1. ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 25. Д. 1151. Л. 74.
2. Там же. Д. 1622. Л. 192.
3. Там же. Л. 23.



Александр Герман Блюменталь, прусский подданный, уроженец Берлина; дагерротипист, фотограф
А.Г. Блюменталь открыл дагерротипное заведение в декабре 1845 г. Заведение находилось в Старогазетном переулке, в доме Рейхарда, против адресной конторы. Салон отапливался. Для рекламы своего заведения Блюменталь выставлял образцы дагерротипных портретов в магазине Иосифа Дациаро, на Кузнецком мосту, и в Парижском магазине, на углу Петровки и Газетного переулка. Дагерротип «с красками» стоил 10 руб. серебром, без красок — 3 или 4 руб. серебром. Заведение принимало посетителей в любую погоду: «…портреты и в пасмурную погоду снимаются столь же совершенно, как и в ясную» [1]. В рекламе Блюменталь давал советы, как одеться: «Считаю нужным заметить, что белые и слишком светлые цвета платьев для снятия дагерротипом неудобны» [2].
Дела дагерротиписта шли так хорошо, что в конце 1846 г. им было куплено еще одно дагерротипное заведение у Венингера, которое находилось на Рождественке, в доме Засецкого, против университетской клиники. С декабря 1846 г. появилась фирма «Братья Блюменталь из Берлина» [3], но работала она по двум адресам — на Рождественке, в доме Засецкого и в Старогазетном, в доме Рейхарда — недолго. 16 августа 1847 г. братья Блюменталь сообщили своим заказчикам: «Сим честь имеем известить, что свое дагерротипное заведение в Газетном переулке, в доме Рейхарда, по случаю переделки дагерротипного салона перевели на Тверскую, в дом, бывший Часовникова (дом Дубицкого), где Ново-Петербургское подворье. Так как салон в этом заведении более прежнего, то и портреты могут быть снимаемы в больших группах» [4].
В ноябре 1847 г. салон в Старогазетном переулке был отремонтирован, и А.Г. Блюменталь (уже только от своего имени) известил, что «мое давно существующее заведение опять открыто, вновь устроено, как с современным улучшением, требуемым самою дагерротипиею, так со всеми удобствами для тех особ, которые удостоят меня своими заказами» [5].
В 1848 г. К.М. Нистрем рассказывал о заведении Блюменталя: «Дагерротипное заведение г. Блюменталя давно уже существует, но теперь возобновлено и устроено с современным улучшением, требуемым самою дагерротипиею. Время снимания назначено от 10 часов утра и до 3 пополудни ежедневно, при всякой погоде. Плата за портрет различна.
По желанию публики с дагерротипов списываются, посредством особенного способа, на слоновую кость миниатюрные портреты, которые отличаются красотою отделки. Продолжительные сеансы, столь утомительные и часто встречаемые при снимании с натуры, здесь вовсе устранены» [6].
В 1850-е гг. Блюменталь содержал фотографическое заведение, которое находилось по тому же адресу, только дом принадлежал уже Игнатьеву.
В 1860-е гг. А.Г. Блюменталь был владельцем фотографических заведений в Петербурге, расположенных «близ Кузнецкого моста, на Лиговке, дом Ногинова, № 28, кв. № 6» и «в Кузнечном переулке, около Владимирской церкви, в доме Каншина».

1. Московские ведомости. Прибавление № 1. 1846. 1 января. С. 5.
2. Московские ведомости. Прибавление № 106. 1846. 3 сентября. С. 1130.
3. Московские ведомости. Прибавление № 149. 1846. 12 декабря. С. 1615.
4. Московские ведомости. Прибавление № 98. 1847. 16 августа. С. 1201.
5. Московские ведомости. Прибавление № 134. 1847. 8 ноября. С. 1535.
6. Адрес-календарь жителей Москвы. М.: Изд. К.М. Нистрема, 1848. Ч. 2. С. 60.



Николай Ильич Борисов, крестьянин-собственник, и Илья Павлович Лапкин, учитель рисования; фотографы, владельцы фотографии «Бывшая Вишневского»
Н.И. Борисов и И.П. Лапкин вскладчину купили у московского фотографа Феликса Вишневского фотографическое заведение и подали совместное прошение 23 июля 1869 г.: «Имеем желание открыть фотографию Тверской части 5-го квартала, в доме Фульда, № 3. Жительство имеем там же» [1]. Совместная фотография называлась «Бывшая Вишневского», открылась она с 27 августа 1869 г. Около трех лет фотографы проработали вместе, и 23 декабря 1872 г. генерал-губернатору В.А. Долгорукову было подано следующее прошение: «Мы, нижеподписавшиеся содержатели фотографии… не желаем далее вдвоем содержать эту фотографию и просим передать ее в полном составе одному из нас, а именно, крестьянину Николаю Борисову… При сем имеем честь представить старое свидетельство от 27 августа 1869 г. за № 314» [2].
Новое свидетельство фотограф получил 12 января 1873 г. и продолжил работу без компаньона.
Н.И. Борисов участвовал во Всероссийской фотографической выставке 1882 г. в Москве. О его работах в журнале «Фотограф» (1882. № 7. С. 172) В.И. Срезневский писал: «Московский фотограф Борисов не представил ничего особенно замечательного». Тем не менее за участие в выставке он получил похвальный отзыв.
Фотография «Бывшая Вишневского» долгие годы находилась по-прежнему в доме Фульда; последнее упоминание о ней встречается на страницах «Справочника фотографа», составленного В.И. Срезневским и изданного в 1889 г. в Санкт-Петербурге: «…Фотография Борисова (Кузнецкий пер., д. Фульда)» [3]. В 1888 г. Борисов открыл ателье во Владимире, о чем и сообщил в газете: «Фотография Н.И. Борисова в г. Владимире. Предлагаю прекрасно исполненные портреты преосвященного Феогноста, а также многие виды г. Владимира и Боголюбской обители» [4].

1. ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 24. Д. 2065. Л. 22.
2. Там же. Оп. 25. Д. 173. Л. 125.
3. Справочная книжка фотографа: Сборник теоретических и практических сведений для занятий фотографиею в ее современном состоянии / Сост. В.И. Срезневский. Изд. 3-е, испр. и доп. СПб., 1889. С. 254.
4. Владимирские губернские ведомости. 1888. № 1. Часть неофициальная.



Николай Осипович (Иосифович) Бородаевский (1829–1878), титулярный советник; фотограф [1]
Н.О. Бородаевский стал владельцем фотографического заведения неожиданно для себя. В 1861 г. свободный художник Петр Иванович Моисеев приобрел на средства Бородаевского фотоателье в Тверской части 3-го квартала, на Тверском бульваре, в доме баронессы Корф. После внезапной смерти Моисеева 21 мая 1865 г. Бородаевскому пришлось доказывать право на владение фотографическим заведением. «…Проситель Бородаевский представил удостоверение трех близких покойному Моисееву в том, что на устройство заведения затрачен капитал г-на Бородаевского, почему и за неявкою наследников все имущество и фотографическое заведение описано и передано Бородаевскому на содержание с ответственностью за целость. 18 июля 1865 года», — сообщал в донесении пристав Тверской части [2].
Свидетельство на право возобновления фотографических работ за № 86 Бородаевский получил только 3 сентября 1866 г. [3]
Фотография Н.О. Бородаевского работала около двух лет. Старший инспектор Никотин в отчете за 1868 г. записал: «Из заведений прежних закрыты: 1. Фотография титулярного советника Бородаевского…» [4]
Фотографии фирмы Бородаевского очень редки.

1. Родной брат художника Сергея Осиповича Бородаевского (1837–1890), выпускника Академии художеств по ландшафтной живописи и гравированию. Похоронен на кладбище Новодевичьего монастыря (см.: Московский некрополь. СПб., 1907. Т. 1. С. 128).
2. ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 24. Д. 491. Л. 73, 76.
3. Там же. Д. 957. Л. 59.
4. Там же. Д. 2066. Л. 13.



Адольф Николай Эразмович Боярский, неслужащий дворянин; фотограф
А.Э. Боярский подал прошение 5 июля 1876 г. московскому генерал-губернатору В.А. Долгорукову: «Предполагаю открыть фотографическое заведение в Москве, Тверской части 5-го квартала, в доме Шаблыкина, в том самом помещении, где находитсяфотография г-на Павлова; имею честь просить Ваше сиятельство разрешить мне открыть фотографическое заведение в означенном доме и выдать установленное свидетельство. Жительство: Мясницкой части 3-го квартала, в доме Скрябина». Свидетельство № 1063 было получено 12 августа 1876 г. [1]
Около четырех лет работал фотограф в Москве. В начале 1880 г., оставив в фотографии доверительное лицо — фотографа Гавриила Федоровича Черкасова, Боярский выехал из Москвы.
В 1878 г. Адольф Эразмович — участник Всемирной выставки в Париже, где получил за фотографические работы почетный отзыв (см.: Московские ведомости. 1878. № 230. 12 сентября. С. 5).
В июле 1880 г. Г.Ф. Черкасов вновь обратился к генерал-губернатору В.А. Долгорукову: «Я, нижеподписавшийся Гавриил Черкасов, по доверенности дворянина Боярского, содержателя фотографического заведения, состоящего Тверской части 5-го квартала, в доме Шаблыкина, желаю отдать оное заведение в арендное содержание в полном его составе губернскому секретарю Никанору Федорову Соболеву…» [2]
Фотографий работы А.Э. Боярского московского периода сохранилось довольно много.
В последующие годы Боярский открывал фотографические заведения то в Таганроге, то в Ростове-на-Дону. Работал в разных городах и во второй половине 1890-х гг.

1. ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 25. Д. 1151. Л. 58.
2. Там же. Оп. 26. Д. 3. Л. 140.



Роман Флорович Бродовский, дворянин; фотограф; член РФО с 1897 г.
В начале 1890-х гг. в Кузнецком переулке, в доме Хомяковых, № 2, открыл фотоателье Р.Ф. Бродовский. Адрес чаще всего указывался так: Кузнецкий переулок, угол Кузнецкого моста, дом Хомяковых.
С 1898 г. на обороте бланка появляется изображение медали с надписью: «С.-Петербург. 1898 г. Министерство Русского общества».
В 1902 г. в рекламе фотограф подчеркнул, что его специальность — изготовление «рельефных (выпуклых) портретов», а для пользования публики «устроена подъемная электрическая машина». В 1903 г. отмечал на бланках, что «удостоен подарком из кабинета Его Императорского Величества». В 1905 г. в ателье был проведен телефон.
Только в 1915 г. Бродовский переехал на Большую Никитскую улицу, дом № 9 [1]. После 1917 г. не работал.
Фотографий работы Р.Ф. Бродовского много, особенно интересны среди них портреты театральных деятелей.

1. Вся Москва… на 1915 год. Раздел «Торгово-промышленные предприятия Москвы и ее пригородов». С. 801.



Николай Федорович Бруссе, доктор медицины, статский советник; фотограф
«Прошение. Желаю открыть Тверской части, по Газетному переулку, в доме Шаблыкина, фотографическое заведение. Имею честь просить Ваше сиятельство выдать мне на содержание помянутого заведения установленное свидетельство. Июня 24 дня 1870. Жительство имею в гостинице Челышева, 2-й отдел, № 83» [1]. Свидетельство № 368 на право работы Бруссе получил 10 июля 1870 г. [2]
В 1872 г. у Николая Федоровича появился компаньон и совладелец фирмы — фотограф Иван Павлович Павлов, и на обороте бланков можно было прочитать новый рекламный текст: «Фотография доктора Бруссе и К°. Угол Большой Дмитровки и Газетного переулка, дом Шаблыкина».
С ноября 1872 г. фотографическое заведение принадлежало И.П. Павлову [3].

1. ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 24. Д. 2407. Л. 24.
2. Там же.
3. Там же. Оп. 25. Д. 173. Л. 124; Д. 610. Л. 20.



Генрих Игнатьевич Булгак, дворянин, и Егор Максимович Овчаренко (? — 18 декабря 1902 г. [1]), крестьянин; член РФО с 1894 г.; владельцы фирмы «Булгак и Овчаренко», фотографы
«Желаем открыть фотографическое заведение Тверской части 3-го квартала, в доме Андреевой, на Тверской улице; имеем честь просить о разрешении открыть нам вышеозначенное заведение и выдать установленное свидетельство… Москва, Августа 28 дня 1876 г. Дворянин Генрих Игнатьевич Булгак. Курской губернии Грайворонского уезда слободы Ивановской-Лисицы собственник крестьянин Егор Овчаренко. Жительство имеем: Булгак — Арбатской части 5-го квартала, в доме Андреева и Овчаренко — 5-го квартала, в доме Козловского той же части» [2].
Совместное свидетельство № 1098 на право совместной работы было выдано 27 октября 1876 г. [3]
Десять лет трудились фотографы вместе, а в 1886 г. разъехались.
Г.И. Булгак в том же году открыл ателье на Тверской улице, в доме Олсуфьева [4], и проработал по этому адресу до начала 1890-х гг. К 1894 г. заведения уже не существовало.
Фотография Е.М. Овчаренко с 1886 г. также располагалась на Тверской улице, «близ дома генерал-губернатора, рядом с магазином Андреева». С начала 1890-х гг. (после закрытия ателье Булгака) фотографическое заведение Овчаренко переехало в дом Олсуфьева. В середине 1902 г. он продал фотографию Алексею Ефимовичу Кузнецову с условием сохранения названия фирмы «Овчаренко». Как рассказывают документы, владельцем фирмы Кузнецов оставался недолго, до 1905 г.
А.Е. Кузнецов — член РФО с 1899 г.
Фотографий работы фирмы «Булгак и Овчаренко», а также фирм «Булгак» и «Овчаренко» сохранилось очень много.

1. Русские ведомости. 1902. № 350. 19 декабря. С. 1.
2. ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 25. Д. 1151. Л. 97.
3. Там же.
4. Московский иллюстрированный календарь-альманах на 1887 год. Изд. А.С. Пругавина. М., 1887. С. 285.



Леонард Бюлов (Leonard Bülow; 17 августа 1817 – 6 ноября 1890) [1], художник-портретист; фотограф, владелец заведения
Единственным документом о содержании фотографического заведения является объявление, данное Л. Бюловым 20 ноября 1862 г.: «От фотографа и живописца Бюлова, на Тверском бульваре, рядом с домом обер-полицмейстера. По случаю отъезда моего за границу желаю продать давно существующее здесь мое фотографическое заведение и живописное ателье по весьма умеренной цене, со всеми машинами и приборами, с галереею и со всей домашнею посудою; покупатель со дня принятия от меня заведения может безостановочно продолжать работу; за найм квартиры платится 280 руб. в год.
При сем прошу явиться ко мне за получением оставшихся у меня оригинальных фамильных портретов не позже апреля месяца, после сего срока за сохранность их отвечать не могу.
По желанию покупателя, сообщу ему известный только мне способ производства фотографических портретов масляными красками» [2].

1. Похоронен на Введенском кладбище (см.: Московский некрополь. Т. 1. С. 170).
2. Московские ведомости. Прибавление № 15. 1862. 20 ноября. С. 43.



Фердинанд Бюро (? — 9 января 1893) [1], французский подданный; купец; фотограф
Ф. Бюро после уплаты пошлины 20 руб. серебром 10 марта 1865 г. был вручен билет № 696 на право содержания заведения под названием «Фотография Императорских театров» [2]. Фотография находилась на Кузнецком мосту, в доме князя Голицына [3].
Владельцем заведения Фердинанд Бюро был до 1878 г. В отчете старшего инспектора по делам литографий, типографий и фотографий за 1878 г. было сказано: «…закрыта и исключена из описи фотография французского подданного Бюро» [4].

1. Похоронен на Введенском кладбище (см.: Русские ведомости. 1893. № 10. С. 1).
2. ЦИАМ. Ф. 54. Оп. 179. Д. 880а. Л. 36.
3. Там же. Д. 879а. Л. 19.
4. Там же. Ф. 16. Оп. 25. Д. 1622. Л. 230.



Мартин Карлович Вагенгейм (?–1866), мекленбургский подданный; зубной врач; художник-миниатюрист; фотограф
Вольноприходящий ученик Петербургской Академии художеств с 1832 г., М. Вагенгейм получил звание художника миниатюрной портретной живописи в 1842 г. Жил в Петербурге, где практиковал как зубной врач.
В 1858 г. Вагенгейм открыл в Москве на Петровке, против Столешникова переулка, в доме Раевской, фотографическое заведение под названием «Париж», которое работало «по новейшей методе, без ретуширования» и исполняло портреты «всех величин, также стереоскопные и для визитных карточек» [1]. Первым в Москве Вагенгейм объявил о появлении фотографических портретов нового размера — «визитных»; в октябре 1858 г. «визитки» уже вошли в моду.
Последний раз объявление о работе своего фотографического заведения Вагенгейм поместил в печати в марте 1863 г.
3 декабря 1864 г. было подписано условие, по которому владельцем фотографии стал ученик Петербургской Академии художеств М.М. Панов [2].
В 1865-1866 гг. Мартин Вагенгейм содержал ателье «Фотография и живопись», которое находилось в Петербурге на углу Невского проспекта и Малой Морской улицы, в доме Ногбек, № 1/9.

1. Московские ведомости. Прибавление № 129. 1858. 28 октября. С. 1072.
2. ЦИАМ. Ф. 54. Оп. 179. Д. 880а. Л. 31.



Петр Ефимович Васильев, вяземский мещанин, и Вильгельм Генрихович Шнейдель,сергиевопосадский мещанин; фотографы
«Желаем открыть фотографическое заведение Сретенской части 5-го квартала, в доме Позднякова… Москва. 1876 г. 30 декабря». Фотографическое заведение получило право работы с 20 февраля 1877 г.; свидетельство № 1149 [1].
Два года фотографы совместно владели ателье. Однако 5 декабря 1879 г. вновь подали прошение — на разъезд. Их просьба была удовлетворена уже 10 декабря 1879 г.: Петр Ефимович Васильев переехал в Тверскую часть, в Газетный переулок, в дом генерала Толмачева [2], где и находился до 1880-х гг.
Вильгельм Генрихович Шнейдель остался на старом месте, но проработал здесь недолго. В отчете инспектора за 1880 г. мелькнула запись: «…из существующих заведений закрыта и исключена из описей: …фотография мещанина Сергиевского Посада Шнейделя (Шейнделя), состоявшая Сретенской части 5-го кв., в доме Позднякова» [3].

1. ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 25. Д. 1152. Л. 45.
2. Там же. Д. 1902. Л. 169, 183.
3. Там же. Оп. 26. Д. 630. Л. 18.



Иосиф Вейнгартнер, уроженец Швейцарии; живописец дюссельдорфской школы, акварелист; фотограф
Художник И. Вейнгартнер появился в Москве в 1840 г., поселился в Большом Успенском переулке, «близ Покровки, у Успенья, в доме Головиной», и известил москвичей, что к нему могут обращаться «желающие иметь портреты миниатюрные, акварельные, с уловием вернейшего сходства и достоинством искусства» [1]. В 1843 г. он уехал в Германию и объявился в Москве вновь только в январе 1846 г. По-прежнему Вейнгартнер принимал заказы на портреты. Жил теперь на Большой Лубянке, в доме Патрикеева, № 74.
И вдруг в октябре 1849 г. Иосиф Вейнгартнер сообщает московской публике, что, «получив на сих днях из Лондона и Парижа фотографическую бумагу, приготовленную по последней методе художниками английскими и французскими, теперь имеет возможность снимать портреты вернейшей сходственности, в изящном вкусе. Цены портретам: за фотографический портрет в красках 25 руб. сер.; без красок — 10 руб.» [2]
Фотографическое заведение Вейнгартнера располагалось на Тверской улице, в доме генерала Самарина.
Дагерротипы в те дни стали привычным явлением, фотографические же портреты только-только завоевывали свои позиции. Чтобы привлечь публику в фотографическую мастерскую, Вейнгартнер подробно рассказывал о своем необычном заведении: «Фотография, усовершенствованный способ для снятия портретов дагерротипных, заслуживает бесспорно первое место во всех отраслях портретного искусства: в сходстве, живости, красоте отделки; и продолжительные сеансы, нередко столь утомительные при снимании с натуры, фотографиею вовсе устранены, и ее портреты как величиною, так и отделкою имеют поразительное сходство с акварельным портретом.
Со времени замечательного изобретения дагерротипа искусство сделало величайшие успехи в усовершенствовании этого предмета во вновь изобретенной г-ном Тальбо[том] в Англии фотографии, т.е. дагерротипии на бумаге.
Разница в качестве между тех двух способов снимания портретов (фотографиею и дагерротипами) состоит в материалах: один на металле, другой на бумаге… А способы дагерротипа и фотографии разнятся в том, что первый, снимая посредством света… лицо изображает темным, если не черным, и довольно безжизненным; фотография же наоборот: рисует лицо белым, как литографированная или раскрашенная картина, что, конечно, гораздо ближе к натуре и удовлетворительнее для желающего иметь свой портрет в более привлекательном виде» [3].
Начинающего фотографа поддержал К. Нистрем: «Г-н Вейнгартнер, художник, при снимании портретов занимался несколько лет живописью масляной и акварельной, следил и следит этот новый способ снимания портретов, который дешевле и соответствует той же цели; он, как видно, в самое короткое время успел распространить эту отрасль применения дагерротипии к фотографии так, что вы найдете в его заведении большое число портретов известных в Москве особ. В заключение прибавим, что вид и величина фотографических портретов приятны, цены им весьма умеренны» [4].
В 1853 г. Вейнгартнер пытался продать свое заведение вместе с павильоном, инструментами и «всеми нужными снарядами», обещал «показать и внешний процесс фотографического искусства по новейшим методам» [5].
В 1858 г. ателье Иосифа Вейнгартнера было куплено московским провизором и лекарем Робертом Федоровичем Каупе [6].

1. Московские ведомости. Прибавление № 91. 1840. 13 ноября. С. 1261.
2. Московские ведомости. Прибавление № 130. 1849. 29 октября. С. 1208.
3. Дополнение к книге адресов жителей Москвы. Изд. К.М. Нистрема. 1852. Ч. 2. Раздел VI.
4. Там же.
5. Московские ведомости. Прибавление № 140. 1853. 2 апреля. С. 353.
6. ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 24. Д. 957. Л. 63.



Генри Венингер; магистр химии, дагерротипист из Вены
Г. Венингер пригласил публику на съемку портретов впервые 23 мая 1844 г.: «…магистр химии из Вены имеет честь объявить, что он снимает дагерротипные портреты не только поодиночке, но и группы, от малого размера амулета до 6 дюймов, которые по желанию и раскрашивает. До сих пор упрекали дагерротипные портреты в бледности их вида, но недостаток сей нынче уничтожен рачительным изучением химических препаратов, и картины получают уже в камере вид телесный; в подтверждение этого Венингер просит обратить внимание на статью г-на доктора Штольца, вышедшую недавно в Петербурге, относительно дагерротипных портретов братьев Венингер. Портреты его можно видеть в магазине г-на Дациаро на Кузнецком мосту, и в доме Каразина, и в его квартире, в бывшем доме Кампиони, ныне на Тверском подворье, на Кузнецком мосту под № 66» [1].
16 сентября 1844 г. дагерротипное заведение Венингера из дома Кампиони, на Тверском подворье, было переведено в дом Засецкого на Рождественке, против бывшей Медико-хирургической академии. Здесь для удобства посетителей была устроена стеклянная галерея, и снимать портреты можно было во всякое время, независимо от погоды [2].
В декабре 1846 г. Венингер продал свое заведение братьям Блюменталь из Берлина [3].
Дагерротипные портреты работы Генри Венингера великолепно сохранились; если даже на них не помечено авторство, их можно узнать по качеству работы, фону и посадке портретируемых перед камерой.

1. Московские ведомости. Прибавление № 62. 1844. 23 мая. С. 692.
2. Московские ведомости. Прибавление № 112. 1844. 16 сентября. С. 1169.
3. Московские ведомости. Прибавление № 149. 1846. 12 декабря. С. 1615.



Петр Александрович Викулинов, слободской мещанин Вятской губернии; фотограф
П.А. Викулинов подал прошение на открытие фотоателье совместно с московской мещанкой Анастасией Петровной Куриловой. Свидетельство было выдано 11 марта 1878 г. [1] Ателье располагалось в Тверской части 5-го квартала, в доме Рожнова.
С 24 сентября 1879 г. Викулинов остался без компаньонши, и фотоателье перевез на Мясницкую улицу в дом Вятского подворья [2]. По этому адресу фотограф работал до 1888-1889 гг.

1. ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 25. Д. 1622. Л. 33.
2. Там же. Д. 1902. Л. 112.



Алексей Александрович Вихрев, губернский секретарь, фотограф
А.А. Вихрев открыл фотографическое заведение 8 марта 1874 г. Заведение располагалось по Пречистенскому бульвару, на углу Сивцева Вражка, в доме барона Саморуги, № 17 [1]. В октябре 1874 г. владельцами заведения были уже другие фотографы [2].
Фотографии работы Вихрева также сохранились.

1. ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 25. Д. 610. Т. 1. Л. 15.
2. Там же. Л. 90.



Феликс Ксаверьевич (Савельевич) Вишневский (? — [1896]), отставной штабс-капитан; фотограф
21 декабря 1864 г. Ф. Вишневский получил разрешение № 2980 от московского губернского правления [1] и свидетельство № 14187 от обер-полицмейстера (после уплаты пошлины 20 руб. серебром) на открытие фотографического заведения в Басманной части 1-го квартала, у Красных ворот, в доме Машкова. В Москве в 1864 г. уже насчитывалось 40-42 фотографии, и конкуренция между ними была велика. Многие фотографы, проработав несколько месяцев, разорялись. Дела же штабс-капитана Вишневского шли настолько успешно, что 26 мая 1867 г. [2] он переехал в более престижный район, ближе к Кузнецкому мосту: в Тверскую часть 5-го квартала, в дом Фульда по Газетному переулку. По этому адресу фотография находилась до августа 1869 г. В августе Вишневский продал свое заведение Н.И. Борисову и И.П. Лапкину [3].
Вишневский в тот период очень увлекался гальваникой, что и побудило его на время отойти от занятий фотографией.
В сентябре 1877 г. Феликс Ксаверьевич выстроил новый павильон для ателье в Тверской части 3-го квартала, по Старогазетному переулку, в доме генерала Толмачева под № 267/288 и одновременно получил разрешение на открытие «гальванопластического заведения Рогожской части 5-го квартала, в доме Сенатова» [4].
В летнее время, начиная с 1877 г. и до 1881-го, в селе Богородском Лефортовской части 7-го квартала, на даче Бахчеванова, работал филиал фотографии Вишневского.
В 1881 г. Москва была поделена на новые административные районы и поэтому «вследствие перехода сельца Богородского, составлявшего 7-й квартал Лефортовской части, в Московский уезд, согласно новой черте города, нижеследующие заведения, открывавшиеся только на летнее время, исключены из описей … фотография капитана Феликса Вишневского» [5].
Феликс Вишневский считался знатоком фотографического дела, был членом VII отдела Императорского Русского технического общества (ИРТО) и тем не менее на Всероссийскую фотографическую выставку 1882 г., проходившую в Москве, своих работ не представил.
В августе 1882 г. его гальванопластическое заведение «для золочения, серебрения, никелирования и др. работ, а также для производства цинкографических и др. клише» было переведено в «Мясницкую часть 1-го участка, в дом Карлони под № 171» [6].
Фотографические дела отошли в сторону после 1882 г.
На выставке гальванопластики 1889 г., устроенной в Петербурге Императорским Русским техническим обществом и посвященной 50-летию открытия гальванопластики, Ф.К. Вишневский предоставил большую и разнообразную коллекцию, занявшую в экспозиции одно из ведущих мест. Он продемонстрировал способ получения оттисков с гипсовых форм, с форм из массы воска и стеарина, с гуттаперчевых форм; показал коллекцию образцов наращивания меди на стекле, фарфоре, угле и др.; гипсовый медальон и два бюста, покрытых слоем меди; коллекцию гальванопластических копий с медалей; альбомные доски, полученные гальванопластическим путем; образцы матового парижского золочения; коллекцию образцов черной бронзы «Noir» и коричневой бронзы и т.д. [7]
Вот так и появилась фабрика «Художественная бронза и церковная утварь», одна из крупнейших в России. С 1889 г. рядом с Феликсом Вишневским стал работать его старший сын Евгений (род. 1865). Фабрика находилась в Басманной части, в Ольховцах, в доме Корзинкина, и производила разнообразные бронзовые изделия: люстры, канделябры, торшеры, бра; фигуры, группы; балюстрады, решетки, письменные приборы; церковную утварь, подсвечники, иконостасы, царские ворота, кресты, престолы; отливку статуй и памятников [8]. На Всемирной промышленной и художественной выставке 1896 г. в Нижнем Новгороде фирма Вишневских была награждена золотой медалью. В 1910 г. торговый дом «Братья Е., Л. и Ф. Вишневские» находился по адресу: «Немецкий рынок, Ладожская улица (тел. 61-15)» [9].
Фотографических работ Феликса Вишневского сохранилось немало.

1. ЦИАМ. Ф. 54. Оп. 179. Д. 880а. Л. 3.
2. ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 24. Д. 1228. Л. 20.
3. Там же. Д. 2407. Л. 78.
4. Там же. Оп. 25. Д. 1398. Л. 106.
5. Там же. Оп. 26. Д. 1323. Л. 32.
6. Там же. Д. 1458. Л. 1.
7. Каталог юбилейной выставки гальванопластики, устроенной ИРТО в память открытия гальванопластики академиком Б.С. Якоби. СПб., 1889. С. 46.
8. См.: Вся Москва… на 1910 год. Раздел «Торгово-промышленные предприятия г. Москвы и ее пригородов». Реклама.
9. Там же.



Михаил Иванович Волокитин, учитель рисования уездного училища; фотограф, литограф
Учитель рисования уездного училища М.И. Волокитин подал прошение 31 октября 1868 г.: «Желаю открыть Мясницкой части 1-го квартала, на Лубянской улице, в доме Трындина, фотографическое заведение…» Свидетельство № 266 было выдано 4 декабря 1868 г. [1] Фотографом проработал всего год, в конце 1869 г. в годовом отчете записано: «Закрылась фотография Михаила Волокитина» [2].
В мае 1873 г. Волокитин появился в Москве в новом качестве: «Удостоенного звания Императорскою Академиею художеств учителя рисования… прошение. Желаю открыть литографическое заведение Сретенской части 3-го квартала, на Сретенке, в доме пономаря Попова что у Троицы на Листах, близ Сухаревой башни». Свидетельство № 675 было получено 4 июня 1873 г. [3]
На фотографиях 1870–1880 гг. нередко встречается имя литографа М. Волокитина. В 1894 г. его заведение находилось на Сретенке в доме Деннет. При литографии был один типографский станок [4].
Фотографии работы Волокитина сохранились до наших дней.

1. ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 24. Д. 1793. Л. 69.
2. Там же. Д. 2407. Л. 68.
3. Там же. Д. 314. Л. 79.
4. Сведения о существующих в России типографиях, литографиях, металлографиях… составленные на 1 января 1894 г. С. 17.



Норберт Иосифович Габричевский, саксонский подданный; фотограф, владелец фирмы«Римей»
Н.И. Габричевский открыл фирму «Римей», названную так по девичьей фамилии его жены, в 1860 г. в Арбатской части 5-го квартала, в доме Барыкова, у Тверских ворот, против Страстного монастыря.
При содействии московского фотографа Михаила Тулинова было зафиксировано изобретение Габричевского и выдана привилегия «саксонскому подданному Норберту Габричевскому на изобретенный им перспективный фотографический аппарат 21 ноября 1863 г. на 3 года, по прошению от 12 апреля 1863 г.» Журнал «Фотограф», сообщая об этом, писал, что «существовавшие до сих пор фотографические аппараты давали возможность снимать группы почти в одном плане; сущность изобретения заключается в усовершенствованном сочетании стекол фотографического аппарата» [1].
В сентябре 1868 г. в отчете старшего инспектора Никотина появилась запись: «Из заведений прежних закрыты: фотография саксонского подданного Габричевского…» [2]
Сын Н. Габричевского — Георгий Норбертович (1860–1907) стал основателем отечественной микробиологии; товарищем Г.Н. Габричевского по университету был А.П. Чехов.

1. Фотограф. СПб., 1864. № 17-18. С. 381, 382.
2. ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 24. Д. 2066. Л. 13.



Генри (Генрих) Гаупт, российский подданный; дагерротипист
В 1844-1845 гг. Г. Гаупт работал на Главном московском почтамте. Неоднократно выезжал на лечение в Германию к минеральным водам. В январе 1846 г. дал объявление: «Возвращаясь из чужих краев, где изучив все усовершенствованные доныне опыты снятия посредством дагерротипа портретов, я для этого открыл салон на Кисловке, близ Никитского монастыря, в доме г. Щепочкина (бывшем Крича). Портреты, мною снятые, получают светло-серебряный матовый грунт, а по желанию золотой, и сверх того, отличаются ясностью и выразительностью. Они снимаются каждый день, несмотря ни на какую погоду, от 9 утра до 3 часов пополудни. Цена от 3 руб. серебром и дороже, смотря по величине» [1].
Больше сведений о Генри Гаупте не встречалось.

1. Московские ведомости. Прибавление № 2. 1846. 3 января. С. 10.



Гуго Фридрих Гейбнер, саксонский подданный; Эрнст Петцольд (15 сентября 1825 — 7 августа 1872 [1]), саксен-альтенбургский подданный; фотографы, владельцы фирмы«Мюнхен»
18 октября 1864 г. фотографы получили свидетельство № 20783 на право работ. Фотографическое заведение «Мюнхен» Гейбнер и Петцольд купили у баварского подданного Иоганна Шейндта. Заведение находилось в Мясницкой части 4-го квартала, в доме князя Шаховского, на Маросейке [2].
Фирма «Мюнхен» работала до 17 декабря 1866 г., затем была продана учителю рисования и черчения 3-го Московского уездного училища Георгию Георгиевичу Филиппусу с условием исключения названия фирмы «Мюнхен» [3].

1. Похоронен на Введенском кладбище в Москве.
2. ЦИАМ. Ф. 54. Оп. 179. Д. 880а. Л. 32, 33.
3. Там же. Ф. 16. Оп. 24. Д. 957. Л. 98.



Альберт Августович Герман, прусский подданный, фотограф
А.А. Герман, прусский подданный, фотограф из Ярославля, купил фотографию у Р.Ф. Каупе: «Передавая мое фотографическое заведение, находящееся Арбатской части 4-го квартала, в доме Станкевича, прусскому подданному Альберту Августовичу Герману, имеем честь просить… о выдаче ему свидетельства о дозволении содержать фотографию, при сем прилагаем свидетельство, выданное ему, Герману, Ярославским губернским правлением на разрешение иметь в Ярославле фотографическое заведение» [1].
Свидетельство № 101 Альберт Герман получил 17 сентября 1866 г., а 16 декабря дал рекламу в «Московских ведомостях» [2]: «Фотограф Герман имеет честь довести до сведения публике, что он, приехав из-за границы, открыл в Москве фотографическое заведение у Никитских ворот, в доме Станкевича, где прежде помещалась фотография Радецкого, и будет принимать заказы по самым умеренным ценам. Сходство лиц и изящество работы доведены до совершенства».
В конце октября 1867 г. А.А. Герман продал свое заведение художнику Тимофею Васильевичу Шитову [3]. Сам же вернулся в Ярославль, где и проработал долгие годы фотографом, открыв заведение на углу Духовской улицы и Лесной площади.

1. ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 24. Д. 957. Л. 84.
2. Московские ведомости. 1866. № 265. 16 декабря. С. 5.
3. ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 24. Д. 1228. Л. 53.



Иван Адамович Гомолицкий, студент; фотограф, владелец «Новой фотографии»
«Новая фотография» была открыта в Тверской части 5-го квартала, в Столешниковом переулке, в доме Рожнова, 2 июля 1875 г. [1]
Через семь месяцев, 19 февраля 1876 г., Гомолицкий продал ателье свободному художнику, коллежскому асессоруА.Ф. Федорову [2].

1. ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 25. Д. 855. Л. 80.
2. Там же. Д. 1160. Л. 20.



Михаил Гордеевич Гордеев, московский мещанин; фотограф
М.Г. Гордеев открыл фотографическое заведение 10 июня 1872 г. на территории Московского зоологического сада в доме, «где прежде помещалась фотография художника Тулинова» [1].
Дата закрытия заведения неизвестна.
Фотографические работы М.Г. Гордеева в наши дни встречаются редко.

1. ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 25. Д. 173. Л. 52.


Иосиф Иванович Грибов, фотограф; Михаил Иосифович Грибов, фотограф, член РФО с 1895 г., владельцы «Русской фотографии»
Бывший дворовый человек И.И. Грибов, уроженец села Ржавец Старо-Оскольского уезда Курской губернии, настолько овладел искусством снимать великолепные портреты, что в декабре 1877 г. из города Воскресенска Московской губернии перебрался в Москву.
С 10 декабря 1877 г. Грибов — владелец фотографического заведения в Тверской части 4-го квартала, на Моховой улице, в доме Коха, близ Газетного переулка, рядом с аптекой И.П. Лемана [1].
Конкуренция других сорока шести фотографических заведений оказалась Грибову не страшна: к 1882 г. он выполнял фотографические работы для Московского общества врачей и готовился к Фотографической выставке 1882 г. В ателье рядом с ним работала его жена — Дарья Григорьевна и вникал в дела подрастающий сын Михаил.
На выставку 1882 г. в Москве Иосиф Грибов представил «виды местности с изображением производственных работ (большого размера — сант. 45 в квадрат)», как писал журнал «Фотограф» (1882. № 7. С. 185).
Иосиф Иванович Грибов был членом VII отдела Императорского Русского технического общества.
С 21 мая 1886 г. начал работать филиал ателье Грибова в городе Богородске [2]. К концу 1880-х гг. он стал владельцем «Русской фотографии» на Волхонке, в доме Кирьяковой, № 7.
После смерти И.И. Грибова в 1890 г. делами ателье заправляла Д.Г. Грибова. В деловых бумагах она указывала, что «заведение принадлежит от отца сыну Грибовой, мещанину Михаилу Грибову, находящемуся под ее попечительством» [3].
С 1895-1896 гг. владельцем «Русской фотографии» стал Михаил Иосифович Грибов, хотя в рекламах еще мелькало и имя Дарьи Григорьевны. С 1899 г. он полноправный хозяин фирмы. На обороте бланков с конца 1880-х гг. и до 1900 г. указывался адрес: Волхонка, дом Кирьяковой, № 7; с 1901 г. — Волхонка, дом Котова, № 7 [4]. С 1905 г. в рекламе указывался номер телефона.
В 1910 г. ателье переехало на Большую Лубянку, в дом Ивановского монастыря, № 18. В 1911 г. в рекламном тексте, наряду с адресами, указывалось: «Придворный фотограф».
1914-й — последний год работы фотографа Михаила Иосифовича Грибова.
Фотографическое наследие мастера значительно и интересно. В конце XIX в. он снимал виды Москвы. В 1898 г. выполнял серию снимков о приезде в Москву царя Николая II. В 1902 г. издал фотографический альбом «Большие маневры под Курском». Снимал парад войск в высочайшем присутствии на Театральной площади 11 апреля 1903 г.; юбилейные торжества в Петербурге; их императорских величеств в царской палатке у памятника Петру Великому в мае 1903 г.; в июле 1903 г. сделал фоторепортаж о пребывании императора и императрицы в Саровской пустыне.
В 1904 г. М.И. Грибов снимал траурную процессию похорон А.П. Чехова. Издал альбом фотографий «Наводнение Москвы весной 1908 г.». Плоты, лодки, извозчики, перевозящие жителей по затопленным улицам, очереди на перевоз и т.д. — все это запечатлел фотограф на своих снимках. В конце альбома была приложена панорама наводнения, снятая с Воробьевых гор.
Многие фотографии Грибова были опубликованы в журнале «Искры» — иллюстрированном художественно-литературном журнале, в котором Михаил Иосифович работал «специальным фотографом».
Фотопортретное наследие Грибова значительно и сохранилось до наших дней.

1. ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 25. Д. 1398. Л. 166.
2. ЦИАМ. Ф. 17. Оп. 59. Д. 128. Л. 10.
3. Сведения о существующих в России типографиях, литографиях, металлографиях… составленные на 1 января 1894 г. С. 49.
4. Вся Москва… на 1901 год. Раздел «Торгово-промышленная Москва и ее пригороды». С. 1633.



Альфред (Адольф) Яковлевич Давиньон, французский подданный, отставной инженер-поручик; дагерротипист [1]
А. Давиньон, содержащий в Петербурге с 1841 г. дагерротипное заведение, неоднократно приезжал в Москву, где с целью заработка временно открывал дагерротипные заведения. В каждый свой приезд он останавливался на Петровке, в Салтыковском переулке, в доме Оливье.
Впервые Давиньон появился в Москве в июне 1843 г. и, доверительно обратившись к московской публике, сообщил, что в продолжение его «короткого пребывания в сей столице, по желанию многих особ, он будет снимать помощию дагерротипа, в несколько секунд, также и в неясную погоду, коим она дает даже надлежащий колорит. Дам просит избегать платьев белых, розовых и голубых, для мужчин же идет туалет более открытый. Он надеется, что здешние жители будут к нему столь же благосклонны, как и с.-петербургские, где находится его известное заведение» [2]. В первый свой приезд Давиньон проработал в Москве недолго — с 10 июня по 17 июля.
1 июня 1844 г. он вновь объявился в Москве и пригласил желающих делать «светописные портреты» в доме Оливье. 15 июня в «Московских ведомостях» Давиньон уведомил московскую публику: «…по просьбе многих желающих иметь дагерротипные портреты его отделки он пробудет в Москве до 20 числа сего месяца» [3]. Заказчиков было так много, что 1 июля он снова сделал объявление: «…продолжавшаяся ненастная погода не позволила г-ну Давиньону удовлетворить многим требованиям дагерротипных его портретов… в то же время желающих охотников до сего искусства он практически выучит употреблению и приведению в действие дагерротипного снаряда» [4].
Летом 1845 г. Давиньон предпринял длительное путешествие по Сибири, где делал портреты жителей и ссыльных декабристов, за что попал под следствие. В показаниях он писал: «В числе снятых мною портретов в Сибири… как помнится мне, следующие: в Иркутске — Панова, Лисневича, Волконского с женою и детьми, Сабинского, Поджио и Трубецкого с женою и детьми; в Томске — Казакевича и Булгакова с их женами» [5]. После освобождения 31 декабря 1845 г. Давиньон дал подписку: «Я, нижеподписавшийся, даю сию подписку в том, что не имею у себя ни одного портрета, снятого мною в Сибири посредством дагерротипа… и если когда буду путешествовать, то обязуюсь, под строгою по законам ответственностью, не снимать портретов с упомянутых преступников. Уволенный от службы инженер-поручик А. Давиньон» [6].
В октябре 1846 г. Давиньон без семьи выезжал во Францию, перед отъездом остановился в Москве в гостинице Будье, расположенной на Тверской улице.
В мае 1847 г. Давиньон с женой Екатериной и двумя дочерьми, Клариссой и Марией, снова некоторое время жил в Москве на Большой Дмитровке у мадам Делавос. В двадцатых числах мая семья уехала во Францию [7].

1. Энциклопедический словарь / Изд. Ф.А. Брокгауза и И.А. Ефрона. Т. 74. С. 765.
2. Московские ведомости. Прибавление № 69. 1843. 10 июня. С. 765.
3. Московские ведомости. Прибавление № 72. 1844. 15 июня. С. 807.
4. Московские ведомости. Прибавление № 79. 1844. 1 июля. С. 890.
5. Зильберштейн И.С. Художник-декабрист Николай Бестужев. М., 1977. С. 526.
6. Там же. С. 528.
7. Московские ведомости. Прибавление № 60. 1847. 20 мая. С. 700.



А. Девериа, фотограф, владелец фотоателье
А. Девериа — один из первых фотографов Москвы. Он открыл фотоателье в апреле 1854 г., дав об этом объявление в газете: «Фотография А. Девериа. Портреты, картины и дагерротипные копии по 5, 10, 15 и 20 руб. сер., на Большой Дмитровке, в доме Засецкого, в бельэтаже» [1]. В рекламе 27 июля 1854 г. фотограф сообщал: «Девериа, снимающий фотографические портреты, имеет честь известить публику, что он в несколько минут снимает портреты как у себя дома, так и на дачах и в домах, не только с здоровых, но и с больных и даже с умерших; он же снимает и миниатюрные портреты, копии с рисунков, дагерротипов; жительство имеет на Большой Дмитровке, в доме Засецкого, в бельэтаже» [2].
Только один год — 1854-й — работал фотограф А. Девериа в Москве. Больше упоминаний о нем в документах не встречалось.

1. Московские ведомости. Прибавление № 41. 1854. 6 апреля. С. 362.
2. Там же. Прибавление № 89. 1854. 27 июля. С. 763.



Николай Дмитриевич (Эдуардович) Диго (3 апреля 1839 — ?), дворянин, титулярный советник; фотограф
Николай Диго воспитывался в Константиновском межевом институте. 3 ноября 1858 г. он был определен на службу в Межевую канцелярию младшим землемерным помощником с чином XIV класса и очень скоро утвержден в чине коллежского регистратора со старшинством. 14 декабря 1862 г. за выслугу лет Диго был произведен в губернские секретари со старшинством. За отличие по службе в 1864 г. получает повышение — становится старшим землемерным помощником.
В 1865 г., по собственному прошению, Николай Диго был переведен в Телеграфное ведомство младшим телеграфистом на Московскую станцию и произведен в коллежские секретари. 29 сентября 1866 г. он уволился со службы по семейным обстоятельствам.
Имений у дворянина Диго не было. Чем занимался в 1867 и 1868 гг. — неизвестно.
31 мая 1869 г. Н.Д. Диго подал прошение московскому генерал-губернатору: «…имея желание открыть фотографическое заведение, которое будет состоять Тверской части 2-го квартала, в доме баронессы Черкасовой, я имею честь покорнейше просить Ваше сиятельство выдать мне надлежащее свидетельство. Жительство имею Тверской части 2-го квартала, дом баронессы Черкасовой, в Консерватории» [1]. Свидетельство № 299 на право работы Диго получил 1 июля 1869 г. [2]
Николай Диго не занимался съемкой в павильоне; он навсегда определился в своей жизни и связал воедино две страсти: любовь к фотографии и к лошадям. И все свое время проводил в Коннозаводчестве, что в документах подтвердил и инспектор, который 27 февраля 1870 г. сообщил в отчете генерал-губернатору: «…хотя новых дозволений на открытие фотографий выдано, как выше сказано, шесть, но собственно новых павильонов для снимков не устроено ни одного, и все лица, получившие дозволения на открытия фотографий, помещаются в заведениях, оставшихся пустыми за совершенным прекращением дела их предшественниками. Коллежский же секретарь Диго совсем не имеет павильона и занимается исключительно снимками при Государственном Коннозаводчестве» [3]. Прошло пять лет. В апреле 1875 г. Николай Диго был принят на службу в Главное управление Государственного Коннозаводчества. И не только! 26 июля 1876 г. по ходатайству министра Государственных имуществ было «зачислено время, проведенное в занятиях по Государственному Коннозаводчеству: с 1 января 1870 г. по 7 апреля 1875 г. в действительную службу. Указом Правительствующего Сената… произведен за выслугу лет в титулярные советники со старшинством» [4].
К этому времени у фотографа Николая Диго было в семье уже двое детей — дочь Евгения Анна (10 октября 1870) и сын Николай (4 августа 1872).
На Всероссийской фотографической выставке 1882 г. в Москве Н.Д. Диго получил за представленные снимки похвальный отзыв как «фотограф Государственного Коннозаводчества», о некоторых работах писали в журнале «Фотограф»: «Весьма интересны и с технической стороны исполнения, и по содержанию снимки железнодорожных защит от снега, сделанные мастерски известным Диго. Прекрасно преодолено затруднение по съемке снега вместе с елками. Богатство полутонов белых наносов не оставляет желать ничего лучшего. Очень эффектен вид завода для пропилки шпал. Его же снимки артиллерийских приемов в военном отделе достойны внимания по применению фотографии к военному делу» [5]. С 1882 г. у Николая Дмитриевича начинается период нового увлечения: он снимает быт военных лагерей, маневры войск, делает портреты военных и членов их семей. Ведет очень подвижный образ жизни — с фотокамерой путешествует по всей России. В 1884 г. Диго подарил альбом снимков морских маневров великому князю Алексею Александровичу. В январе 1885 г. эти работы были отмечены золотым перстнем с бриллиантами и камнем «Кошачий глаз». Императрице Диго преподнес фотографические работы, «изображающие эпизоды церемоний открытия морского канала…» [6] Ее императорское величество выразила благодарность за представленные в июле, августе и октябре 1885 г. фотографии.
С 1883 г. Н.Д. Диго постоянно присутствовал на отчетах V отдела Императорского Русского технического общества. В июне 1883 г. Николай Дмитриевич подарил значительную коллекцию книг по фотографии библиотеке отдела [7]. Заседания и отчеты проходили в Петербурге. Здесь Диго открыл фотографическое заведение, которое сначала находилось на Лиговке, а затем на Пантелеймоновской улице в доме 19/20; работало ателье и в начале 1890-х гг. Сам же он по-прежнему много ездит, снимает маневры в Красном Селе, делает портреты театральных артистов, приезжающих сюда летом на гастроли. Но опять назначение по службе изменяет жизнь Н.Д. Диго: в апреле 1891 г. он «Высочайшим приказом переведен в Окружной артиллерийский склад Московского военного округа артиллерийским чиновником», а в октябре 1893 г. — «в Управление Склада для поручения и командировок» [8]. К 1893 г. Диго овдовел; его сын воспитывался в Константиновском межевом институте в Москве, а дочь находилась при нем.
В апреле 1894 г. Н.Д. Диго подал в отставку.
Фотографическое наследие Николая Диго очень интересно и разнообразно, оно хранится во многих архивах.

1. ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 24. Д. 2065. Л. 6.
2. Там же.
3. Там же. Д. 2047. Л. 78.
4. Российский государственный военно-исторический архив (РГВИА). Ф. 400. Оп. 17. Д. 8564. Л. 9.
5. Фотограф. 1882. № 7. С. 187.
6. РГВИА. Ф. 400. Оп. 17. Д. 8564. Л. 9.
7. Фотограф. 1883. № 6. С. 140.
8. РГВИА. Ф. 400. Оп. 17. Д. 8564. Л. 10.



Николай Флорианович Добровольский (1837-1900), фотограф; художник
Н.Ф. Добровольский, поручик в отставке, друг М.Б. Тулинова и М.М. Панова, не случайно появился в Москве: друзья присмотрели земляку фотоателье для покупки. В октябре 1866 г. Добровольский подал прошение московскому генерал-губернатору: «Купив в городе Москве фотографический павильон, принадлежавший прежде г-ну Гимер, и получив от него контракт на квартиру в доме Ивлева, на Никитском бульваре, прошу о дозволении мне иметь… фотографическое заведение… я уже прежде имел в г. Воронеже фотографическое заведение» [1]. Свидетельство № 107 было получено 5 ноября 1866 г. [2]
С 26 сентября 1867 г. адрес на фотографических бланках Добровольского поменялся: «Имею честь просить Ваше сиятельство дозволить мне перенести фотографическое заведение с Никитского бульвара, из дома Ивлева, на Моховую, против Университета, в дом Павлова» [3]. Официально в доме Павлова ателье открылось 24 октября 1867 г.
10 июля 1868 г. через газету «Московские ведомости» фотограф предупредил своих заказчиков: «Фотограф Николай Флорианович Добровольский по случаю казенных работ в Петербурге работу в своем заведении прекращает. Адрес на Моховой, против Университета. Об открытии вновь будет опубликовано» [4].
Интересна дальнейшая судьба Добровольского: на Политехнической выставке 1872 г. в Москве он представил экспонат — «Фотографический атлас всеобщей истории», за который получил награду — бронзовую медаль [5].
В тридцать семь лет Добровольский стал учеником Академии художеств в Петербурге. Здесь он обучался с 1874 по 1877 г.; 31 октября 1877 г. получил звание классного художника 2-й степени за картину «Большая русская дорога осенью»; 22 апреля 1881 г. — звание классного художника 1-й степени за картины «Кильская бухта» и «На буксире» [6]. Картина «Большая русская дорога осенью» экспонировалась на выставке в Париже и была приобретена П.М. Третьяковым.

1. ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 24. Д. 957. Л. 92.
2. Там же.
3. Там же.
4. Московские ведомости. 1868. № 140. 10 июля. С. 6.
5. Календарь-путеводитель по Москве и ее окрестностям. М., 1873. С. 6.
6. Список русских художников к юбилейному справочнику Императорской Академии художеств. 1764-1914. С. 60.



Иван Григорьевич Дьяговченко (1835 — 28 августа 1887) [1], купец; фотограф
Молодой купец, житель Сергиева Посада Иван Дьяговченко приехал в Москву в первых числах января 1863 г. с целью подыскать свободное помещение и разместить в нем фотографическое оборудование. Средства позволили ему снять комнаты в центре Москвы, на Большой Лубянке, в доме купца Трындина. В первые же месяцы работы Дьяговченко понял, что занятие художественной фотографией — дело непростое. Человек он был мужественный, энергичный, целеустремленный: в июле того же года передал ателье земляку, купцу Сергиева Посада Михаилу Дмитриевичу Судакову, а сам вернулся домой, чтобы заняться фотографией… в Троице-Сергиевой лавре!
Фотографическое заведение в лавре уже в 1858 г. было серьезным заведением, приносившим доход. В декабре 1862 г. по ходатайству московского митрополита Филарета хлопотали о получении законного свидетельства на фотографическое заведение [2]. Смотритель Сергиева Посада писал 21 декабря 1862 г.: «…в Сергиевской лавре находится одна фотография, о которой Учрежденный собор Сергиевской лавры отношением своим от 17 декабря за № 1425 мне сообщал, что эта фотография еще только начинает в лавре учреждаться в пособие школам иконописи, для снятия с древних икон и вещей ризницы копий» [3].
В сергиевском фотографическом заведении были и ученики; наиболее способным выдавали свидетельства, они приобретали право на открытие собственных заведений. В числе таких учеников был, например, крестьянин города Рюмина Феофан Григорьев [4], который стал владельцем ателье в Сергиевом Посаде в 1864 г., а в 1875 г. на Тверской улице в Москве появилась фотография мещанина Сергиева Посада Андрея Андреевича Левицкого [5].
В марте 1867 г., вернувшись в Москву, Иван Дьяговченко купил заведение у А.А. Белоусова; 8 апреля 1867 г. было получено свидетельство на право работы, и первые клиенты вошли в фотоателье, встретившее их вывеской: «Новая светопись И. Дьяговченко». Около двух лет сохранялось это название, потом незаметно из него исчезло слово «новая», а затем и слово «светопись» было заменено более прижившимся — «фотография».
Рекламный текст на обороте фирменного бланка со временем видоизменялся; так, на своих ранних фотографиях Дьяговченко писал: «Новая светопись И. Дьяговченко на Лубянке, в д. кн. Голицына, против Москов. страхов. общ.». Приблизительно с 1870 по 1872 г. давался такой адрес: «…в Москве на Большой Лубянке, между Кузнецким мостом и Софийскою улицею, в доме кн. Голицына, № 55/62».
Известность И.Г. Дьяговченко как художника-портретиста росла. Летом 1872 г. он был экспонентом Политехнической выставки в Москве, на которой удостоился Большой золотой медали «за фотографические виды» [6]. После выставки началась его слава как лучшего фотографа Москвы, что отражено в «послужном списке» Ивана Григорьевича: на бланке появилось изображение медали и сообщение, что Дьяговченко — «фотограф Его Императорского Высочества Государя Наследника Цесаревича и Императорских театров в Москве на Большой Лубянке, д. кн. Голицына».
В апреле 1876 г. после длительных уговоров Дьяговченко продал свое знаменитое ателье на Большой Лубянке поэту и переводчику, сотрудничавшему в журналах «Будильник», «Мирский толк», «Свет и тени», Г.А. Хрущову-Сокольникову: «Я, нижеподписавшийся… Иван Григорьев Дьяговченко, желаю передать содержимое мною фотографическое заведение, состоящее в Москве Мясницкой части 1-го квартала, в доме князя Голицына, в полном его составе и под моею фирмою, а я, нижеподписавшийся коллежский секретарь Гавриил Александров Хрущов-Сокольников, желаю приобресть вышеозначенное заведение под фирмою „Дьяговченко“…» [7]
Для своего нового заведения Дьяговченко подыскал помещение на Кузнецком мосту, где ранее было фотоателье Михаила Тулинова. «Желаю вновь открыть фотографию в Москве Мясницкой части 1-го квартала, в доме Тверского архиерейского подворья, под № 66 на Кузнецком мосту», — писал Дьяговченко в прошении 22 мая 1876 г. С 1 июня он развернул работу уже на новом месте.
Несмотря на смену адреса, фотографическое заведение по-прежнему пользовалось славой: к услугам Дьяговченко обращались известные писатели, поэты, художники. Среди них был, к примеру, Л.Н. Толстой. Драматург А.Н. Островский писал 11 мая 1879 г. в Петербург издателю А.С. Суворину: «Я обещал Анне Ивановне свой портрет, а если не обещал, то хотел обещать, я их заказал, но они еще не готовы. Если будете в Москве, то потрудитесь зайти в фотографию Дьяговченко, на Кузнецком мосту, — я распорядился, чтобы один портрет был для Вас оставлен, они будут готовы к 18 мая».
Д.Н. Садовников вспоминал, что на его просьбу — подарить карточку на память — И.С. Тургенев «вынул из стола целую пачку портретов, снятых проездом в Москве, работы известного Дьяговченко: „Выбирайте любую. Они не совсем похожи: я все какой-то грустный выхожу на них, но лучше нет…“» [8]
Друживший с Дьяговченко художник В.Г. Перов в 1876 г. написал его живописный портрет (хранился у К.А. Фишера до 1920 г.; местонахождение портрета в настоящее время неизвестно).
Именно Дьяговченко художники предпочитали отдавать на съемку свои картины. Так, Н.А. Кошелев просил в письме П.М. Третьякова разрешить сделать фотокопию картины «Послушник»: «…непременно позвольте снять И.Г. Дьяговченко. Когда именно — где? Так у Вас в галерее или дайте ее в фотографическое заведение…» [9]
Сам фотограф всегда старался кому-то помочь: «Сейчас отправлюсь в „Русскую фотографию», и если там ничего не найду, то отпечатаю с карточки копию… Считаю особенным удовольствием исполнить как Ваше, так и г. Крамского желание. С глубоким почтением, Иван Дьяговченко» [10] (1877).
Дьяговченко издал альбом фотографий с картин В.Е. Маковского и И.М. Прянишникова «Эпизоды из севастопольской жизни 1854-1855 годов». Выполнял многочисленные просьбы издателей, которые порой заказывали ему работу через П.М. Третьякова: «Милостивый государь Павел Михайлович. Будьте обязательны, разрешите фотографу Дьяговченко снять для „Художественного журнала“ некоторые из картин… Разрешите также снимать картины с их мест: иначе же фотографу нет никакой возможности сделать хороший негатив» [11].
К Всероссийской фотографической выставке 1882 г. в Москве Иван Григорьевич Дьяговченко готовился серьезно. Работы его были отмечены серебряной медалью. В.И. Срезневский, редактор журнала «Фотограф», в обзорной статье писал: «Московский первостепенный фотограф И.Г. Дьяговченко, специалист по портретной фотографии, выставил некоторые очень трудные по исполнению работы, например группы институток, в залах при самых неблагоприятных условиях освещения. Очень хороши оттиски на угольно-пигментной бумаге: портрет А.В. Прахова и в особенности группа детей — произведение поистине художественное. Пять больших портретов, повешенных, к сожалению, высоко, довольно эффектны. Не могу разделить вкуса экспонента в обделке и обстановке небольших портретов. По моему мнению, карточки всех размеров значительно выиграли бы, если бы экспонент не обложил их никелевыми широкими рамками, положив их на бархатные гранатовые, обведенные в свою очередь желтым атласным кантом и прикрепленные к фону из красного сукна в черных рамках» [12].
В августе того же года в Москве проходил Промышленный съезд, на котором присутствовали 306 представителей из всех городов России. Вместе с Дьяговченко из Москвы на съезде были фотографы Генрих Булгак, Феликс Вишневский, Мариан Конарский, Виктор Марибель, Альберт Мей, Александр Торлецкий.
С апреля-марта 1881 г. на обороте бланков Дьяговченко появилось изображение российского герба и новая запись: «Двора Его Императорского Величества фотограф И. Дьяговченко», что было связано с восшествием на престол покровителя фотографа Александра III.
Иван Григорьевич Дьяговченко уделял много времени общественным делам: был директором Московского тюремного комитета с 13 октября 1880 г.; с 17 мая 1882 г. и до 1887 г. — казначеем Мясницкого отделения Попечительства о бедных; с 9 мая 1883 г. — попечителем Исправительного отделения Попечительного о тюрьмах общества [13]; состоял членом Московского общества любителей художеств (МОЛХ) с 1869 по 1887 г.
28 августа 1887 г. И.Г. Дьяговченко умер после продолжительной болезни. У вдовы Матрены Яковлевны и сына Николая (1875-?) в наследство остались дом в Пречистенской части, в Большом Афанасьевском переулке и фотографическое заведение на Кузнецком мосту, в доме Тверского архиерейского подворья.
Фотография не была закрыта, более того, вдова приняла участие в Юбилейной фотографической выставке 1889 г., выставив работы И.Г. Дьяговченко. За «портреты в павильоне» была присуждена бронзовая медаль („слишком сильно ретушированные“) [14].
В 1889 г., после юбилейной выставки, фотографическое заведение было куплено К.А. Фишером, с условием сохранения в названии фирмы имени прежнего владельца. В первые годы Фишер на бланках помещал обязательный текст: «И.Г. Дьяговченко, преемн.: К. Фишер»; в последующие годы: «Фотография К. Фишера, бывшая Дьяговченко».

1. Похоронен на кладбище Алексеевского монастыря (см.: Московский листок. 1887. № 240. 29 августа. С. 1).
2. ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 23. Д. 2399. Л. 112.
3. ЦИАМ. Ф. 17. Оп. 37. Д. 50. Л. 81.
4. ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 24. Д. 19. Л. 16.
5. Там же. Оп. 25. Д. 855. Л. 153.
6. Календарь-путеводитель по Москве и ее окрестностям. М.: Изд. Ф.И. Анского, 1873. С. 1.
7. ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 25. Д. 1151. Л. 73.
8. Садовников Д.Н. Встречи с И.С. Тургеневым. Русское прошлое. Исторические сборники. М., 1923. Т. 1. С. 83.
9. Рукописный отдел ГТГ. Ф. 1/1768. Письмо Н.А. Кошелева к П.М. Третьякову.
10. Рукописный отдел ГТГ. Ф. 1/383. Копия письма И. Дьяговченко к П.М. Третьякову.
11. Рукописный отдел ГТГ. Ф. 1/419. Письмо Н.А. Александрова к П.М. Третьякову.
12. Фотограф. СПб., 1882. № 7. С. 175.
13. Справочная книга о лицах, получивших свидетельства по 1-й и 2-й гильдиям в Москве на 1886 год. М., 1886. С. 120.
14. Московский листок. 1889. № 66. 7 марта. С. 2. 


Николай Николаевич Звягин (? — 13 марта 1866), дворянин; фотограф; Анна Васильевна Звягина (?–1869), дворянка, вдова поручика; фотограф
7 мая 1864 г. в Тверской части 4-го квартала, на Моховой улице, в доме купца Павлова, открыл свою фотографию Николай Звягин, купив все принадлежности для работы у купеческого сына Сергея Лукьянова, содержавшего фотографическое заведение в доме Хомякова.
После внезапной смерти Звягина в марте 1866 г. (похоронен на территории Алексеевского женского монастыря) его мать, вдова поручика, обратилась с прошением к генерал-губернатору: «Родной сын мой, дворянин, имел фотографическое заведение… а как он, сын мой, 13 числа сего месяца умер, то я, желая продолжать производство работ на помянутом заведении с обязательством в точности исполнять все как ныне существующие, так и впредь последовать могущие правила и узаконения о заведениях сего рода, — имею честь покорнейше просить выдать мне свидетельство» [1].
Свидетельство А.В. Звягиной было выдано 29 апреля 1866 г. До июля 1868 г. ателье находилось по старому адресу: на Моховой улице, в доме Павлова. 6 июля 1868 г. Звягина получила разрешение на перевод фотографического заведения «в Басманную часть 3-го квартала, в Горохов переулок, в дом Звягиной, № 9» — в собственный дом [2].
В 1869 г. фотография «вдовы поручика Анны Звягиной за ее смертью» была закрыта [3].
Несмотря на небольшой срок работы Звягиных, фотографии, сделанные ими, сохранились до наших дней.

1. ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 24. Д. 957. Л. 32.
2. Там же. Д. 1793. Л. 29.
3. Там же. Д. 2407. Л. 78.



Иван Карлович Зелич, ревельский мещанин; фотограф
И.К. Зелич подал прошение на открытие фотографического заведения 11 ноября 1871 г. и 4 декабря получил свидетельство № 497 на право работы в своем заведении в Тверской части 4-го квартала, на Моховой улице, в доме Н.К. Куманина [1].
В ноябре 1872 г. И.К. Зелич закрыл свое заведение.
В отчете по надзору за типографиями, литографиями и т.п. заведениями за 1872 г. о Зеличе сказано: «…из существующих заведений закрыты …3) фотография ревельского мещанина Зелич» [2].

1. ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 24. Д. 161. Л. 61.
2. Там же. Д. 173. Л. 85.



Альберт Зиберт, прусский подданный; фотограф
А. Зиберт купил фотографическое заведение «у г. Шенейха, находящееся Мясницкой части 2-го квартала, в доме Вятского подворья…». Свидетельство № 270 получил 18 февраля 1869 г. [1]
В январе 1870 г. продал заведение прусскому подданному Карлу Кюне [2].

1. ЦИАМ. ф. 16. Оп. 24. Д. 2068. Л. 6.
2. Там же. Д. 2047. Л. 54.



Алипий (Олипий) Иванович Иванов, московский мещанин; фотограф
А.И. Иванов содержал фотографическое заведение с 5 февраля 1865 г. по июль 1866 г. [1] по адресу: Мясницкая часть 1-го квартала, на Большой Лубянке, в доме князей Голицыных.
В июле 1866 г. ателье было продано А.А. Белоусову: «Содержимое мною, Ивановым, по свидетельству… от 5 февраля 1865 г. за № 2379 фотографическое заведение передано мною мещанину Аркадию Белоусову» [2].

1. ЦИАМ. Ф. 54. Оп. 179. Д. 879. Л. 11; Д. 880а. Л. 25.
2. Там же. Ф. 16. Оп. 24. Д. 957. Л. 51.



Федор Иванович Иванов, крестьянин; фотограф, владелец фирмы «Санкт-Петербургская фотография»
Ф.И. Иванов, временнообязанный крестьянин Тверской губернии Вышневолоцкого уезда деревни Сосновец, купил фотографическое заведение петербургского мещанина Дмитрия Сучкова в январе 1870 г. Свидетельство № 352 на право работы получил 7 марта 1870 г. [1] «Санкт-Петербургская фотография» находилась в Пресненской части 6-го квартала, в доме Наумова, на Садовой улице.
Неусидчивый владелец «Санкт-Петербургской фотографии» в июле 1870 г. переезжает в Яузскую часть 1-го квартала, в дом купчихи Захаровой, у Красных ворот [2].
Доверенным лицом Иванова был его земляк и друг Иван Львович Львов, фотограф, которому Федор Иванович доверял вести дела ателье и частично заниматься съемкой.
24 мая 1872 г. было получено свидетельство на право работы по новому адресу — в той же части и квартале, но в доме Силина [3].
Владельцем «Санкт-Петербургской фотографии» Иванов был до марта 1874 г., затем продал свое заведение Ивану Львову [4].

1. ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 24. Д. 2407. Л. 11.
2. Там же. Л. 2.
3. Там же. Д. 173. Л. 44.
4. Там же. Д. 610. Т. 1. Л. 57.



Петр Николаевич Кампиони (21 декабря 1860 — 30 ноября 1884), сын неклассного художника, фотограф
Пятнадцатилетний Петр Кампиони, влюбленный в фотографию и получивший в подарок «Фотографический снаряд», в ноябре 1875 г. с волнением обратился к московскому генерал-губернатору: «Желаю открыть в Москве Хамовнической части 5-го квартала, на улице Плющихе, в доме г-жи Семеновой, фотографическое заведение… имею честь просить Ваше сиятельство сделать распоряжение о разрешении мне на открытие означенного заведения» [1].
Юный фотограф открыл фотоателье 2 декабря 1875 г. Вскоре, в ноябре 1876 г., он переехал в более просторное помещение на Тверском бульваре, в дом наследников Куренкова [2].
Председатель Московского архитектурного общества обратился к Петру Кампиони с просьбой о постоянном исполнении фотографических работ для нужд общества, на что тот охотно согласился.
В начале октября 1879 г. девятнадцатилетний фотограф вновь подал прошение: «В настоящее время желаю расширить свою деятельность, имею честь разрешить просить дозволить мне открыть второе фотографическое заведение Тверской части 5-го квартала, в доме Рожнова» [3]. Прошение было подписано так: «Фотограф Императорского общества охоты, конского бега и Московского архитектурного общества».
На Всероссийской фотографической выставке 1882 г. в Москве работы Кампиони привлекли особое внимание. В обзоре по выставке знаток по фотографии В.И. Срезневский писал: «Московский фотограф-специалист по съемке животных Кампиони выставил 19 снимков размера большой экстренной пластинки и одну очень большую картину „Охота на куниц“. Фотограф Императорского Московского общества охоты, он вполне заслуживает это звание по умению подметить в животных характерные позы. Его снимки, несмотря на краткость позы, вполне выдержаны и выработаны: особенное внимание обращают два альбома животных, снятых на выставке, для чего Кампиони построил особый павильон — лабораторию в саду выставки. Его „Охота на куниц“ изображает лес зимой и двух охотников, подметивших добычу, — картина замечательная и по трудности исполнения, и по художественности» [4]. За работы на выставке Петр Кампиони получил бронзовую медаль [5].
В ноябре 1884 г. жизнь двадцатичетырехлетнего фотографа-художника оборвалась. Похоронен он на Дорогомиловском кладбище. Фотоателье унаследовали родственники; к концу 1880-х гг. у них было два ателье: первое — в Сущевской части, в доме Кабановой; второе — на Тверском бульваре, в доме Фальковской [6].

1. ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 25. Д. 855. Л. 147.
2. Там же. Д. 1152. Л. 20.
3. Там же. Д. 1902. Л. 134.
4. Фотограф. СПб., 1882. № 7. С. 175.
5. Там же. С. 181.
6. Справочная книжка фотографа. Раздел «Список фотографических заведений в разных городах России». С. 254.



Виссарион Павлович Каратыгин, художник; фотограф, владелец «Русской Светописи»
Виссарион Каратыгин — ученик Московского училища живописи и ваяния. В 1855 г. Академия художеств присвоила ему звание свободного художника портретной живописи за «образ святителя Николая» [1].
В апреле 1874 г. Каратыгин подал прошение В.А. Долгорукову: «Желая открыть Арбатской части 1-го квартала, в доме графа Толстого, фотографическое заведение, имею честь просить Ваше сиятельство выдать мне установленное на сей предмет дозволение… Жительство в Москве, Басманной части 4-го квартала, в собственном доме» [2]. Свидетельство № 766 было получено 9 июня 1874 г. [3]
В «Московских ведомостях» в № 172 от 9 июня Каратыгиным было дано объявление: «Русская светопись» — фотография, состоящая при Императорском Обществе любителей естествознания, антропологии и этнографии, открыта 8 июня. На Арбате, в доме графа Толстого. Исполняет все фотографические заказы».
8 ноября 1874 г. В.П. Каратыгин при фотографическом заведении открыл фотолитографию и фотометаллографию» [4].
В ноябре 1877 г. художник продал «означенное заведение в полном его составе классному художнику Льву Ксаверьевичу Коромальди» [5].

1. Список русских художников к юбилейному справочнику Императорской Академии художеств. 1764-1914. С. 86.
2. ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 25. Д. 610. Т. 1. Л. 44.
3. Там же.
4. Там же. Л. 169.
5. Там же. Д. 1398. Л. 151.



Франс Христиан Карутц, мекленбургско-шверинский подданный; фотограф
Один из владельцев ранних фотографических заведений Москвы. Дав подписку в течение двух месяцев получить свидетельство на право работы, Карутц писал в прошении: «Согласно 2-му пункту изданного приказа по московской полиции на 9-е число июня сего года за № 150 имею честь… просить о выдаче мне дозволения на право содержания фотографии, существующей с 1857 г. Мясницкой части 1-го квартала, в доме под № 15…» [1]
Свидетельство № 89 было получено 3 сентября 1866 г. [2]
На протяжении шестнадцати лет Ф.-Х. Карутц работал на Кузнецком мосту в доме Торлецкого. В 1872 г. «фотография иностранца Карутц» была закрыта [3].

1. ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 24. Д. 957. Л. 65.
2. Там же.
3. Там же. Оп. 25. Д. 315. Л. 19.



Роберт Федорович Каупе (? — январь 1870), провизор, лекарь; фотограф; 
Пелагея Дмитриевна Каупе, вдова провизора; фотограф
Роберт Каупе — один из первых фотографов Москвы: «В 1858 г. покупкою от г-на Вейнгартнера приобретено мною фотографическое заведение, находящееся тогда на Тверской улице, в доме г-на Самарина, ныне Дашкевича, и впоследствии оное заведение переведено мною на Никольскую улицу, в дом г-на Шереметева, Городской части 2-го квартала, № 10/47. Имея только от г-на московского обер-полицмейстера графа Крейцера дозволение повесить вывеску, то честь имею… просить… о выдаче мне законного свидетельства на производство фотографических работ» [1]. 3 сентября 1866 г. Роберт Каупе получил законное свидетельство № 97 [2].
К январю 1865 г. у Р. Каупе уже было два больших фотографических заведения: в Городской части на Никольской улице, в доме Шереметева и в Арбатской части 4-го квартала, на Тверском бульваре, у Никитских ворот, в доме Станкевича (ранее фотография принадлежала Радецкому).
В сентябре 1866 г. Каупе продал ателье в доме Станкевича прусскому подданному Альберту Августу Герману.
24 февраля 1868 г. Роберт Каупе перевел свое фотографическое заведение из дома Шереметева на Никольской улице «на Тверскую улицу, в дом Саввинского подворья, Тверской части 5-го квартала» [3]. Саввинское подворье находилось «ниже дома генерал-губернатора», и местоположение его считалось весьма престижным.
После смерти Роберта Каупе, последовавшей в январе 1870 г., его вдова Пелагея Дмитриевна написала прошение: «Муж мой Роберт Федорович Каупе держал здесь, в Москве, Тверской части 5-го квартала, в доме Саввинского подворья, фотографию под своим именем, но не так давно умер. Имею желание и после его смерти держать означенную фотографию…» [4]
В марте 1870 г. П.Д. Каупе получила свидетельство № 340 на право возобновления работы в ателье [5]. Около семи лет после смерти мужа она работала в своем ателье фотографом.
В 1877 г. в отчете старшего инспектора мелькнула запись: «…закрыта фотография вдовы провизора Каупе» [6].

1. ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 24. Д. 957. Л. 63.
2. Там же.
3. Там же. Д. 1228. Л. 59.
4. Там же. Д. 2407. Л. 10.
5. Там же.
6. Там же. Оп. 25. Д. 1622. Л. 23.



Павел Константинович Кашинский, отставной унтер-офицер; музыкант; фотограф
П.К. Кашинский получил свидетельство № 1467 на право открытия фотографического заведения на Сретенской улице, в доме купца Константинова, 9 августа 1879 г.; в этом доме существовала ранее «Американская фотография» [1]. До приезда в Москву фотограф содержал ателье в Пскове.
Фотографическим заведением Кашинский владел недолго: в 1881 г. была закрыта и исключена из описей «фотография отставного унтер-офицера Павла Кашинского» [2].
П.К. Кашинский долгие годы жил в Москве, занимался фотографией как любитель и давал уроки по практической фотографии. Приобщился к фотографическому делу и его сын — К.П. Кашинский.

1. ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 25. Д. 1902. Л. 92.
2. Там же. Оп. 26. Д. 1323. Л. 27.



Гуго К. Кистенмахер, прусский подданный; фотограф
Один из первых московских фотографов. Открыл фотоателье в 1857 г. в Мясницкой части 1-го квартала, на улице Рождественке, в доме Аргомакова, рядом с гостиницей Дюссо.
7 апреля 1867 г. заведение переехало в соседний дом, принадлежавший Вишневскому, о чем составлено уведомление: «…имею честь просить… дозволить мне означенный перевод, выдать на это законное свидетельство» [1]. Работу в доме Вишневского Кистенмахер начал в августе 1867 г., а спустя некоторое время вернулся в дом Аргомакова.
При фотографии Кистенмахера находился магазин фотографических принадлежностей, в котором можно было приобрести альбуминную бумагу, «Ривес № 59, Бристоль листами в 13, 17 и 20 коп., азотно-кислое серебро унция 2 руб.» [2] Магазин и фотоателье — фирма «Кистенмахер и К°» — существовали до 1880 г.
В отчете старшего инспектора значится: «Из существующих фотографических заведений закрыты и исключены из описей: 1. Фотография прусского подданного Гуго Кистенмахера, состоящая Мясницкой части 1-го квартала, в доме Аргомакова…» [3]

1. ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 24. Д. 1228. Л. 13.
2. Московские ведомости. 1886. № 140. 6 июля. С. 4.
3. ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 26. Д.630. Л. 18.



Петр Иванович Клокотинский, мещанин; фотограф; 
Александра Ивановна Клокотинская (? — 1 августа 1899) [1], мещанка; фотограф
П.И. Клокотинский — один из первых фотографов Москвы. Обосновался он на Пречистенском бульваре, в доме барона Саморуги. Впервые сведения о нем мелькнули в декабрьском номере «Московских ведомостей» за 1859 г., где фотограф сообщал москвичам о новинке — визитной карточке с местом для фотографии: «Фотография на Пречистенском бульваре. Снимаются фотографические портреты и визитные карточки, каждодневно, от 9 ч. утра до 3 вечера, во всякую погоду. Паннотипические портреты от 1 руб. на стекле и от 2 руб. на клеенке, в доме генерал-майора Саморуги» [2]. Фотоателье по этому адресу сохранялось всю вторую половину XIX в., менялись только владельцы заведения.
По всей видимости, вместе с Петром Ивановичем в ателье работала и его жена, Александра Ивановна Клокотинская, которая после смерти мужа продолжала заниматься фотографическими делами и получала билеты на право работы от обер-полицмейстера в 1865 и 1866 гг. [3] В июле 1866 г., подчиняясь новым законам, она подала прошение генерал-губернатору: «Вдовы стародубского помещика Александры Ивановны Клокотинской прошение. Пользуясь до сего времени дозволением на право иметь фотографию, выданным покойному мужу… мещанину Петру Ивановичу Клокотинскому… прошу выдать мне лично дозволение на право производства фотографиею. Июля 2 дня 1866 г.» [4] Свидетельство № 95 было выдано Александре Ивановне 3 сентября 1866 г. Еще три года проработала А.И. Клокотинская в фотографии. В мае 1869 г. она продала фотоателье губернскому секретарю Федору Ивановичу Штраниху [5], который содержал фотографию до марта 1870 г. и продал его Тимофею Епифанову [6].

1. Похоронена на Дорогомиловском кладбище (см.: Московский листок. 1899. № 213. 2 августа. С. 1).
2. Московские ведомости. Прибавление № 219. 1859. 8 декабря. Объявления частные. С. 1024.
3. ЦИАМ. Ф. 54. Оп. 179. Д. 880а. Л. 40; Д. 879а. Л. 25.
4. ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 24. Д. 957. Л. 69.
5. Там же. Д. 2068. Л. 23; Д. 2407. Л. 69.
6. Там же. Д. 2407. Л. 17.



Мариан Николаевич Конарский (? — 1 июля 1901 [1]), уроженец Царства польского, житель города Варшавы; фотограф; Каролина Адольфовна Конарская, фотограф
М.Н. Конарский открыл «Новую фотографию» 22 апреля 1863 г. [2] Ателье размещалось в Тверской части 4-го квартала, на Тверской улице, в доме Манухиной, № 34, над знаменитой калачной Филиппова. В апреле 1864 г. мастер усиленно рекламировал свое заведение, увлекая парижской новинкой: «Многочисленные посетители „Новой фотографии“ неоднократно изъявляли желание иметь визитные карточки, отделанные на манер парижской фотографии Диздери, приобретшей европейскую известность. Ныне владелец „Новой фотографии“ с удовольствием доводит до всеобщего сведения, что получен им недавно из Парижа способ отделки визитных карточек на манер парижской фотографии Диздери, и потому все заказываемые в „Новой фотографии“ карточки впредь отделываемые совершенно по этому способу. Цены же остаются прежние — за дюжину 5 руб. сер., на белом фоне за дюжину — 7 руб. сер. Портреты — от 3 руб. и выше. Также акварельные карточки и портреты самой художественной отделки, смотря по величине — от 3 руб. до 75 руб. сер.» [3]
Участие фотографа в Мануфактурной выставке 1865 г. и Политехнической выставке 1872 г. не было отмечено какими-либо наградами. Но зато к 1869 г. он уже был фотографом Императорских театров в Москве.
Все эти годы — с 1863-го по 1875-й — рядом с Конарским работала его жена — Каролина Адольфовна. В 1875 г. фотоателье в доме Манухиной было передано Конарской и переведено на ее имя. Свидетельство № 876 на право работы ей было выдано 20 марта 1875 г. [4] Сам же Конарский вновь подал прошение: «Желаю открыть фотографию непосредственно на свое имя в Мясницкой части 1-го квартала, на Кузнецком мосту, в доме Солодовникова… Фотограф Императорских театров варшавский житель Мариан Николаев Конарский» [5]. Свидетельство на право работы он получил 24 октября 1875 г.
Съемкой портретов в ателье Конарский занимался всегда сам, заказы исполнял на новомодных бланках и пользовался хорошей репутацией у заказчиков. Свою первую награду — бронзовую медаль — фотограф получил за работы, представленные на Всероссийской промышленной выставке 1882 г. в Москве. Правда, знаток и эксперт фотографического раздела выставки В.И. Срезневский отозвался о работах Конарского не очень лестно: «Фотограф Конарский (в Москве), конечно, скорее остановит на себе немного понимающего в фотографии. Тут три очень больших портрета-группы, шесть поменьше, рамы мелких портретов и флот лодок: между прочим, семь рядом поставленных кабинетных групп детей с одинаковым аксессуаром — лодкою. Издали изрядно привлекательно, но вглядитесь в большой портрет барыни декольте: что за несчастные руки — все покрыто по милости непростительно небрежной ретуши или чрезвычайно йодированной ванной какою-то сыпью или черной оспой» [6].
В 1882 г. Конарский состоял членом VII отдела Императорского Русского технического общества, был фотографом Императорских театров и Московского университета.
На Кузнецком мосту, в доме Солодовникова, Конарский работал до 1881 г.
Каролина Адольфовна Конарская с марта 1875 г. по август 1879 г. содержала ателье по адресу: Тверская улица, дом Манухиных, № 34. В сентябре 1879 г. заведение переехало в Тверскую часть 4-го квартала и заняло обширное помещение в Газетном переулке, в доме Шевалье [7]. С 29 октября 1879 г. Конарская уже работала по новому адресу.
Следует обратить внимание на то, что в рекламном тексте на обороте фотографий Каролина Адольфовна всегда указывала фамилию мужа: «М. Конарский в Москве. Газетная улица, дом Шевалье» (под портретом), «М. Конарский, фотограф театров Его Императорского Величества в Москве. Газетная ул., дом Шевалье» (на обороте).
В октябре 1879 г. Конарская подала еще одно прошение на открытие второго заведения «Тверской части 1-го квартала, в доме Кирьякова». Свидетельство было получено 2 ноября 1879 г. [8] Были заказаны рекламные бланки с двумя адресами ателье: «Газетная улица, дом Шевалье; Волхонка, дом Кирьякова» (фотографических работ с двумя адресами на обороте не очень много).
В конце 1880 г. в отчете старшего инспектора по фотографиям, литографиям и т.п. заведениям значилось: «…фотография жены варшавского жителя Каролины Конарской, состоявшая Тверской части 1-го квартала, в доме Кирьянова… закрыта и исключена из описей» [9].
В 1881 г. у супругов Конарских оставалось одно заведение: в Газетном переулке, в доме Шевалье. Долгие годы фотоателье находилось на одном месте, менялись лишь владельцы дома, да переулок был переименован в Камергерский. С начала 1880-х гг. адрес на оборотах бланков был: Газетный переулок, дом Хомяковых, № 6; в ноябре 1890 г. — Камергерский переулок, дом баронессы Шеппинг, № 6.
Во время пожара 3 сентября 1887 г. у Конарских погибла часть негативов. «Московский листок» писал об этом пожаре: «Вчера, в начале 9 часов вечера, на углу Петровки и Камергерского пер., в трехэтажном доме Хомяковых вспыхнул пожар. Первоначально загорелось, как говорят, во 2-м этаже, в ретушерной мастерской М.Н. Конарского. Сгорела ретушерная мастерская и комната в 3-м этаже Конарского. Пожарным удалось отстоять квартиру Конарского, находившуюся во 2-м этаже. Имущество фотографа застраховано, но в какую сумму, за отсутствием Конарского, неизвестно. Убыток простирается приблизительно свыше 30 000 руб.» [10]
5 октября 1887 г. М.Н. Конарский дал частичное опровержение описанным выше событиям. «Имею честь известить почтенную публику, что фотография моя не горела и не сгорела (как это было написано в некоторых газетах). Сгорело несколько меблированных комнат над моей квартирой; у меня сгорела только часть негативов», — написал фотограф в «Московском листке» [11].
В 1888 г. Конарские — участники Индустриальной выставки в Брюсселе; в 1891 г. — Фотографической выставки в Ницце. Последним годом работы супругов был 1898-й. В начале 1899 г. новый владелец фотографии Н.Н. Иванов сообщил: «„Фотография М.Н. Конарский“ фотографа Московского Императорского университета, Камергерский пер., дом № 6, Маас. Премия при заказе 12 экз. 13-й выдается бесплатно в красках, того же размера, художественного исполнения, а также альманах на 1899 г.
Для съемки детей приглашен специальный фотограф. При фотографии открыта большая мастерская портретов масляными и акварельными красками, а также тушью. Заказы исполняются как с натуры, так и с карточек. Исполнение всех любительских работ, а также уроки фотографического искусства. С почтением. Н. Иванов. Гг. военные и учащиеся пользуются 33% скидкой. По желанию гг. заказчиков снимаю у них дома, как в Москве, так и вне ее» [12]. В 1901 г. фирмы уже не существовало.
Фотографическое наследие супругов Конарских очень большое и ценное: в частности, им удалось отобразить жизнь московских Императорских театров за много лет.

1. Похоронен на Введенском кладбище (см.: Русские ведомости. 1901. № 180. 2 июля. С. 1).
2. ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 25. Д. 855. Л. 28.
3. Московские ведомости. Прибавление № 73. 1864. 1 апреля. С. 4.
4. ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 25. Д. 855. Л. 137.
5. Там же.
6. Фотограф. 1882. № 7. С. 174.
7. ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 25. Д. 1902. Л. 139.
8. Там же. Л. 146.
9. Там же. Оп. 26. Д. 630. Л. 18.
10. Московский листок. 1887. № 247. 5 сентября. С. 2.
11. Московский листок. 1887. № 277. 5 октября. С.1.
12. Московский листок. 1899. № 7. 7 января. С. 4.



Густав-Лев Ксаверьевич Коромальди, архитектор, художник, фотограф; член РФО с 1900 г.
Коромальди — ученик Академии художеств с 1861 г. Получил медали: в 1865 г. — две серебряные за проект «дома для богатой дамы (вдовы), посвятившей себя благотворительности»; в 1868 г. — одну серебряную за проект «богатого конференц-зала для Академии художеств». В том же году ему было присвоено звание классного художника 3-й степени; в 1885 г. — классного художника 2-й степени [1].
Густав Лев Ксаверьевич Коромальди купил у свободного художника Виссариона Каратыгина фотографическое, фотолитографическое и металлографическое заведения, которые находились в Арбатской части 1-го квартала, на Арбатской улице, в доме графа Толстого [2]. Свидетельства № 1248 и 1249 «на фотографию, фотолитографию и металлографию» были выданы «классному художнику Льву Ксаверьевичу Коромальди» 27 ноября 1877 г.
В мае 1879 г. все три заведения были проданы В.В. Левитскому [3]. В 1903 г. Л.К. Коромальди жил по адресу: Долгий переулок, собственный дом.

1. Список русских художников к юбилейному справочнику Императорской Академии художеств. 1764-1914. С. 344.
2. ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 25. Д. 1398. Л. 151.
3. Там же. Д. 1902. Л. 67.



Иван Иванович Кригер, отставной подпоручик; фотограф
Иван Кригер, несколько лет занимавшийся фотографией как любитель, открыл фотоателье в Москве в Тверской части 4-го квартала, в доме Шаблыкина, 1 ноября 1860 г. под фирмой «Aux Artistes» («Артистическая») [1].
Через четыре года, 1 ноября 1864 г., фирма была закрыта.
В октябре 1866 г. Кригер вновь возвратился к занятиям фотографией, возродив прежнюю фирму: «…имею честь просить сделать распоряжение о выдаче мне свидетельства на право возобновлений под той же фирмою, каковая имеет быть помещенной Мясницкой части 1-го квартала, в доме Трындина» [2].
В феврале 1867 г. фотоателье было размещено в Тверской части 5-го квартала, о чем в марте Кригер сообщил москвичам: «Фотография „Aux Artistes“. Имею честь довести до сведения гг. моих заказчиков, что мое заведение ныне находится на Тверском бульваре, рядом с домом обер-полицмейстера, в доме графини де Шево» [3]. 24 марта 1867 г. публикуется объявление о новом адресе, а через несколько дней Кригер снова переезжает — в Пресненскую часть 6-го квартала, в дом Наумовой [4].
И.И. Кригер расстался с фирмой «Aux Artistes» 5 февраля 1869 г.: «…желаю передать фотографическое заведение, состоящее Пресненской части… в доме Наумовой по Большой Садовой улице, против церкви св. Ермолая, с.-петербургскому мещанину Михаилу Дмитриевичу Сучкову…» [5]

1. ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 24. Д. 957. Л. 93.
2. Там же.
3. Московские ведомости. 1867. № 67. 24 марта. С. 5.
4. ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 24. Д. 1228. Л. 40; Д. 2407. Л. 53.
5. Там же. Д. 2068. Л. 15.



Братья Андрей Иванович и Дмитрий Иванович Кудрины — московские купцы, фотографы
Фотографическое заведение «Братья Кудрины» было открыто в 1863 г.; находилось оно в Мясницкой части 1-го квартала, в доме Ломакина, против Малого театра, рядом с домом грузинской царевны. Тут же размещался магазин редкостей и древностей, о котором фотографы сообщали: «…продаются и покупаются разные вещи; как-то: старые картины, бронза, мрамор, разное серебро, золото, фарфор, монеты и прочие относящиеся до древности вещи» [1].
В 1869 г. братья Кудрины попали под следствие: «…прокураторским надзором было возбуждено судебное преследование против фотографов братьев Кудриных по принадлежности их к скопской секте, причем они подозревались в распространении портретов их лжехриста Селиванова, а также их пророков и богородиц… Подозрение, что Кудрины снимали скопческие портреты, весьма основательно, так как сами Кудрины скопцы; но обстоятельство это не могло быть обнаружено или оставалось незамеченными частию потому, что чтимые скопцами не многим известны, а может быть, и совсем неизвестны, частию потому, что в законах нет положительного воспрещения снимать фотографические портреты с сектаторов или каких бы то ни было лиц» [2].
Кудрины получили разрешение продать фотографическое заведение. В 1869 г. его купил Иван Алексеевич Назимов. Братья Кудрины были осуждены, и должны были быть отправлены в Сибирь, но общественность встала на их защиту. В июне 1874 г. в канцелярию московского генерал-губернатора поступили бумаги «О неправильных действиях московской полиции по делу о скопцах Кудриных», в которых сообщалось, что «скопец Кудрин от отправки в Сибирь приостановлен, перемещен из Центральной пересыльной тюрьмы в Басманный съезжий дом для содержания, с зачислением за судебным следователем по особенным делам» [3]. После освобождения братьям не разрешили вновь открыть фотографическое заведение.

1. Всеобщий календарь и адрес-календарь на 1869 г. Гл. XVII. С. 37.
2. ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 24. Д. 2407. Л. 79 об.
3. Там же. Оп. 60. Д. 6. Л. 29, 30.



Николай Ефимович Кудряков, учитель рисования гимназии; фотограф, литограф
«Управление Московского военного генерал-губернатора канцелярия гражданская Москва 3 марта 1864 г. № 1791. Господину Московскому обер-полицмейстеру… разрешаю учителю рисования Николаю Ефимовичу Кудрякову открыть в Москве Тверской части 5-го квартала, в доме Смагина, фотографическое заведение…» [1]
3 марта 1864 г. Н.Е. Кудряков открыл фотоателье. 22 марта 1865 г. его фотография уже находилась по адресу: Тверская часть 5-го квартала, дом Дашкевича [2].
К 1 января 1873 г. фотографическое заведение Кудрякова в Москве было закрыто [3].
7 июля 1875 г. Николай Ефимович открыл литографию и типографию в г. Коломне: «…для печатания разных бланков и др. предметов по заказам, дозволенным правительством» [4]. В январе 1876 г. он передал дела своему сыну Ефиму Николаевичу Кудрякову. Сам же с октября 1877 г. работал в Можайске, содержал фотографическое заведение в доме троицкого пономаря Некрасова [5].

1. ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 24. Д. 19. С. 11.
2. ЦИАМ. Ф. 54. Оп. 179. Д. 880а. Л. 29.
3. ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 25. Д. 315. Л. 19, 20.
4. ЦИАМ. Ф. 17. Оп. 48. Д. 18. Л. 6.
5. Там же. Оп. 50. Д. 69. Д. 12.



Петр Семенович Кулыгин, крестьянин-собственник из города Ардатова Симбирской губернии, владелец фирмы «Русская фотография»; Иван Кулыгин, наследник П.С. Кулыгина
П.С. Кулыгин подал прошение об открытии фотоателье 3 декабря 1880 г., в котором сообщал, что снял помещение в Тверской части 1-го квартала, в доме Кирьякова и намерен открыть фотографическое заведение «под фирмою» «Русская фотография» [1]. Свидетельство было выдано фотографу в первых числах января 1881 г. [2] Владельцем «Русской фотографии» Петр Кулыгин оставался недолго. Документов, разъясняющих, по какой причине ему пришлось отказаться от этого права, не сохранилось. Возможно, причиной был пожар, о котором писала газета «Московский листок» 20 мая 1882 г.: «Вчера, 19-го, в 11 ч. вечера на Волхонке, в районе 1-го участка Тверской части, в доме Кирьякова, вспыхнул пожар. Огонь появился во втором этаже, в фотографии, над воротами. На пожаре присутствовали великий князь Владимир Александрович, где также находился московский генерал-губернатор князь В.А. Долгорукий». В 1889 г. Петр Семенович Кулыгин был участником Юбилейной фотографической выставки в Петербурге, где значился «фотографом г. Саратова».
«Московские ведомости» 8 сентября 1883 г. сообщили: «Вновь открыта „Русская фотография“ на Волхонке, дом № 7, в Москве. Честь имею известить почтенную публику, что в ней производятся все работы, относящиеся к фотографии, как-то: портреты, начиная от медальонов до натуральной величины… портреты масляными красками и акварелью, портреты красками на стенке (гелиохромия). А. фон Свейковский».
В 1889 г. А. фон Свейковский работал в Харькове.
Наследник Петра Кулыгина Иван Кулыгин в 1896 г. открыл фотографию «Русь» в Якиманской части 2-го квартала, в доме Любушкиной. Судя по рекламе, дом, где находилась фотография, размещался в районе или Серпуховской, или Калужской площади. В последний раз Иван Кулыгин дал объявление в 1909 г. «Механическое исполнение фотографий по самым дешевым ценам, от 1 руб. 50 коп. за 1000 штук» можно было заказать в его ателье на Серпуховской площади, в доме Крокос [3]. Работ Петра и Ивана Кулыгиных сохранилось немного.

1. ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 26. Д. 1323. Л. 27.
2. Там же. Д. 3. Л. 221.
3. Спутник студента по Москве. Студенческий календарь на 1909 г. Изд. И.М. Эн-Янков и К°. С. 207.



Иван Фролович Курбатов, крестьянин; фотограф
23 февраля 1885 г. И.Ф. Курбатов поместил объявление в газете «Московский листок»: «Вновь открыта фотография И.Ф. Курбатова. Лубянка, дом князя Голицына, в помещении бывшей фотографии Пушкарева. Принимает всевозможные заказы, как-то: визитные, кабинетные и до натуральной величины акварельными и масляными красками по фотографии. Цены умеренные» [1]. По этому адресу фотография оставалась до конца 1880-х гг. К началу 1890-х гг. заведение находилось на Тверской улице, в доме Мятлева, № 36. В 1880-х гг. Курбатов открыл фотоателье и в Туле.
Последним годом работы фотографа был 1899-й. С 1900 г. фотоателье стало принадлежать Софье Николаевне Курбатовой [2].

1. Московский листок. 1885. № 54. 23 февраля. С. 4.
2. Вся Москва… на 1900 г. С. 1512, 1513.



Михаил Герасимович Куров, ямщик Тверской слободы; фотограф
«Имею желание открыть фотографическое заведение Басманной части 2-го квартала, дом Кудрявцевых под № 218/350», — писал М.Г. Куров. Свидетельство № 426 было получено 18 февраля 1871 г. [1]
Михаил Герасимович работал в своем ателье более года. В апреле 1872 г. он продал заведение Даниле Львовичу Львову [2].

1. ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 25. Д. 161. Л. 11.
2. Там же. Оп. 24. Д. 173. Л. 24.



Карл Фридрих Август Кюне, прусский подданный; фотограф
Карл Кюне купил фотографическое заведение 27 ноября 1869 г.: «Я, содержатель фотографии Зиберт, желая продать свое фотографическое заведение, состоящее Мясницкой части 3-го квартала, в доме Вятского архиерейского подворья, прусскому подданному Карлу Фридриху Августу Кюне… при сем предоставляю старое свидетельство…»
Кюне получил свидетельство № 241 на право работы 7 января 1870 г. [1]
Ателье Карла Кюне существовало до конца 1873 г. В отчете старшего инспектора за 1873 г. записано: «Из существующих заведений закрыты в 1873 г. …3) фотография прусского подданного Карла Кюне» [2].

1. ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 24. Д. 2407. Л. 54.
2. Там же. Оп. 25. Д. 610. Т. 2. Л. 20.



Вильям Лассон, американский подданный, Николай Андреевич Яни, датский подданный, фотографы; владельцы фотоателье «Пекарский»
Николай Андреевич Яни купил у Александры Петровны Пекарской фотографическое заведение под фирмой «Пекарский»; свидетельство № 811 получил 24 сентября 1874 г. [1] Фотоателье располагалось в Тверской части 3-го квартала, по Тверскому бульвару в доме Куренкова.
С 29 октября 1874 г. совладельцем Яни стал Вильям Лассон, им было выдано совместное свидетельство № 825 [2].
Квартиры фотографов находились при ателье.
В сентябре 1876 г. они подали прошение: «…желаем перевести фотографическое заведение в дом Макарьевского подворья Мясницкой части 2-го квартала». 18 сентября 1876 г. было выдано свидетельство № 1082 на право работы по новому адресу [3].
Больше сведений о фотографах не попадалось. Известно, что Н.А. Яни был по специальности химик.
Фотографий их работы сохранилось большое количество.

1. ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 25. Д. 610. Т. 2. Л. 85.
2. Там же. Т. 1. Л. 167.
3. Там же. Д. 1151. Л. 79.



Эдуард Д. Левенштейн, фотограф; владелец фирмы «Большая Московская фотография»
Э.Д. Левенштейн купил у Г.В. Трунова «Большую Московскую фотографию» в ноябре 1884 г. 5 февраля 1886 г. в «Московских ведомостях» и в «Русских ведомостях» появилось объявление фотографа: «Портреты И.С. Аксакова, снятые 3 января 1886 г., а также снятые с него на смертном одре 29 января, можно получить в моей фотографии под фирмою «Большая Московская» у Арбатских ворот, дом Армандт. Фотограф Эдуард Левенштейн [1].
9 февраля 1886 г. — новое объявление: «Портреты И.С. Аксакова, снятые 3 января… можно приобрести в моей фотографии… У меня же фотографии дома его и кабинета…» [2]
12 марта 1886 г.: «Поступил в продажу альбом „Памяти И.С. Аксакова“, состоящий из 11 фотографических снимков. Цена малого формата — 5 руб., большого — 10 руб., в фотографии Э. Левенштейна (Арбатская пл., д. Армандт), у Н. Печковской и в магазинах Дациаро и Аванцо» [3].
Последнее упоминание о фотографическом заведении Левенштейна содержится в «Справочной книжке фотографа» за 1889 г., в которой указывается адрес ателье: Столешников переулок, дом Рожнова [4].
Фотографий работы Эдуарда Левенштейна сохранилось большое количество.

1. Русские ведомости. 1886. № 33. 3 февраля. С. 4; Московские ведомости. 1886. № 36. 5 февраля. С. 1.
2. Русские ведомости. 1886. № 39. 9 февраля. С. 4.
3. Русские ведомости. 1886. № 69. 12 марта. С. 4.
4. Справочная книжка фотографа … С. 255.



Василий Васильевич Левитский, московский мещанин; фотограф
В.В. Левитский открыл фотографическое заведение на Арбатской улице в доме графа Толстого, 16 мая 1879 г. Свидетельство № 1445 было получено 24 июня 1879 г. [1]
Вместе с фотографическим заведением им были куплены у архитектора Л.К. Коромальди фотолитография и фотометаллография. На выставке 1882 г. в Москве Левитский выставил копии с древних рукописей, выполненные в технике фотолитографии. О его экспонатах обозреватель выставки В.И. Срезневский писал в одном из номеров журнала «Фотограф»: «…специально фотография в применении к снимкам древних рукописей может быть оценяема только при сравнении с оригиналами. Этому нас научил горький опыт фотолитографического издания летописей и знаменитого Святославова сборника 1073 г., стоивших громадных денег и никуда не годных в отношении применения к науке, и дай Бог, чтобы Левитский не последовал по пути проложенному» [2].
На Арбатской улице заведение В.В. Левитского находилось и в 1880-е гг., «в доме Голицына и Толстого», — как теперь писал он в рекламе. В 1899 г. — на Арбате, в  доме Платоновой.
Даты закрытия ателье не установлено. В 1890-е гг. В.В. Левитский не работал.

1. ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 25. Д. 1902. Л. 67.
2. Фотограф. 1882. № 7. Июль. С. 175.



Леонтий Леонтьевич Леонтьев, сын воскресенского купца; фотограф, владелец«Коммерческой фотографии»
Первое упоминание о «Коммерческой фотографии» встречается на страницах «Путеводителя по Москве и ее окрестностям» за 1872 г. [1]: «„Коммерческая фотография“ Л. Леонтьева. Снимает от 65 коп. до 5 руб. за дюжину, на Тверском бульваре, рядом с церковью Дмитрия Солунского, д. баронессы Корф. Фотография открыта от 9 ч. утра до 5 ч. вечера. Тут же играет дама на вечерах новейшие танцы и может преподавать уроки музыки за сходную цену; можно застать от 10 до 4 вечера». 12 августа 1873 г. Леонтьев вновь прошел регистрацию, получил свидетельство № 692. «Коммерческая фотография» по-прежнему находилась в доме Корф [2].
В ноябре 1873 г. ателье Л.Л. Леонтьева уже было закрыто [3]. Несмотря на короткий срок работы «Коммерческой фотографии», сохранилось довольно много снимков этой фирмы.

1. Путеводитель по Москве и ее окрестностям. М.: Изд. кн. В.Г. Долгорукого и В.М. Анофриева, 1872. Вып. 1. Реклама.
2. ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 25. Д. 314. Л. 57.
3. Там же. Л. 86.



Иван Иванович Летунов, художник, фотограф; Петр Иосифович Сафронов, фотограф
И.И. Летунов — ученик Московского училища живописи и ваяния. В 1835 г. Академией художеств ему было присвоено звание неклассного художника за «Портрет крестьянина», написанный акварелью [1].
В феврале 1868 г. рязанский мещанин Петр Иосифович Сафронов открыл в Москве в Мясницкой части 1-го квартала, в доме купца Трындина, № 90, фотографическое заведение под названием «Берлинская фотография» [2].
В мае 1868 г. в сотоварищи он принял неклассного свободного художника Ивана Летунова; подали В.А. Долгорукову совместное прошение, а 29 мая получили свидетельство № 219 [3] на право работы.
Совместная «Берлинская фотография» существовала считанные дни, и 3 июня 1868 г. Сафронов и Летунов вновь написали прошение: «Имеем фотографическое заведение (под фирмой „Берлинская фотография“), а ныне желаем иметь оную под фирмой „Новая Русская фотография“ и желаем перейти на место жительства оной же части Мясницкой 1-го квартала в дом купца Попова…» Свидетельство № 234 было выдано 12 июля 1868 г. [4]
Содружество оказалось весьма кратковременным, около года; в июне 1869 г. — новое прошение: «Фотография наша… в доме купца Попова под фирмой „Новая Русская“ и работы в оной производились сообща, но в настоящее время мы хотим: я, Летунов, буду по-прежнему производить работы по оной фотографии на старом месте, т.е. в д. купца Попова; а я, Сафронов, по приискании новой квартиры, подам отдельное прошение…»
Иван Иванович Летунов получил свидетельство № 298 1 июля 1869 г. [5]
В августе 1870 г. И.И. Летунов и И.А. Назимов объединили свои фотографические заведения, находившиеся в разных частях Москвы, в одно, теперь их совместное ателье располагалось в доме Рудакова [6].
Через несколько месяцев, в феврале 1871 г., фотографы разъехались: Летунов желал иметь заведение в «Яузской части 4-го квартала, в д. под № 465 почетного потомственного гражданина Кулакова … крестьянин Иван Назимов — Мясницкой части 1-го квартала в д. Рудакова, а посему… просим выдать нам два свидетельства…» Свидетельства были выданы 4 мая 1871 г. И.И. Летунову — № 428, И.А. Назимову — № 429 [7].
Иван Иванович Летунов с 1873 г. в летнее время открывал фотоателье в селе Кускове, последний раз это было в 1879-м [8]. В Москве фотоателье Летунова проработало до 1877 г.
В отчете по надзору за типографиями, литографиями и т.п. заведениями за 1877 г. есть запись: «…закрыты… 10) фотография свободного художника Летунова» [9].
Фотографии всех вышеперечисленных ателье сохранились до наших дней.

1. Список русских художников к юбилейному справочнику Императорской Академии художеств. 1764-1914. С. 114.
2. ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 24. Д. 1228. Л. 61.
3. Там же. Д. 1793. Л. 24.
4. Там же. Л. 37.
5. Там же. Д. 2065. Л. 5.
6. Там же. Д. 2047. Л. 33.
7. Там же. Оп. 25. Д. 161. Л. 13.
8. ЦИАМ. Ф. 17. Оп. 50. Д. 69. Л. 12; Д. 141. Л. 59.
9. ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 25. Д. 1622. Л. 24.



Данила Львович Львов, крестьянин, фотограф
Данила Львов, крестьянин деревни Климовой Тверской губернии, Старицкого уезда, Братковской волости открыл фотографическое заведение в доме Кудрявцевых Басманной части 2-го квартала, на Покровке, у церкви Богоявления, 3 мая 1872 г. (свидетельство № 537) [1].
В октябре 1879 г. в доме Кудрявцевых произошел пожар, и Львов перевел ателье в дом Кочерова, № 190, по Покровской улице того же квартала [2].
В адресной книге на 1886 г. упоминается дом Розановых, № 1, по Покровской улице [3]. Вероятно, это было временное перемещение, так как все последующие годы адрес оставался прежний: Покровская улица, дом Кочерова, № 190.
В 1894 г. владельцем фотоателье стал сын Д.Л. Львова — Тимофей Данилович [4], который содержал заведение до 1898 г. [5]

1. ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 25. Д. 173. Л. 24.
2. Там же. Д. 1902. Л. 125.
3. Вся Москва. Адрес-календарь г. Москвы на 1886 год. Изд. П.М. Мартынова. С. 137.
4. Вся Москва. Адресная и справочная книга г. Москвы на 1894 год. Ч. II. С. 347.
5. Вся Москва. Адресная и справочная книга г. Москвы на 1898 год. Раздел «Москва торгово-промышленная». С. 1346.



Иван Львович Львов, крестьянин; фотограф, владелец «Петербургской фотографии»; член РФО с 1896 г.
Иван Львов, крестьянин деревни Кушниково Тверской губернии, Старицкого уезда, Братковской волости, купил фотоателье у фотографа-земляка Ивана Федоровича Иванова. «Петербургская (или Санкт-Петербургская. — Авт.) фотография» находилась в Яузской части 1-го квартала, в доме Силина. Свидетельство № 684 на право работы было получено 13 апреля 1874 г. [1]

С 9 августа 1877 г. «Петербургская фотография» работала уже в Яузской части 4-го квартала, в доме Кулакова [2].
В 1880-е гг. (год точно не установлен) фотография переведена в Рогожскую часть 1-го квартала, в дом церкви Николая Чудотворца. На обороте бланков печатался следующий рекламный текст: «Петербургская фотография. Швивая горка, д. ц. св. Николы что в Болвановке». По этому адресу фотоателье находилось до 1904 г.
С 1905 г. фотографическое заведение разместилось в доме Львова. «Швивая горка, собственный дом», — сообщалось на обороте бланков. В 1909-1910 гг. адрес был такой: Таганка, дом Львова; в 1911-1912 гг. — Швивая горка, дом Пенкина.
С 1913 г. владелицей «Петербургской фотографии» стала Анна Афанасьевна Львова, которая опубликовала следующий адрес: Николо-Болвановская, дом № 2, тел. 417-30 [3].

В последний раз адрес фотоателье промелькнул в 1916 г. [4] В 1920-х гг. фотографии уже не существовало.

1. ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 25. Д. 610. Т. 1. Л. 57.
2. Там же. Д. 1398. Л. 79.
3. См.: Вся Москва… на 1913 год. Раздел «Торгово-промышленные предприятия Москвы и ее пригородов». С. 871.
4. Вся Москва… на 1916 год. Раздел «Торгово-промышленные предприятия Москвы и ее пригородов» (под заголовком «Фотографии»).



Степан Львович Львов, крестьянин, фотограф; родной брат Данилы Львовича и Ивана Львовича Львовых
Степан Львов открыл фотографическое заведение в Яузской части 4-го квартала, в доме Кулакова, 23 марта 1877 г. [1] В августе того же года фотография Львова закрылась [2].

1. ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 25. Д. 1398. Л. 19.
2. Там же. Д. 1622. Л. 24.



Карл Петер Мазер (1807-1884), шведский подданный; художник, автор «Заметок о России»; дагерротипист, фотограф
Карл Петер Мазер приехал в Россию в 1838 г. и прожил в ней около пятнадцати лет. Жил в Петербурге, Ярославле, Москве, путешествовал по Волге с бурлаками от Нижнего Новгорода до Астрахани, делая зарисовки быта и природы. С 1848 г. странствовал по Сибири, куда его привело «желание создать серию портретов первых русских революционеров, находящихся на поселении». Художник написал более двадцати карандашных портретов декабристов [1].
В 1850 г. в Тобольске Мазер начал писать групповой портрет жены и детей декабриста А.М. Муравьева, но местные власти подняли тревогу и запретили художнику работать. «Начав портрет-группу г-жи Муравьевой и ее детей, я прекратил его писать, потому что г-н Муравьев сказал мне, что г. губернатор выразил ему желание, чтобы работа над портретом была прекращена. Карл П. Мазер. Тобольск, 17 декабря 1850» (в подлиннике по-французски) [2].
В начале 1851 г. Мазер открыл скромное дагерротипное заведение в Москве в Газетном переулке, против гостиницы Шевалье, в доме Ланской, где и проработал до конца года. 27 декабря Мазер предупредил заказчиков, что перевел заведение «в дом княгини Шаховской в Газетном переулке, между Тверской и Никитской» и что «портреты снимаются ежедневно от 9 часов до 3 пополудни» [3].
К. Нистрем писал о дагерротиписте: «Г-н Мазер бесспорно заслуживает особенное внимание. Его портреты отражают верный отпечаток характера и выражение лица, нисколько не делая его ни скудным, ни суровым, ни старым, как это неоднократно замечено было в дагерротипных портретах. В устройстве залы и галереи употреблено все старание художника для удобства посетителей. Портреты снимаются в несколько секунд… и выдаются не иначе как по достижении полного удовлетворения относительно искусства и самого сходства портрета» [4].
В 1852 г. Карл Мазер исполнял как дагерротипные, так и фотографические портреты, а также принимал заказы на копии «с масляных картин, дагерротипных и акварельных портретов и с гравюр».
Сведений о работе Мазера в Москве в 1853 г. не встречалось, по всей вероятности, в этом году он отбыл в Швецию.
Существуют воспоминания К. Мазера «Записки о России». Они хранятся в Национальном музее в Стокгольме.

1. Зильберштейн И.С. Художник декабрист Николай Бестужев. М., 1977. С. 531.
2. Там же. С. 532.
3. Московские ведомости. Прибавление № 155. 1851. 27 декабря. С. 1490.
4. Дополнение к книге адресов жителей Москвы. М.: Изд. К.М. Нистрема, 1852. Ч. II. Разд. XVII.



София Францевна Май (урожд. Вальрат) (? — 26 апреля 1890) [1], жена поручика; фотограф
«Желаю открыть в Москве, Басманной части 1-го квартала, на Садовой улице, в доме Машкова под № 5, фотографическое заведение… прошу выдать мне установленное на то свидетельство. Жительство имею в том же доме…» Свидетельство № 166 было получено 22 сентября 1867 г. [2]
В мае 1868 г. фотография Май была закрыта [3].

1. Русские ведомости. 1890. № 114. 28 апреля. С. 1.
2. ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 24. Д. 1228. Л. 36.
3. Там же. Д. 2066. Л. 14.



Адольф Фердинандович Мальм, лифляндский уроженец, 
Павел Константинович Шмидт, саксонский подданный; фотографы, владельцы фирмы«Французская фотография»
А.Ф. Мальм и П.К. Шмидт открыли «Французскую фотографию» в 1869 г. [1] Заведение находилось в Арбатской части 3-го квартала, на Никитском бульваре, в доме купца Ивлева. В первые месяцы работы на обороте бланка фотографии вместо рекламного текста фотографы использовали небольшие рекламные наклейки с адресом фирмы и очень аккуратно проставляли номера негативов. К июлю 1872 г. в ателье побывало более десяти тысяч заказчиков. 8 июля во «Французской фотографии» позировали перед камерой родители Чехова — Павел Егорович и Евгения Яковлевна. При получении заказа на оборотах их фотографий лаборант ателье проставил год и номера негативов: 10883 и 10884. «Французская фотография» пользовалась огромным успехом в Москве. За сравнительно небольшой срок существования она создала довольно большое фотографическое наследие. В октябре 1873 г. ателье прекратило свое существование, но его владельцы продолжали фотографическую деятельность. С 1870 г. А.Ф. Мальм совместно с М. Тепфером издавал научно-практический журнал «Фотографическое обозрение».
В декабре 1873 г. Мальм известил московскую публику о скором открытии своего нового фотоателье: «„Grande Photographie Francaise“ на Никитском бульваре, дом Перевозчикова, уведомляет, что постройка фотографии совершенно окончена и работа усовершенствована; причем вновь полученным из Вены аппаратом снимаются группы большого размера и портреты до натуральной величины» [2].
С 19 января 1874 г. «Большая Французская фотография» стала принимать посетителей. Бланки с рекламным текстом Мальм чаще всего заказывал у московских литографов Каспара Эргота и Михаила Волокитина.
В декабре 1879 г. Мальм передал свою фирму московской мещанке Марии Федоровне Кокушенковой. «Получив по наследству в собственность от лифляндского уроженца Адольфа Фердинандовича Мальм, содержавшего Арбатской части 3-го квартала, в доме Перевозчикова, фотографическое заведение, и желаю оное содержать от себя… почтительнейше прошу на это разрешение» [3], — писала она. С 3 февраля 1880 г. Кокушенкова стала законной владелицей фирмы.
18 октября 1880 г. фотоателье переехало в Пречистенскую часть 5-го квартала, на Арбатскую улицу, в дом князя Долгорукова (бывш. Шиловского) [4] и находилось там до 1886 г. [5]
В 1889 г. «Большая Французская фотография» по-прежнему занимала помещение на Арбате, но уже в доме Платоновой [6].

В ноябре 1891 г. «Большая Французская фотография» сообщила: «…Столешников переулок, дом Никифорова. Доводит до сведения почтенной публики, что она получила из Парижа для портретов бумагу «IVOIRE-MAT», имевшую столь большой успех на французской выставке, и просит обратить внимание на образцы, выставленные в Столешниковом переулке» [7].
К 1894 г. владелицей фирмы стала Мария Августовна Фланден [8].
В последующие годы адреса «Большой Французской фотографии» были таковы: 1894 г. — Столешников переулок, дом Никифорова; с 1897 по 1901 г. — Столешников переулок, дом де Карриер; 1902 г. — Столешников переулок, дом Титова [9].
Больше сведений о «Большой Французской фотографии» не встречалось. Фотографий этой фирмы сохранилось большое количество.

1. ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 24. Д. 2407. Л. 68.
2. Московские ведомости. 1873. № 314. 13 декабря. С. 6.
3. ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 25. Д. 1902. Л. 197.
4. ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 26. Д. 3. Л. 190.
5. Вся Москва. Адрес-календарь г. Москвы на 1886 год. Изд. П.М. Мартынова. С. 137.
6. Справочная книжка фотографа … С. 254.
7. Русские ведомости. 1891. № 305. 5 ноября. С. 1.
8. Сведения о существующих в России типографиях, литографиях, металлографиях… составленные на 1 января 1894 года. С. 49.
9. Вся Москва на 1902 год. С. 1836.



Владимир Мартынович Мартынов, московский мещанин; фотограф

В.М. Мартынов открыл фотографическое заведение в Пятницкой части 2-го квартала, на Пятницкой улице, в доме Лузина. Свидетельство № 435 было выдано 22 марта 1871 г. [1] В декабре того же года ателье переехало в дом Рожнова на Пятницкой улице (вблизи дома Лузина) [2]. В качестве рекламного текста на обороте фотографических бланков в 1871 г. фотограф использовал небольшие ярлыки, выполненные литографским способом. В июле 1873 г. Мартынов подал прошение (от «московского мещанина, ныне воскресенского купца»): «…желая еще открыть таковое же заведение Пречистенской части 5-го квартала в доме Шиловского по Арбатской улице… имею честь просить Ваше сиятельство разрешить открыть заведение и снабдить меня свидетельством…» [3]
С 8 августа 1873 г. Мартынов стал владельцем двух ателье: «Новой русской светописи» на Пятницкой улице в доме Рожнова и фотографии на Арбате в доме Шиловского, против магазина Мора. В июле 1874 г. он отказался от заведения на Арбате.
Фотоателье на Пятницкой улице, дом Рожнова, № 17, принадлежало Мартынову до 1894 г. [4]
В 1895-1896 гг. владелицей фотографии была Елизавета Васильевна Мартынова [5].
В 1897 г. заведения уже не существовало.

1. ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 25. Д. 161. Л. 1.
2. Там же. Д. 314. Л. 56.
3. Там же.
4. Вся Москва. Адресная и справочная книга г. Москвы на 1894 год. Ч. II. С. 347.
5. Вся Москва… на 1896 год. Ч. II. С. 507.



Николай Дмитриевич Матасов, уроженец Воронежской губернии, валуйский мещанин; фотограф
«…Желаю открыть фотографию на Мясницкой улице, в доме Вятского архиерейского подворья, 1-го участка Мясницкой части… Свидетельство 9 февраля 1882 г. № 1844» [1].
Фотографическое заведение Н.Д. Матасова находилось по этому адресу до 1890 г. С 1891 г. здесь основался фотографП.П. Павлов.

1. ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 26. Д. 1326. Л. 4.



Фридрих Гюнтер Мебиус, саксонский подданный, уроженец г. Шварцбурга; живописец; фотограф
Фридрих Мебиус — один из первых фотографов Москвы. Год открытия заведения Мебиус указал в прошении генерал-губернатору Москвы В.А. Долгорукову: «Содержу я фотографическое заведение с 1850 года…» [2]
Наряду с портретами Мебиус исполнял фотографии с видами Москвы для стереоскопического аппарата. В комплект входило двадцать видов, продавались они по рублю серебром за фотографию.
В 1853 г. Фридрих Мебиус подарил императору Николаю I фотографический альбом с видами Москвы. Николай I преподнес Мебиусу драгоценный перстень [3].
Виды Москвы для стереоскопа можно было купить в самом «заведении фотографических портретов Ф. Мебиуса на Тверском бульваре, в доме Юсуповой и в магазине И.В. Юнкера на Кузнецком мосту, в доме Каразиной в Москве» [4].
В ноябре 1860 г. фотограф предупредил заказчиков о перемене адреса своего заведения: «Фотография Мебиуса переведена с Тверского бульвара на Большую Лубянку в дом Мосолова, где находится Московское страховое общество» [5]. Сняв помещение в доме владельца Семена Николаевича Мосолова, Мебиус продолжал работать в нем и тогда, когда владельцем дома стал сын Мосолова — Николай Семенович. Сохранилось довольно точное описание местонахождения фотографического заведения Мебиуса. В.А. Гиляровский в книге «Москва и москвичи», рассказывая о Лубянской площади, писал: «В восьмидесятых годах Н.С. Мосолов, богатый помещик, академик, известный гравер и собиратель редких гравюр, занимал здесь отдельный корпус, в нижнем этаже которого помещалось Варшавское страховое общество; в другом крыле этого корпуса, примыкавшего к квартире Мосолова, помещалась фотография Мебиуса. Против дома Мосолова на Лубянской площади была биржа наемных карет» [6].
Фотография Фридриха Мебиуса пользовалась доброй славой благодаря качественному исполнению портретов и интересному аксессуарному оформлению, в частности красивым бланкам.
На Политехнической выставке 1872 г. в Москве Мебиус демонстрировал свой метод съемки портретов на фарфоре. Его работы и метод были отмечены серебряной медалью, изображение которой он помещал на бланках фотографий [7].
В августе 1880 г. ателье было передано брату Фридриха Мебиуса — Юлию Мебиусу [8].

1. ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 26. Д. 1326. Л. 4.
2. Там же. Оп. 24. Д. 957. Л. 61.
3. РГВИА. Ф. 970. Оп. 2. Д. 886. Л. 1 об.
4. Московские ведомости. Прибавление № 135. 1857. С. 1179.
5. Московские ведомости. Прибавление № 250. 1860. С. 963.
6. Гиляровский В.А. Москва и москвичи. М., 1959. С. 120.
7. Календарь на 1873 год. Путеводитель по Москве и ее окрестностям. С. 4.
8. ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 26. Д. 3. Л. 173.



Юлий Христиан Мебиус, прусский подданный, уроженец г. Шварцбурга; фотограф
Юлий Мебиус, казначей Общества гимнастов, находящегося на Большой Лубянке в доме Ивановского монастыря, работал фотографом у своего брата Фридриха Мебиуса. Владельцем старинного заведения Юлий Мебиус стал с 27 августа 1880 г. «Желаю продолжать фотографическое заведение брата моего Фридриха Мебиуса, состоящее Мясницкой части 2-го квартала, в доме Мосолова», — писал он генерал-губернатору В.А. Долгорукову в прошении [1].
Юлий Мебиус — участник Всероссийской фотографической выставки 1882 г. в Москве, где был награжден бронзовой медалью.
В.И. Срезневский в обзорной статье «Фотография на Всероссийской выставке 1882 г. в Москве» невысоко оценил работы фотографа: «Московский фотограф Мебиус (Лубянка, дом Мосолова) выставил десять больших, сильно ретушированных портретов. Чему приписать штрихи вкось по всему изображению — ретуши или (неужели!) неумелому покрыванию коллодионом?» [2]
В августе 1882 г. одновременно с большими мастерами И.Г. Дьяговченко и А.И. Меем Юлий Мебиус фотографировал виды улиц, архитектурные памятники, в частности Кремль, московские соборы и монастыри. Он принял участие в конкурсе, объявленном Н.А. Найденовым, на лучшие фотографии, которые должны были войти в альбом, посвященный Москве [3].
В 1888 г. Юлий Мебиус проводил большую общественно-подготовительную работу по организации юбилейной Всероссийской фотографической выставки в Москве и был членом экспертной комиссии выставки, которая должна была открыться в залах Императорского Исторического музея в первых числах января 1889 г.
В конце 1892 г. заведение было продано австрийскому подданному Адольфу Филипповичу Рихтеру с условием сохранения названия фирмы «Ю. Мебиус».
Фотографий фирмы Юлия Мебиуса сохранилось много.

1. ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 26. Д. 3. Л. 173.
2. Фотограф. 1882. № 7. С. 178.
3. ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 26. Д. 1323. Л. 55.



Август фон Медвей (1814-1870), австрийский подданный; художник-миниатюрист; фотограф, владелец фирмы «Медвей»
Август фон Медвей родился в г. Лемберге (Германия), учился в Львовском университете и в Венской Академии художеств. Работал в Будапеште и Львове, в 1848 г. — в Париже. С 1850 г. жил в России — сначала в Одессе, потом в Петербурге, где в 1858 г. стал придворным художником.
В Москве Медвей в начале 1865 г. открыл фотографическое заведение (фирму «Медвей») в Тверской части 4-го квартала, в Газетном переулке, в доме Бутовской (25 января 1865 г. получил билет № 156 на право работы [1]).
Чуть более года прожил Медвей в Москве: в марте 1866 г. он продал фирму братьям Адольфу и Эдуарду Поссе, лифляндским гражданам [2], а сам поселился в Харькове, где и умер в 1870 г.
Портреты-миниатюры, исполненные Августом фон Медвеем, есть в собрании Государственного Русского музея [3]. Фотографические работы мастера пока не обнаружены.

1. ЦИАМ. Ф. 54. Оп. 179. Д. 880а. Л. 21.
2. Там же. Оп. 24. Д. 957. Л. 66.
3. Портретная миниатюра из собрания Государственного Русского музея XVIII–XX веков. Л., 1879. С. 424.



Альберт Генрих Иванович Мей (1842-1913), немец, курляндский уроженец; фотограф, владелец фирмы «Шерер, Набгольц и К°»; член РФО с 1895 г.; потомственный почетный гражданин с 1898 г.
В 1868 г. Мартин Шерер сдал свою фотографическую фирму «Шерер, Набгольц, бывшая А. Бергнера» в аренду курляндскому гражданину А.И. Мею с условием сохранить прежнее название фирмы (в новое название ввели только знак «К°»). Арендный способ передачи фирмы новому лицу оставлял за фирмой ее прежние заслуги и права, в том числе право воспроизводить на своих работах прошлые награды (медаль Фотографической выставки 1865 г., изображение российского герба, пожалованного за выполнение государственного заказа) и выполнять заказы императорского двора, т.е. называться «фотографом Его Императорского Величества».
Долгие годы совладельцем фирмы вместе с А. Меем был М.А. Шиндлер (с 1868 по август 1896 г.). В мае 1868 г. они впервые обратились к заказчикам: «Фотографы Его Императорского Величества „Шерер, Набгольц и К°, бывшая А. Бергнера“, уступая общему желанию, понизили цены на визитные карты и портреты, как-то: дюжина карт вместо 12 руб. — 8 руб. При повторении дюжина — 6 руб. Портреты без рамок — от 4 руб. Газетный пер., дом Засецкой, Москва» [1]. По всей вероятности, объявление было дано с целью продемонстрировать заказчикам высокую награду — российский герб, который красовался перед текстом.
Фирма была участницей Политехнической выставки 1872 г. в Москве.
В августе следующего года Мей уведомил московскую публику, что при фотографическом заведении он открывает «новую отрасль фотографии — фотолитографию (Univerenderlicher-Lichtdruck)» и рассказал о новом способе: «Так как этот новый способ светописи еще неизвестен в России, хотя имеет уже применение за границей, то и позволяем себе указать на его применения и преимущества. Фотолитографический рисунок имеет ту разницу с фотографией, что снятый фотографическим путем предмет печатается на литографском станке, а потому делается доступнее по цене и в скорости исполнения, вследствие чего пригоден там, где требуется большое число экземпляров, как-то: при изданиях картин, рисунков, ландкарт, планов, чертежей и т.п. В высшей степени хорош этот способ там, где предмет или рисунок слишком мелок и подробен, так что не представляет никакой возможности быть сделанным от руки. Господ, интересующихся предметом, просим пожаловать для обозрения образцов и ознакомления с производствами» [2].
Свидетельство на производство работ фотолитографическим способом было получено чуть раньше — 23 мая 1873 г. [3]
К концу 1870-х гг. фирма не знала себе равных в различного рода фотопечатных работах, что и заметили специалисты на Московской фотографической выставке 1882 г., на которой А.И. Мей и М.А. Шиндлер получили серебряную медаль: «В конце нашего алфавитного списка приходится поставить фирму «Шерер и Набгольц», принадлежащую уже двенадцать лет Шиндлеру и Мею. Награжденные уже высшею наградою, императорским орлом и титулом фотографов Их Императорских Величеств, гг. Шиндлер и Мей по всей справедливости заслуживают этого имени и герба. Если рассматривать фотографию как помощницу науки и искусства, то это значение в полной мере выполнено товариществом. Владея превосходно фотографией и фотопечатным заведением в полном развитии и совершенстве, гг. Шиндлер и Мей представили образцы по всем отраслям фотографического искусства: тут и портреты в натуральную величину, и пейзажи, и снимки с картин, древних рукописей и палеонтологических предметов. Фотопечать (как назвали гг. Шиндлер и Мей Lichtdruck, или светопечать, или фототипию, или албертотипию, гоалотипию) доведена у них до совершенства и вполне удовлетворяет потребностям художественных и научных изданий. Несколько сероватый сухой тон отпечатков, впрочем, далеко уступает обыкновенной фотографии и силе и живости мюнхенских, дрезденских и гамбургских подобных заведений, но имеет большое преимущество в прочности и невыцветании краски» [4].
Много творческих удач принес фирме 1882 г.: она выполнила почетный заказ — выпустила альбом, посвященный Художественно-промышленной выставке 1882 г. «Ведомости Московской городской полиции» сообщали, что «Альбомы Художественно-промышленной выставки 1882 г., оставшиеся от второго издания, продаются по 15 руб. за большой формат в 100 листов и по 3 руб. за малый в 30 листов в  фотографии «Шерер, Набгольц и К°», Газетный переулок, дом 3асецкой» [5].
Именно на светопечать Мея и обратил внимание Н.А. Найденов, лидер московской буржуазии, потомственный почетный гражданин и председатель Московского биржевого комитета. Он задумал издание альбомов с видами улиц, соборов, монастырей и церквей Москвы. Издание должно было состоять из четырех частей: первая — посвящена Кремлю и Китай-городу; вторая — Белому городу; третья — Земляному городу; четвертая часть — местности за Земляным городом.
Для этой цели в конце 1870-х гг. Найденовым был объявлен конкурс на лучшие снимки православной Москвы. В конкурсе принимали участие фотографы И.Г. Дьяговченко, Ф.Г. Мебиус, А.И. Мей и др. Найденов признал работы Мея и Шиндлера лучшими и попросил их исполнить фотогравюры и фототипии с фотографий для своего издания.
Первый альбом вышел в 1883 г. В немногословной вступительной статье к альбому Найденов писал: «Цель настоящего издания состоит в сохранении на память будущему вида существующих в Москве храмов, не касаясь при этом нисколько того, какое значение последние имеют в отношении историческом, археологическом или архитектурном». Тома-альбомы выходили на протяжении нескольких лет.
Деятельность фирмы в 1882 г. была отмечена еще одной наградой: правом изображать государственный герб (это был уже второй герб). В 1896 г. на выставке в Нижнем Новгороде Шиндлер и Мей были удостоены этой высокой награды третий раз.
Долгие годы фирма «Шерер, Набгольц и К°» находилась по одному адресу: Кузнецкий мост, дом Засецкой (или Кузнецкий переулок, дом Засецкой, № 4).
К 1 января 1894 г. фирма переехала на Большую Дмитровку, в дом Пустошкина, напротив Купеческого клуба [6].
В 1911 г. ее адрес значился так: Кузнецкий переулок, вблизи Кузнецкого моста, дом № 3, где она и оставалась до революции 1917 г. В 1906 г. у фирмы появился телефон.
С 1902 г. рядом с Альбертом Ивановичем Меем стал работать его сын — Альфред Альбертович.
Фирма сотрудничала с Императорскими театрами, по их заказам были отсняты целые спектакли, и фотографии и фототипии (как мы говорим сейчас, открытки) пускались в широкую продажу. Ателье любили посещать актеры, композиторы, писатели, художники.
Довольно часто услугами А.И. Мея пользовался Л.Н. Толстой; портреты его получались настолько удачными, что их брали за основу для гравировальных работ художники А. Бем (1900), Г. Вейль (1901), Г. Карпунин (1910), И. Рундальцев (1910) и др. В декабре 1894 г. с Альбертом Ивановичем Меем познакомилась жена писателя Софья Андреевна. «Обманом от нас тихонько уговорили Льва Николаевича сняться группой… девочки вознегодовали, все знакомые ужасались, Лева огорчился, я пришла в злое отчаяние. Снимаются группами гимназии, пикники, учреждения и проч. Стало быть, толстовцы — это учреждение. Публика подхватила бы это, и все старались бы купить Толстого с его учениками. Многие бы насмеялись. Но я не допустила, чтобы Льва Николаевича стащили с пьедестала в грязь. На другое утро я поехала в фотографию, взяла все негативы к себе, и ни одного снимка еще не было сделано. Деликатный и умный немец-фотограф Мей тоже мне сочувствовал и охотно отдал мне негативы», — записала С.А. Толстая в дневнике 8-10 января 1895 г.
У Мея работали многие талантливые фотографы, которые со временем также открывали свои фирмы. Одним из таких мастеров фотографии был Иван Павлович Павлов. Фирма Мея участвовала во всемирных фотографических выставках, например в 1897 г. в Стокгольме; издавала почтовые карточки с видами российских городов, которые распространялись во многих городах мира. Очень популярными в России были выпускаемые фирмой серии открыток: типы народов России и виды городов, которые исполнялись не только по собственным фотографическим работам, но и по прекрасным снимкам других фотографов. С 1910 г. фирма стала издавать и цветные фототипии.
Последний раз название фирмы встречается в комплекте фототипий, посвященных теме русских городов и изданных в 1918 г. Дальнейшая ее судьба неизвестна.
Фотографическое наследие фирмы — настоящая энциклопедия Москвы.
Особенным в жизни Альберта Ивановича Мея стал 1894 г.: 19 октября министром внутренних дел России были разрешены «бланки открытых писем частного изготовления». До этого времени бланки открытых писем в России выпускало с 1 января 1872 г. только почтовое ведомство.
О постановлении 1894 г. сообщалось в печати на протяжении нескольких лет, особенно часто и пространно в адресных и справочных книгах. Вот один из примеров: «Открытые письма допускаются к пересылке только на установленных бланках (правительственного и частного изготовления). На адресной стороне бланка, кроме подробного адреса, ничего другого писать не дозволяется, за исключением своего наименования и места жительства, воспроизводимых рукописно или посредством штемпеля и всякого печатания. Содержание открытого письма не должно заключать в себе чего-либо, противного законам, общественному порядку, нравственности и приличию. Не удовлетворяющие этому требованию не отправляются по назначению. Бланки открытых писем частного изготовления по формату и плотности бумаги должны соответствовать бланкам, изготовляемым почтово-телеграфным ведомством, и не превышать 14 сантиметров (3⅛ вершка) в длину и 9 сантиметров (2 вершка) в ширину. Бумага для бланков может быть употреблена только светлых тонов.
Бланки открытых писем, изготовляемые специально для обращения в пределах Всемирного почтового союза, должны иметь на лицевой стороне следующее заглавие на русском и французском языках: „Всемирный почтовый союз. Россия. Union Postale universelle, Russie“. Открытое письмо — „Carte postale“. Виньетки и рекламы могут быть отпечатаны только на оборотной стороне бланка, причем печатание их во всем подчиняется правилам Устава о цензуре и печати» [7].
Российским фотографам предлагался новый увлекательный бизнес — помещать фотографический сюжет на бланках открытых писем, да и еще для Всемирного почтового союза! К 1887 г. из России можно было отправлять открытую корреспонденцию в следующие государства, входящие в состав Всемирного почтового союза: Англию, Францию, Австрию, Бельгию, Германию, Грецию, Данию, Италию, Испанию, Норвегию, Швецию, Швейцарию, Португалию, Румынию, Сербию, европейскую Турцию, Голландию, Черногорию и Северо-Американские Соединенные Штаты [8].
Началось настоящее творческое пиршество фотографов. В фототипиях при фотографических заведениях стали выпускать открытые письма с увлекательными тематическими сюжетами (портреты знаменитых людей России — писателей, поэтов, художников, политиков; виды улиц Москвы и ее архитектурных памятников; городские ремесла; городские типы; типы народов, населяющих Россию; быт русской деревни, ее обычаи, костюмы каждой губернии). Особенная тема — столетие со дня рождения А.С. Пушкина. В 1899 г. открытки, посвященные этому событию, выходили не только в России, но и во многих странах Европы.
Самым большим заведением по изданию тематических открытых писем была фирма А.И. Мея «Шерер, Набгольц и К°». По этим открыткам можно рассказывать об истории Москвы, о жизни, бурлящей на ее улицах.
Так, уличная торговля с лотков стала сюжетом для многих открыток. Нужно сказать, что уличное благообразие составляло предмет особых забот московской городской власти. В 1863 г. было воспрещено торговать съестными припасами с лотков и из временных лавочек на бульварах и тротуарах. Но добиться этого окончательно было невозможно; по-прежнему торговали вразнос пирожками, блинами, зеленью, фруктами, что и отражено на открытках. Изображено, как городовые и околоточные надзиратели наблюдают за порядком на улицах. Кучеров на открытках можно определить по костюму.
Нельзя без улыбки рассматривать открытку с изображением уличного «холодного» сапожника за работой. Заказчик разувался и, стоя на одной ноге, дожидался починки. В 1866 г. Общая дума, не раз обсуждавшая проблему «холодных» сапожников, не нашла причин запретить этот промысел (противники утверждали, что «если разрешить уличную починку сапог, то надо дозволить и уличную починку платья, а это может повести к сценам весьма неблагообразным» [9].
За симпатичным сюжетом — плетение корзины — стоит не менее симпатичная история. Отцы города — генерал-губернаторы — были уважаемыми людьми (например, князь Дмитрий Владимирович Голицын, занимающий должность с 1820 по 1844 г., князь Владимир Андреевич Долгоруков — генерал-губернатор с 1865 по 1891 г.). Во время губернаторства Голицына в городе было открыто множество благотворительных учреждений, среди них Дом трудолюбия (1825), Глазная больница (1826), несколько богаделен, 1-я Градская больница (1833), Мещанское училище (1835), Александровский институт (1830). В 1842 г. была организована первая в Москве детская больница. Тон общественной благотворительности задавала супруга генерал-губернатора Татьяна Васильевна Голицына, завоевавшая любовь всех москвичей. Ее стараниями было учреждено Благотворительное общество, тем самым было положено начало созданию системы рукодельных школ для девочек. Такие школы появились почти в каждой части города. «Памятником заботы Голицыной о крестьянах явился корзиночный промысел, основанный при ее участии в родовом селе Голицыных Вяземах. История этого факта такова: путешествуя по Швейцарии, княгиня обратила внимание на весьма искусное плетение корзин местными жителями. Она выписала оттуда мастеров, которые научили вяземских крестьян плести корзины из ракитника. Этот вид промысла получил в Вяземах развитие. В 1899 г. там было организовано потребительское общество по производству и сбыту плетеных изделий. Писатель Л.Н. Толстой с большим интересом относился к новой форме крестьянской кооперации» [10].
Почти за каждым изображением на открытом письме скрывается целая история. Вот на открытом письме — почтальон. Почта в Москве была организована в 1845 г. (в Петербурге — в 1833-м). «Московские ведомости» поясняли: «Многие еще в Москве не ведают порядка и учреждения почты и простодушно думают, что каждую записку надобно снести в почтамт. Прием писем производится в назначенных для сего мелочных лавках, на коих выставлены снаружи вывески с изображением почтового герба и слов: «Прием писем на городскую почту».
Лавочки сии помещены преимущественно на перекрестках. Письма собираются и разносятся по домам письмоносцами, которые избраны из благонадежных людей, и приняты особые меры к обеспечению их исправности» [11]. Москва тогда была поделена на два почтовых отделения, в первом было 67 адресов по приему писем, во втором — 40.
А в 1867 г. московский почт-директор объявил, что «наружные ящики для опускания писем будут выставлены в воскресенье, 14 мая» и что «вынутие из них корреспонденции начнется с понедельника, 15 мая. Всего будет выставлено 138 ящиков… опускаемые в означенные ящики письма должны быть непременно в штемпельных конвертах или с марками; письма же в простых пакетах, без марок, в эти ящики опускаемые, будут оставаться не отправленными по назначению» [12].
На еще одной открытке — московский дворник. Генерал-губернатор В.А. Долгоруков сообщал: «На основании предоставленного мне Высочайшим постановлением 5 апреля 1879 г. права я… признаю нужным издать… следующее обязательное для жителей Москвы постановление: 1. В каждом доме в Москве должен быть дворник для очередного дежурства днем и ночью на улице… 2. … домовые дворники находятся в полном подчинении местной полиции… 5. В дворники могут быть нанимаемы люди не моложе 21 года от роду, причем возраст их определяется видом на жительство нанимаемого в дворники лица… 9. При исполнении своих обязанностей дворник должен иметь на шапке установленные бляхи… 12. 3а неисполнение своих обязанностей дворники и ночные сторожа: в первый раз подвергаются штрафу в 10 руб., а при несостоятельности — 7 дней аресту; во второй раз — 20 руб. или аресту до 14 дней и в третий раз — штрафу 30 руб. или аресту на месяц и независимо от сего высылке из столицы на определенный срок с воспрещением когда-либо поступить в Москве на службу в дворники или ночные сторожа» [13].
Городские типы, изображенные на бланках открытых писем, пользовались огромным успехом не только в России. В издании таких бланков равных Альберту Мею не было.

1. Московские ведомости. 1868. № 116. 31 мая. С. 4.
2. Московские ведомости. 1873. № 205. 14 августа. С. 6.
3. ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 25. Д. 314. Л. 38.
4. Фотограф. 1882. № 7. Июль. С. 181.
5. Ведомости Московской городской полиции. 1883. № 266. С. 6.
6. Русские ведомости. 1894. № 1. 1 января. С. 12.
7. Вся Москва… на 1897 год. Реклама.
8. Московские ведомости. 1887. № 9. С. 1.
9. Московские ведомости. 1866. № 219. С. 3.
10. Власов П. Обитель милосердия. М., 1991. С. 49.
11. Московские ведомости. 1845. № 33. С. 225.
12. Московские ведомости. 1867. № 104. 13 мая.
13. Правительственный вестник. 1881. № 110. 22 апреля. С. 1.



Владимир Иванович фон Менгден, фотограф, владелец фотографии
13 декабря 1882 г. В.И. Менгден заявил об открытии фотоателье: «Объявление об вновь открытой фотографии В.И. фон Менгден, Москва, Тверской бульвар, дом Эфрос (по правой стороне от Никитских ворот).
Почтенной публики довожу до сведения, что с 10 декабря сего года открыта мною фотография в том помещении, где прежде находилась фотография Кампиони, от которого и приобретены мною в собственность все портретные негативы его работ, почему фотография производит прием заказов как на возобновление портретов, снятых Кампиони, так и на все вновь поручаемые фотографические работы, как-то: портреты всевозможных размеров, архитектуры, виды зданий, животных и т.д. …Фотограф В.И. фон Менгден» [1].
В 1889 г. заведение Менгдена находилось по тому же адресу. Больше сведений о фотографе не попадалось.

1. Московский листок. 1882. № 343. 13 декабря. С. 4.



Адольф Петрович Мигуцкий, крестьянин; фотограф, владелец фирмы «Венская светопись»
А.П. Мигуцкий, крестьянин местечка Межеричи Волынской губернии Ровенского уезда, открыл «Венскую светопись» 27 сентября 1872 г. в Тверской части 4-го квартала, на Моховой улице, в доме купца Куманина [1].
В октябре 1872 г. ателье переехало в Арбатскую часть 4-го квартала, в дом Страстного монастыря [2].
28 августа 1876 г. Мигуцкий передал фирму своей жене — Викентии Лаврентьевне Мигуцкой, которая тут же перевезла «Венскую светопись» на Тверскую улицу — в дом князя Урусова [3].
В 1879 г. Мигуцкая продала заведение звенигородскому мещанину Д.Я. Некрасову с условием исключения названия фирмы [4].
Работ фирмы «Венская светопись» сохранилось довольно много.

1. ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 25. Д. 315. Л. 6.
2. Там же. Д. 1151. Л. 66.
3. Там же.
4. Там же. Д. 1902. Л. 42.



Торвальд Андреевич Митрейтер, датский подданный; фотограф; 
Мария Ивановна Митрейтер, фотограф, владелица «Венской фотографии»
«Желая открыть фотографию в Москве в доме гг. Ивана и Степана Васильевичей Хомяковых, находящемся Тверской части 4-го квартала по улице Кузнецкий переулок… прошу мне выдать на это разрешение» [1], — писал Т.А. Митрейтер. Свидетельство № 1474 на право работы было выдано ему 22 августа 1879 г. [2]
В сентябре 1880 г. фотограф подал прошение, в котором сообщал, что передал «жене Марии Ивановне Митрейтер свою фотографию, находящуюся Тверской части 4-го квартала… под фирмой „Венская фотография“», и просил выдать ей разрешение. С 5 ноября 1880 г. М.И. Митрейтер сделалась владелицей фирмы [3].
В «Указателе улиц Москвы 1882 года» Мария Митрейтер поместила рекламу: «Снимаю с 9 ч. утра до 5 ч. вечера во всякую погоду. Исполняю по фотографии красками масляными и акварелью. Дети снимаются моментально. Снимки видов — исполнение добросовестное и скорое. Фотограф Московского публичного и Румянцевского музеев. Кузнецкий переулок, дом Хомяковых, подъезд с парихмахером Теофил» (с. 96).
С 1885 г. М.И. Митрейтер на обороте бланков сообщала, что она еще и «фотограф Императорского Общества охоты». В начале 1890-х гг. у Марии Ивановны было два ателье по адресам: Кузнецкий переулок, дом Хомяковых, № 2, и за Камер-Коллежским валом на дворцовой земле, дом Гулевич. Последний год деятельности М.И. Митрейтер — 1898-й [4].
Фотографий работы Митрейтер сохранилось довольно много.

1. ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 25. Д. 1902. Л. 99.
2. Там же.
3. Там же. Оп. 26. Д. 3. Л. 199.
4. Вся Москва на 1898 год. Раздел «Москва торгово-промышленная». С. 1346.



Петр Иванович Моисеев (? — 21 мая 1865), художник; фотограф
П.И. Моисеев — ученик Московского училища живописи и ваяния. В 1855 г. Академией художеств ему было присвоено звание неклассного художника по перспективной живописи за «Вид церкви Василия Блаженного в Москве» [1]. В Государственной Третьяковской галерее хранится работа Моисеева «Ильинские ворота в Москве» (дар Е.И. Маковского).
В 1861 г. П.И. Моисеев, находясь, вероятно, в затруднительном материальном положении, на средства титулярного советника Н.О. Бородаевского открыл фотоателье на Тверском бульваре, в доме баронессы Корф. Единственный раз мелькнуло объявление фотографа в первых числах января на страницах газеты «Московские ведомости»: «Фотография художника Моисеева на Тверском бульваре, в доме баронессы Корф, уведомляет, что с 1864 г. цена на фотографические визитные карты сбавлена. Прежняя цена визитных карточек 8 руб. за дюжину, теперь 6 руб. на темном и белом фоне» [2].
Около четырех с половиной лет проработал художник в фотоателье, 21 мая 1865 г. он внезапно скончался [3].
После его смерти Н.О. Бородаевский предъявил суду бумаги, свидетельствующие о том, что фотографическое заведение со всем оборудованием принадлежит ему.
Фотографические работы П.И. Моисеева сохранились до наших дней.

1. Список русских художников к юбилейному справочнику Императорской Академии художеств. 1764-1914. С. 131.
2. Московские ведомости. № 3. 1864. 4 января. С. 5.
3. ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 24. Д. 491. Л. 73.



Эдуард Вильгельм Мюкке, уроженец города Гамбурга; дагерротипист и фотограф
Эдуард Мюкке выполнял дагерротипные портреты в Москве в 1848–1849 гг.; «по случаю выезда… в Нижний Новгород закрыл дагерротипное заведение, которое содержал два года Тверской части, в доме Базилевского» [1]. Вероятно, в другой город его увлекла надежда на большой успех. Но в начале декабря 1850 г. Мюкке вновь появился в Москве с затеей исполнять как дагерротипные, так и фотографические портреты. Портреты, выполненные на бумаге, были в то время еще явлением необычным.
Мюкке взял в аренду дом Гудовича на Тверской улице, который был удобно расположен для устройства в нем фотографии и дагерротипии; к дому Мюкке собирался сделать пристройку и дополнить мастерскую необходимым для работы освещением. В связи с этим у него возникли непредвиденные осложнения в отношениях с властями города. Военный генерал-губернатор генерал-адъютант граф А.А. Закревский, узнав о замысле Мюкке, был настолько обеспокоен, что отправил запрос обер-полицмейстеру полковнику А.Ф. Загряжскому: «…обращался ли к Вам с просьбой гамбургский уроженец Эдуард Мюкке о дозволении устроить при квартире, занимаемой им в доме Гудовича на Тверской, фонарь для съемки фотографических портретов, и какое распоряжение сделано Вами по этой просьбе?» [2] Обер-полицмейстер, запретив постройку, письменно доложил генерал-губернатору: «…что же касается устройства заведения, то к оному препятствием служит то, что для сего заведения Мюкке намерен устроить в двух окнах снаружи крытый стеклами балкон, который будет виден из бельэтажа дома московского военного генерал-губернатора, да кроме того, оный предполагает сарай сделать длиною 5, а шириною 4 [1]/2аршина, деревянный, что по существующим правилам в Тверской части не допускается… Найдя, что просимый фонарь может принести безобразие одной из лучших улиц столицы… просьба его оставлена мною без удовлетворения» [3].
Не один месяц потратил Мюкке на поиск дома, чтобы и от центра недалеко расположен был, и пристройка вида не портила. Снял дом на уютной, небольшой улице Рождественке (улицу эту любил поэт П.А. Вяземский и жил на ней во время приездов в Москву). Облюбованный на Рождественке дом господина Засецкого был хорошо известен москвичам и подходил Мюкке во всех отношениях. Боясь очередного запрета, фотограф пишет, почти отчаявшись: «…я имею честь всепокорнейше просить Ваше превосходительство приказать допустить меня к открытию означенного заведения в доме г-на Засецкого» [4].
24 марта 1851 г. обер-полицмейстер генерал-майор И.Д. Лужин (1804–1868) краткой резолюцией: «Препятствий не имеется. Дозволить», — разрешил открыть дагерротипное и фотографическое заведения [5]. (Иван Дмитриевич Лужин в 1841 г. первый привез в Петербург известие о гибели М.Ю. Лермонтова, сообщив об этом Карамзиным, и передал слышанные им слова государя: «Собаке — собачья смерть». В то время он служил флигель-адъютантом в чине полковника конногвардейского полка.)
Заниматься одновременно съемкой фотографических и дагерротипных портретов оказалось делом хлопотным, неудобным, и поэтому, оставив себе фотоателье, Мюкке 22 октября 1851 г. продал дагерротипное заведение Карлу Августу Бергнеру [6]. Некоторое время оба мастера дружно работали под одной крышей.
В 1860 г. Мюкке работал уже по другому адресу. В рекламе 1861 г. он так писал о своем ателье: «В Старом Газетном переулке, близ Никитской, напротив телеграфной станции, в доме Игнатьева, снимаются ежедневно портреты черные и с красками от самого большого размера до самого малого; также семейные портреты и визитные карточки. Многим неизвестно, до какой степени доведено у него искусство посредством лучших снарядов и практики, которую он себе приобрел во многолетнем занятии по этому делу, то он просит публику удостовериться лично, взглянув на его произведения» [7].
В мае 1864 г. фотографическое заведение было продано датскому подданному Эдуарду Ивановичу Лидерицу, и Мюкке собирался уехать из России [8]. Но, вероятно, договор о продаже был расторгнут, так как 27 октября 1866 г. появилось объявление (теперь уже последнее): «Фотографию на бойком месте, в полном ходу, работающую по особому верному способу, желают продать по случаю другого занятия; о подробностях можно узнать в Газетном переулке, напротив телеграфной станции, дом Игнатьева, у Эдуарда Мюкке» [9].

1. ЦИАМ. Ф. 46. Оп. 2. Д. 1072. Л. 1.
2. Там же. Л. 3.
3. Там же. Л. 6.
4. Там же. Л. 14.
5. Там же.
6. Там же. Л. 22.
7. Московские ведомости. Прибавление № 177. 1861. 12 августа. С. 611.
8. ЦИАМ. Ф. 54. Оп. 179. Д. 880а. Л. 12.
9. Московские ведомости. 1866. № 225. 27 октября. С. 4. 



Ф.Н. Наварр, дагерротипист; владелец фотографического заведения «Первоначальная фотография в России»
«Первоначальная фотография в России» была открыта в 1839 г. рядом с Никитским монастырем, на Кисловке в доме Крича. До 1841 г. заведение вызывало нарекания заказчиков на плохое качество портретов, что не раз признавал и сам Наварр. После очередной неудачи он заверял заказчиков: «…ныне снимание портретов и видов доведено до лучшей степени усовершенствования».
В октябре 1843 г. Наварр сообщал: «…честь имеем известить почтенную публику, что мы получили из Парижа новые лучшие ахроматические сложные объективы (стеклы) разных размеров, по неимению коих заведение наше некоторое время было приостановлено; осмеливаемся уверить особ, почтивших нас своею доверенностию, что все снимаемые нами портреты и виды будут исполняемы со всевозможным совершенством. Желающие сами вполне научиться искусству фотографии и получить нужные для сего камер-обскуры и все прочие препараты могут относиться со всеми требованиями в наше заведение. Причем имеем честь известить гг. знатоков и любителей живописи, что у нас на короткое время находится бывшая на выставке в зале Благородного собрания оригинальная историческая картина г-на Александра Лессера, представляющая славянскую героиню Хржановскую, спасающую крепость Трембовлю от нападения турок. Можно оную видеть ежедневно в»нашем заведении от 10 часов утра до 3 пополудни» [1].
«Первоначальная фотография в России» Ф.Н. Наварра в 1844 г. уже пользовалась успехом. Публику периодически приглашали в заведение «видеть образцовую коллекцию портретов и групп. Снятые портреты по желанию могут быть покрываемы красками» [2].
В декабре 1845 г. «Первоначальная фотография в России» была закрыта.

1. Московские ведомости. Прибавление № 4. 1843. 8 апреля. С. 497.
2. Московские ведомости. Прибавление № 20. 1844. 15 февраля. С. 204.



Иван Алексеевич Назимов, крестьянин; московский цеховой мастер живописного цеха; фотограф, владелец «Новой Русской фотографии»
И.А. Назимов, крестьянин из деревни Березай Тверской губернии Вышневолоцкого уезда Козловской волости, купил фотографическое заведение у братьев Кудриных. Свидетельство № 330 на право работы он получил 29 декабря 1869 г. [1] Фотоателье находилось в Мясницкой части 1-го квартала, в доме Ломакиных, против Малого театра.
28 июля 1870 г. И.А. Назимов и художник И.И. Летунов решили объединить свои фотографические заведения в одно и открыть совместное ателье в Мясницкой части 1-го квартала, в доме Рудакова [2].
Содружество фотографов длилось с 11 августа 1870 г. по февраль 1871 г. С 17 февраля 1871 г. фотографы вновь разделились: Летунов переехал в Яузскую часть 4-го квартала, в дом почетного потомственного гражданина Кулакова; Назимов же остался в доме Рудакова, против магазина Юнкера, на Кузнецком мосту [3]. Отныне его заведение называлось «Новая Русская фотография».
Приблизительно с 1874-1875 гг. дом Рудакова стал принадлежать братьям Третьяковым; это изменение фотограф отметил в рекламном тексте своих бланков.
В марте 1883 г. «Новая Русская фотография» Назимова прекратила существование, так как Иван Алексеевич переехал в Перервинскую слободу Московского уезда в собственный дом, где и открыл фотоателье [4].
Фотографий работы И.А. Назимова сохранилось довольно много.

1. ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 24. Д. 2065. Л. 28.
2. Там же. Д. 2407. Л. 33.
3. Там же.
4. ЦИАМ. Ф. 17. Оп. 51. Д. 68. Л. 1.



Михаил Петрович Настюков, почетный гражданин; московский цеховой мастер живописного цеха; фотограф
«Имею фотографию Сретенской части 5-го квартала, в доме Михайловых, с 1862 года…» — сообщал о дате открытия своего заведения М.П. Настюков в 1866 г. в прошении генерал-губернатору В.А. Долгорукову [1].
В 1866-1867 гг. Михаил Настюков снимал виды волжских городов от Твери до Казани, Симбирска и др.
К 1868 г. Настюков уже находился под покровительством наследника, цесаревича Александра Александровича, будущего Александра III.
С 1869 г. в летние месяцы фотограф работал в Нижнем Новгороде на ярмарке «в фотографической линии» и на улице Большая Покровка, в доме Голикова.
Через год Настюков участовал во Всероссийской мануфактурной выставке, о чем с гордостью сообщал в рекламных текстах на обороте фотографических бланков. Его ателье находилось все в той же Сретенской части 5-го квартала, у Мясницких ворот, но уже в доме Познякова.
В начале 1870-х гг. одним из учеников Настюкова был Максим Дмитриев, будущий известный фотограф, летописец приволжской жизни.
15 декабря 1875 г. Михаил Петрович переехал в дом Белова, расположенный в Сретенской части 4-го квартала [2]. Его помещение в доме Познякова заняла фотограф Анна Степановна Бланк.
Еще через два года, в декабре 1877-го, фотограф разместил свое заведение в доме Художественно-промышленного музея при Строгановском центральном училище технического рисования, где находилась и его квартира [3]. В доме Белова поселился фотограф Лукьян Игнатьевич Эггерт [4].
М.П. Настюков сфотографировал апрельское наводнение 1879 г. в Москве. Альбом со снимками улиц Москвы во время наводнения был подарен генерал-губернатору В.А. Долгорукову. Он хранится в изобразительном отделе Российской государственной библиотеки.
Длительное время у Настюкова жил и обучался будущий фотограф Витебска И.С. Серебрин, которого пришлось отстаивать перед полицией. Обращаясь к генерал-губернатору 24 февраля 1881 г., Настюков писал: «Занимающийся в моей фотографии помощник мой витебский мещанин еврейского вероисповедания Исай Соломонович Серебрин как неремесленник со стороны полиции встречает препятствие на проживание в Москве. А поэтому осмеливаюсь покорнейше просить Ваше сиятельство разрешить Серебрину проживать в Москве как человеку, вполне заслуживающему внимания как по знанию фотографического искусства, так и по примерному поведению» [5]. Серебрину удалось помочь.
Настюков был участником Московской фотографической выставки 1882 г., где выступил неудачно. В.И. Срезневский о композиции фотографа писал: «Московский фотограф Настюков выставил три плохих портрета и не показал именно того ряда работ, которыми составил себе имя, — видов, пейзажей и технических снимков. Кажется, тяжелая болезнь в семье г-на Настюкова помешала ему выставить все приготовленное им для выставки» [6].
17 мая 1882 г. М.П. Настюков поместил некролог, в котором извещал «родных и знакомых о кончине супруги своей Анны Федоровны Настюковой, последовавшей 16 мая… Отпевание в приходе архидиакона Евпла что на Мясницкой, а погребение на Ваганьковском кладбище» [7].
В семье у Настюкова было несколько детей.
Последний раз сообщение о работе ателье появилось в 1883 г.: «Фотограф Высочайшего двора Михаил Настюков объявляет, что по случаю Тезоименитства Его Императорского Величества Государя Императора, 30 августа фотография будет закрыта» [8].
Больше сведений о Настюкове не встречалось. Фотографий его работы сохранилось большое количество.

1. ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 24. Д. 957. Л. 67.
2. Там же. Оп. 25. Д. 855. Л. 154.
3. Там же. Д. 1398. Л. 172.
4. Там же. Л. 78.
5. ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 26. Д. 943. Л. 1.
6. Фотограф. СПб., 1882. № 7. С. 19.
7. Московский листок. 1882. № 133. 17 мая. С. 1.
8. Московский листок. 1883. № 239. 30 августа. С. 1.



Дмитрий Яковлевич Некрасов, звенигородский мещанин; фотограф
«Желаю открыть фотографическое заведение в Москве, Арбатской части 5-го квартала, на Тверской улице, в доме князя Урусова, причем присовокупляю, что фотографическим делом я занимаюсь более 10 лет и удостоверение в этом имею представить особо». Свидетельство № 1434 Д.Я. Некрасов получил 13 апреля 1879 г. [1]
3 апреля 1886 г. он открыл «временное фотографическое заведение на летнее время в г. Коломне» [2].
Сведений о переезде фотографа в газетах не было; между тем в рекламе, помещенной в октябрьском номере «Московского листка» за 1888 г., он указал новый адрес: «Фотография Д.Я. Некрасова, Тверская, дом Синицына, против дома Пороховщикова. Снимаются кабинетные портреты от 3 руб., карточки от 1 руб. за дюжину, ежедневно, во всякую погоду» [3].
Точная дата закрытия ателье не установлена, известно, что в начале 1890-х гг. Некрасов уже не работал в Москве.

1. ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 25. Д. 1902. Л. 42.
2. Там же. Ф. 17. Оп. 59. Д. 67. Л. 13.
3. Московский листок. 1888. № 308. С. 3.



Николай Сергеевич Никольский, фотограф, владелец фирмы «Ренар Отто»; член РФО с 1895 г.
В 1889–1900 гг. Н.С. Никольский работал в магазине Общества распространения полезных книг, находящегося в Пассаже Джамгаровых на Кузнецком мосту.
Фотография и фототипическое заведение были куплены Никольским у О. Ренара в конце 1900 г. Заведение «Ренар Отто» с 1901 по 1903 г. размещалось на Тверской улице, в доме Лямина. С 1904 г. оно находилось на Тверской улице, в доме Бахрушина [1]. На следующий год в ателье появился телефон.
С 1915 г. в адресе на бланках указывалось: Тверская, дом № 38 [2].
1916 г. — последний год существования фирмы «Ренар Отто».
Фотографических работ Никольского сохранилось много. Деятельность его была связана с московскими театрами.

1. Вся Москва… на 1904 год. Раздел «Москва торгово-промышленная». С. 2024.
2. Вся Москва… на 1915 год. С. 800, 801.



Иван Григорьевич Ностиц (1824-1905), граф; генерал-лейтенант; фотограф-любитель
И.Г. Ностиц родился в Новомосковском уезде Екатеринославской губернии в знатной и богатой семье. Воспитывался в Пажеском корпусе; в 1841 г. в возрасте семнадцати лет поступил в лейб-гвардии конный полк в чине корнета. Служил молодой граф удачно, воевал храбро и немало — походы и войны следовали непрерывно. Награжден был многими орденами и медалями, как российскими, так и иностранными, и довольно быстро — практически каждые три года — получал повышение в чине. Ему было тридцать четыре года, когда его назначили командиром Нижегородского полка. В бурной жизни этого бесстрашного офицера большое место занимало увлечение фотографией: громоздкую фотокамеру Ностиц всегда возил с собой и снимал… Он был подлинный фотограф-любитель — страстный, неутомимый, даже порой надоедливый для окружающих. Сначала он снимал из любопытства к самому процессу, а потом обуреваемый жаждой запечатлеть важнейшие мгновения истории. А особенно лица тех, кто эту историю, по его разумению, творил.
Нижегородский драгунский полк, командиром которого был назначен граф, стоял на Кавказе в Чир-Юрте. 16 сентября 1858 г. Ностиц прибыл в полк. Французский писатель Александр Дюма, который побывал в полку примерно в это же самое время, о знакомстве с графом рассказывал в своих воспоминаниях так: «В этот вечер граф Ностиц показывал моему товарищу Майне целый альбом видов Кавказа, и в особенности Тифлиса, сделанные им посредством фотографии. На другой день утром, к крайнему нашему прискорбию, мы должны были расстаться с милыми хозяевами. Майне увозил с собою пять или шесть фотографических картин, а я — портрет Хаджи-Мурата» [1].
Несмотря на военные заботы Ностицу удавалось выкраивать время для занятий фотографией. На Кавказе шла война, и знаменитый Шамиль, возглавлявший многолетнюю борьбу горцев против царских войск и местных князей, еще не сдался русским у аула Гуниб. Впрочем, уже в начале сентября 1859 г. Шамиль — повелитель гор, имам Чечни и Дагестана — был взят в плен и прожил три дня в Чир-Юрте. Граф Ностиц отнесся к своему именитому гостю внимательно и радушно. Заметив, что Шамиль любил слушать музыку, Ностиц каждый день во время завтраков, обедов и ужинов просил трубачей играть для Шамиля его любимые мелодии.
И конечно, Ностиц показывал Шамилю свои фотографические работы, поясняя их подробными рассказами. Живописные картины родного Дагестана, Чечни и других уголков Закавказья, как вспоминал потом граф, мало занимали Шамиля. Он внимательно и подолгу рассматривал виды европейского города: церкви, улицы, многоэтажные дома. В особенности его заинтересовала «шайтан-дорога», как он называл железную дорогу с паровозами, вагонами и дебаркадерами. А вот подлинные записи Ивана Григорьевича о том, как он снимал (ну, конечно же, не мог истинный фотолетописец упустить такой момент!) Шамиля в Чир-Юрте: «Не желал я выпустить Шамиля из моего дома, не сняв с него портрета, но два дня бушевал чир-юртовский ветер, и невозможно было приняться за работу. Наконец, уже в день отъезда, ветер стих, и я спросил Шамиля, не хочет ли он иметь свой портрет. Имам не понимал, в чем дело, но, желая угодить кунаку, который угощал его три дня, согласился и вышел в садик, где находилась моя лаборатория. С ним был сын Кази-Магома и переводчик. Я усадил имама на стуле, прося его сидеть неподвижно в течение десяти секунд — тогда мгновенной светописи еще не знали, — и навел на него камеру с большим объективом, который в своей медной оправе блестел на солнце, как маленькое орудие. К моей немалой досаде, Шамиль сидел неспокойно, тревожно оглядывался по сторонам, судорожно ворочаясь на стуле, то и дело брался за рукоятку кинжала. Работа не удавалась. Несколько раз я возвращался в мою лабораторию, чтобы заготовить новые стекла, а время уходило, дормез князя Барятинского, присланный из Тифлиса, был заложен, конвой ожидал, и меня торопили, говоря, что переезд, назначенный в этот день, далекий.
Все это мешало мне еще больше, но я уже решил, что имам не покинет мою штаб-квартиру, не оставив на стекле своего изображения, и не замечал совсем, что лицо Шамиля изображало далеко не дружелюбное ко мне отношение и что кинжал его был вытащен до половины. Принес я стекло  и опять неудача! Нужно было заготовить новую пластинку.
Но на этот раз, идя в лабораторию, я случайно обернулся назад и увидел перед собой картину далеко не мирного характера: за кустами и каменной оградой моего мизерного чир-юртовского садика стояли драгуны и держали ружья наготове, штыки были примкнуты. Полковой адъютант, узнав, что я буду в саду один на один с Шамилем, да еще вооруженным, вообразил, что я могу подвергнуться опасности, и, побежав в первую казарму, вызвал штуцерных. Их разместили частию за оградой, а частию в кустах с приказом не высовываться, но быть в готовности, если случится что-нибудь недоброе. Драгуны были старослуживые, многие из них провели по десятку и более лет на Кавказе, но никогда не видели Шамиля, а теперь случай представился такой удобный, что они мало-помалу начали выползать из своей засады, но ружья держали наготове. Вот эта-то картина, не представлявшая ничего успокоительного, и смущала Шамиля.
Я мгновенно удалил их и извинился перед имамом, который, поняв, что было какое-то недоразумение, сел смирно и дал с себя снять портрет.
Затем я ввел его в лабораторию и проявил перед ним пластинку, что очень поразило Шамиля, но он постарался скрыть свое удивление. Зато сын его не выдержал и начал плясать нечто вроде лезгинки в моей маленькой лаборатории, высоко поднимая руки. При каждом движении этого энтузиаста мне казалось, что он длинными рукавами своей черкески непременно свалит на голову своего отца какую-нибудь азотную или серную кислоту и что Шамиль, взятый невредимым на высотах Гуниба, будет попорчен в моей лаборатории. В темноте я искал дверь, чтобы вытолкнуть Кази-Магому, но, как всегда бывает второпях, я ручки не нашел и выломал дверь.
Шамиль благодарил меня и, взяв меня за руку, отвел в сторону:
— У меня просьба к тебе, сделай портрет моей любимой Шуанеты. Она, вероятно, будет проезжать твою крепость, но я чую, что родичи ее в Моздоке остановят и я ее больше не увижу.
— Она, вероятно, будет ночевать в моем доме, но она будет в чадре, и лица ее я не увижу.
— Я дам ей письмо, — ответил Шамиль.
И этот автограф имама долгое время сохранялся у меня в бумагах» [2].
Шуанета — армянка, бывшая воспитанница Ставропольского института — была похищена близ Моздока чеченцами, когда ехала с сестрой из института к своим родителям. Сестру потом выкупили, а Шуанета полюбила Шамиля, перешла в ислам и стала его женой. После того как он сдался русским войскам, Шуанета тоже отправилась в изгнание по тому же маршруту, что и Шамиль. Когда она отдыхала в Чир-Юрте, Ностиц и сделал портрет, о котором его просил имам.
Когда жена Шамиля продолжила свой путь, недалеко от Моздока на конвоиров напали родственники Шуанеты, отбили и вернули в родительский дом. Но Шуанета мечтала вернуться к мужу. Помог ей неутомимый фотограф. На какой-то торжественный ужин совершенно случайно были приглашены и Шуанета, и граф Ностиц, который тут же узнал молодую женщину, которая теперь стала пленницей собственных родителей. Она умоляла графа помочь ей уехать к мужу. Ностиц сочувственно отнесся к ее просьбам. Человек он был влиятельный, и Шуанета вернулась к Шамилю.
Знакомство Ностица с Шамилем имело продолжение. Вот как описал его сам граф: «Потом, уже несколько лет спустя, я встретил Шамиля с его семейством близ Киева на днепровском пароходе — он ехал в Мекку. Мы встретились как старые знакомые, и во время плавания до Кременчуга вспомнили о его пребывании в Чир-Юрте и о моей фотографии.
— Я был уверен, — говорил мне Шамиль, — что меня лишат жизни, и полагал, что тебе дан приказ расстрелять меня, да и кто же мог лучше исполнить, как не командир «шайтан-драгунов»? К тому же ты сделал мне новую одежду, а так поступали у нас с наибами, которых я приказывал казнить, их всегда одевали во все лучшее и новое. Ты меня посадил на стул, навел на меня маленькую пушку и велел сидеть смирно: я думал, что если ты не попадешь, то меня добьют стоящие в десяти шагах твои шайтан-драгуны. Бог спас тебя тогда: рука моя была еще сильна, и я готов был вонзить кинжал в твою грудь. Убили бы меня, но и ты в живых не остался бы» [3].
В ноябре 1863 г. Ностиц был произведен в генерал-майоры с назначением в свиту императора Александра II. С той поры он часто снимает царскую семью. На многих российских выставках конца прошлого века можно было видеть фотографические работы Ностица, за которые его не раз награждали медалями. В похвальных отзывах недостатка не было. Слово «любитель» брали в кавычки, тем самым подчеркивали профессионализм фотографа.
Выйдя в отставку в 1874 г. в чине генерал-лейтенанта, рано овдовевший, Иван Григорьевич занимается воспитанием сына; пишет воспоминания о польском восстании 1863 г. (были изданы в 1900 г. в Москве в университетской типографии); в 1887 г. опубликован его труд «Проект водочной монополии».
В эти годы он жил зимой в Москве в собственном доме на Большой Дмитровке, а лето проводил в своем имении в Крыму.
Как считали современники, граф Ностиц «был несметно богатым». Писатель Игнатьев вспоминал: «Он был известен тем, что занимался фотографированием не только своего роскошного дворца в Крыму, но и, например, красот далекой Индии, куда он совершал для этого специальные путешествия».
И.Г. Ностиц — действительный член V отдела Императорского Русского технического общества, участник почти всех фотографических выставок в Петербурге и Москве. В 1890 г. Одесское техническое общество устроило фотографическую выставку, посвященную достижениям фотографии и ее применению. Более тридцати работ представил Ностиц на выставку. По ним можно судить о его пристрастиях в фотографии — это море, флот, виды Москвы, Севастополя, Ялты. В указателе одесской выставки о И.Г. Ностице писали: «Все выставленные светописи без ретуши, как на негативе, так и на позитиве, сняты объективом Далмейера на броможелатиновых пластинах Обернетера и Фелиша (в Петербурге) и на „American film“ Истмана, причем пленка с бумаги этой не была снята, а покрыта для прозрачности вазелином» [4]. Граф и в преклонном возрасте сохранил интерес к самым последним новинкам и достижениям фотографии.
В 1896 г. Иван Григорьевич издал альбом «Светопись графа Ностица» с видами Ялты, Москвы, портретами членов царской семьи. Сегодня этот альбом — уникальный исторический памятник ушедшей эпохи.
Портрет Шамиля, сделанный в Чир-Юрте, был первым изображением имама. Знаменитый художник Ф.Ф. Гершельт (1829–1871) украсил портрет прекрасной виньеткой. Деньги от продажи отпечатков с этого портрета граф Ностиц пожертвовал в пользу раненых чинов, вдов и сирот Нижегородского полка.

1. История 44-го Драгунского Нижегородского Его Императорского Высочества Государя Наследника Цесаревича полка. СПб., 1895. Т. VII. С. 166.
2. Там же. Т.VIII. С. 24-26.
3. Там же. С. 28.
4. Указатель выставки по светописи и ее применениям, устроенная в 1890 году Одесским отделом Императорского Русского технического общества в Одессе. Одесса, 1890. С. 12.



Франц Осипович Опитц (1838 — ?), классный художник; фотограф; член РФО с 1894 г.
Франц Опитц — ученик Императорской Академии художеств с 1857 по 1867 г.; в 1867 г. получил звание классного художника 3-й степени («живописец пейзажный») [1].
С 1882 г. по 30 апреля 1886 г. совместно с Р.Ю. Тиле содержал фотоателье под названием «Тиле и Опитц», которое располагалось в доме Гагарина на Кузнецком мосту. 30 апреля 1886 г. оно было закрыто. Художник Опитц принял на себя все заведение и перевел его в помещение фотографии А. Эйхенвальда, находящейся в Пассаже Попова на Кузнецком мосту» [2]. Там и работал до июля 1887 г., пока не подыскал подходящего здания.
6 августа 1887 г. Опитц пригласил посетителей в свое новое ателье: «Честь имею довести до всеобщего сведения об открытии мною фотографии. Принимаются заказы на всевозможные фотографические работы. Специальность — снятие копий со всевозможных старых испорченных оригиналов. Причем честь имею известить, что все негативы, снятые в фотографии бывшей фирмы „Тиле и Опитц“ (на Кузнецком мосту, дом кн. Гагарина), находятся у меня и принимаются по ним заказы, а также за всеми готовыми по невзятии еще заказами той же фирмы, покорнейше прошу обращаться исключительно в мое фотографическое заведение на Петровке, в дом г-жи Самариной, против Петровского монастыря», — обратился художник со страниц «Московских ведомостей» [3].
Долгие годы ателье находилось на Петровке, в доме Самарина, № 25. В 1906 г. хозяином заведения стал преемник Франца Осиповича Опитца — Дмитрий Никанорович Карелин (член РФО с 1904 г.) [4], который был его владельцем до 1917 г. Заведение располагалось по тому же адресу и называлось в честь прежнего владельца «Опитц».
Фотографий работы Ф.О. Опитца сохранилось большое количество. Портреты, выполненные им, ценил А.П. Чехов.

1. Список русских художников к юбилейному справочнику Императорской Академии художеств. 1764-1914. С. 144.
2. Московский листок. 1886. № 125. 7 мая. С. 5.
3. Московские ведомости. 1887. № 214. 6 августа. С. 1.
4. Вся Москва… на 1906. Раздел «Торгово-промышленная Москва». С. 584.



Ефим Петрович Павлов (? — 22 декабря 1927), крестьянин; фотограф, владелец фотографии; член РФО с 1896 г.
Е.П. Павлов, родной брат известного московского фотографа П.П. Павлова, 22 февраля 1909 г. поместил в московских газетах обращение к москвичам: «Уведомление от фотографа Павлова. Сим имею честь уведомить почтенную публику, что, проработав в фирме брата моего П.П. Павлова с основания дела, я открыл фотографию на Арбате, близ Арбатской площади, в доме Лангера. Фотография исполняет всевозможные работы. Телефон 249-50. Ефим Петрович Павлов» [1].
Антон Иванович Лангер стал владельцем двухэтажного дома (№ 7) на Арбате в 1908 г. Переоборудовав помещение, Лангер открыл (один из первых в Москве) синематограф «Гран-Паризьен». В революционные годы здесь находился клуб-кафе «Литературный особняк», где в разное время побывали Л. Толстой, В. Маяковский, Д. Бурлюк, С. Есенин и др. [2]
Фотографическое заведение Ефима Петровича Павлова было открыто в очень удачном месте и «прожило» в доме Лангера по 1927 г., который стал последним годом деятельности фотографа. Его работы сохранились в большом количестве, в основном это портреты.

1. Русские ведомости. 1909. № 43. 22 февраля. С. 1.
2. Левин И. Арбат. Один километр России. М., 1993. С. 55.



Иван Павлович Павлов, ученый мастер; фотограф
И.П. Павлов купил фотографическое заведение у доктора медицины статского советника Николая Федоровича Бруссе. Свидетельство № 616 на право работы было получено 10 января 1873 г. [1] Фотоателье находилось на углу Большой Дмитровки и Газетного переулка в Тверской части 5-го квартала, в доме Шаблыкина.
О своем заведении Павлов рассказал в апреле 1873 г. так: «Фотограф Иван Павлович Павлов, бывший сотрудником гг. Бергнера, Шерера и Набгольца и в последнее время в компании с доктором Бруссе, сим уведомляет, что фотография доктора Бруссе в настоящее время стала его собственностью и приспособлена ко всевозможным исполнениям заказа. Портреты снимаются от натуральной величины до стереоскопических медальонов; копии со всяких картин и увеличивания совершенствованным способом; снимание зданий, внутренних помещений, пейзажей и пр. предметов.
Акварелью и масляными красками по фотографиям, аксессуары к группам и портретам исполняются лучшими мастерами.
При сем считаем нужным уведомить, что портреты в натуральную величину снимаются прямо (без увеличения) единственным по качеству и величине объективом А. Росса. Снятые этим объективом портреты имеют живое сходство, полный рельеф и художественную красоту при весьма короткой экспозиции. Цены за работы самые умеренные» [2].
Летом 1876 г. заведение переехало в другое помещение — на Немецкую улицу, в дом Клочковой. На слудующий год была «закрыта фотография Ивана Павлова, ученого мастера» [3].
Фотографий работы И.П. Павлова сохранилось немного.

1. ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 25. Д. 173. Л. 124.
2. Московские ведомости. 1873. № 85. 5 апреля. С. 6.
3. ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 25. Д. 1622. Л. 23.



Петр Петрович Павлов (1860–[1925]), крестьянин; фотограф, владелец фотоателье и фототипии; член РФО с 1894 г.; в 1900–1903 гг. — член ревизионной комиссии РФО
21 сентября 1891 г. в «Московском листке» было дано объявление: «Фотография П. Павлова. Имею честь уведомить почтенную публику, что 19 сентября сего года мною открыта фотография на Мясницкой, в доме Вятского подворья, против книжного магазина бр. Салаевых. Надеюсь, что я заслужил благосклонное внимание почтенной публики, занимаясь более 10 лет в фирме „Шерер и Набгольц“. В моей фотографии я предлагаю свою работу по самым умеренным ценам. Воспитанникам всех учебных заведений делаются значительные скидки. С почтением, фотограф П. Павлов» [1].
В этом же доме жила и семья Петра Петровича. Женой фотографа была дочь художника А.К. Саврасова — Евгения Алексеевна, участвовавшая в хозяйственных делах фирмы.
П.П. Павлов в 1896 г. был экспонентом двух фотографических выставок: в Москве и Нижнем Новгороде. В Москве выставка проходила в здании Верхних торговых рядов (с 24 февраля по 19 апреля) в 13 залах; в одиннадцатом зале размещалась большая коллекция портретов, выполненных П.П. Павловым.
И в Москве и в Нижнем Новгороде его фотографические работы были удостоены бронзовых медалей.
В 1899 г. Павлов по соседству с фотографией открывает в Милютинском переулке, в доме Арбатского, еще одно заведение — фототипию. С 1891 г. рядом с ним трудится его младший брат — Ефим Петрович Павлов. К 1899 г. в Москве уже действовало десять фототипических частных заведений, их владельцами были: К.А. Казначеев, товарищество «А.А. Левенсон», А.И. Мей («Шерер, Набгольц и К°»), А.А. Мецгер, И.И. Пашков, Отто Ренар, И.Д. Сытин, И.Д. Худяков, К.А. Фишер и В.Г. Чеховский [2]. Все были высокохудожественными профессионалами.
Многие работы Павлова также вошли в историю литературной и театральной жизни Москвы. Достаточно вспомнить одну из них: «Чтение „Чайки“ А.П. Чехым артистам МХТ». Фотография была сделана весной 1899 г. и так полюбилась актерам, что с нее были выполнены миниатюрные отпечатки и вправлены в брелки. Актер и режиссер МХТ Василий Васильевич Лужский (1869–1932) свой брелок с миниатюрной фотографией участников спектакля «Чайка» подарил музею А.П. Чехова. Фототипии же с этой фотографии поступили в продажу и пользовались большим спросом.
В фотографии и фототипии Павлова работали фотографы-профессионалы: с 1901 г. — Николай Николаевич Боднаровский и Иван Фомич Вентцкевич; с 1902 г. — Георгий Яковлевич Ильин. С 1907 г. к ним присоединился и сын Петра Петровича — Михаил. В 1905 г. в фотографии был поставлен телефон [3].
Замечательные снимки Павлова привлекали современников. Фотограф получал заказы от знаменитых торговых фирм России. Так, товарищество чайной торговли «Петра Боткина Сыновья» к столетнему юбилею фирмы заказало фототипический альбом, посвященный истории фирмы. С 1801 по 1901 г. она имела филиалы в Лондоне, Ташкенте, Баку, Риге, Киеве, Петербурге, Москве и Нижнем Новгороде (на ярмарке). Портреты основателей фирмы, групповые снимки сотрудников, офисы, здания, торговые помещения, склады и т.д. — все попало на страницы альбома, который был издан в 1901 г.
С 1898 г. П.П. Павлов проводит крупномасштабную съемку достопримечательных мест Москвы и ее архитектурных памятников. Снимал Москву и все последующие годы.
28 ноября 1900 г. в фотоателье Павлова произошел пожар, но, видимо, больших убытков он не принес, судя по объявлению фотографа, данного 8 декабря 1900 г.: «Ввиду распространившегося слуха о моем пожаре, бывшем 28 ноября сего года, честь имею уведомить почтенную публику, что заказы и оставленные оригиналы от пожара не пострадали. Работа фотографии не прекращалась» [4].
В коллекции Государственного Литературного музея хранятся 24 фотографии с видами Москвы. На обороте этих экземпляров много разных помет, которые по-своему рассказывают о истории этих снимков. Есть реклама магазина Иосифа Христофора Иосифовича Дациаро, имевшего филиалы в Москве и Петербурге. Тут же рядом овальные штампы петербургской фирмы издателя Отто Францевича Кирхнера (1848 — 6 ноября 1901) [5], открывшего в 1871 г. в Петербурге типографию, которая находилась на Пушкарской улице в доме № 16. В штампах «Отто Кирхнера» указана, вероятно, дата приобретения фотографий в магазине Дациаро: сентябрь 1902 г. Почти все снимки пройдены белилами, кое-где заметна редакторская ретушь — шла подготовка к их изданию. На каждой фотографии на обороте стоит номер — 431. По полю бланка много помет на немецком языке. Название мест Москвы даны в рекламном тексте магазина Дациаро. Были ли изданы типографией Кирхнера эти снимки, установить не удалось. В Государственный Литературный музей они поступили в 1937 г. от К.Е. Шулепова.
В 1912-1913 гг. Московское городское управление выпустило большого формата «Альбом зданий, принадлежащих Московскому городскому общественному управлению. Т. I» (второго тома не было). Альбом содержит 220 фототипий, выполненных П.П. Павловым, которые расположены по разделам: народное образование, врачебная помощь, общественное призрение, городские предприятия и т.д. [6]
Творческое наследие Петра Петровича Павлова большое — сохранилось немало фотографических портретов, театральных снимков (он много сотрудничал с Московским Художественным театром), фотограф запечатлел сцены городской жизни и праздники, народные гулянья, коронационные дни 1896 г. и т.д.
В 1914 г. фотограф переехал на Петровку, в дом № 28/16 [7]. В 1924 г. адрес указывался так: Петровка, дом № 28/2 [8]. Это был последний год работы фотографа.

1. Московский листок. 1891. № 263. 21 сентября. С.1.
2. Вся Москва… на 1899 год. С. 1395.
3. Вся Москва… на 1905 год. С. 596.
4. Русские ведомости. 1900. № 341. 8 декабря. С. 1.
5. Похоронен в Петербурге на Смоленском евангелическом кладбище. (см.: Петербургский некрополь. Т. II. СПб., 1912. С. 374).
6. Клепиков С.А. Москва в гравюрах и фотографиях. М., 1958. С. 131.
7. Вся Москва… на 1914 год. С. 909.
8. Вся Москва… на 1924 год. С. 171.



Александр Акимович Павловский, уроженец города Ахтырки, дворянин; фотограф
Фотографию под фирмой «Конарский» А.А. Павловский купил у Ф.Ф. Тадовского в июле 1872 г.; свидетельство № 571 получил 8 августа 1872 г. [1] Ателье находилось в Тверской части 5-го квартала в доме Манухиных, там же, где и фотоателье М.Н. Конарского.
20 августа 1874 г. Павловский подал прошение: «Желая перевести фотографическое заведение, находящееся… в доме Манухиных Пречистенской части 3-го квартала, в дом Шиловского под № 5/600, имею честь покорнейше просить… выдать мне на сей предмет установленное свидетельство. При сем прилагаю прежнее свидетельство, выданное мне Вашим сиятельством 8 августа 1871 г. за № 571. 1874 года, августа 20 дня, к сему прошению дворянин Александр Акимович руку приложил» [2].
Свидетельство № 782 было получено 24 августа 1874 г. [3]
Больше сведений о фотографе А.А. Павловском не попадалось.

1. ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 25. Д. 610. Т. 1. Л. 71; Д. 173. Л. 63.
2. Там же. Ф. 16. Оп. 25. Д. 610. Т.1. Л. 71.
3. Там же.



Мария Валерьяновна Падурова, жена уволенного от службы майора; фотограф, владелица фирмы «Лео»
Фотографическое заведение «Лео» было открыто 4 июля 1872 г. в Хамовнической части 2-го квартала, в доме Барыкова на Девичьем поле [1].
С 22 августа 1872 г. М.В. Падурова получила свидетельство на право работы уже по новому адресу: «Наняв квартиру Тверской части 2-го квартала в доме Колокольцева, желаю я перевести свою фотографию в дом тот же из Хамовнической части…» [2]
К 1876 г. фирма «Лео» находилась в престижном районе Москвы — в Тверской части 2-го квартала, на Арбатской площади (угол Воздвиженки), в доме Арманд.
В мае 1878 г. Мария Валерьяновна открыла на летнее время филиал фотографии «в Сокольниках, Мещанской части 4-го квартала, на даче Панова» [3].
В сентябре 1879 г. фирмы «Лео» не стало; в доме Арманд открыл фотографическое заведение М.М. Рыбаков [4].
Фотографий фирмы «Лео» сохранилось немного.

1. ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 25. Д. 173. Л. 50.
2. Там же. Оп. 24. Д. 173. Л. 70.
3. Там же. Оп. 25. Д. 1622. Л. 46.
4. Там же. Д. 1902. Л. 102.



Николай Павлович Панин (1851–?), московский цеховой мастер живописного цеха; фотограф
28 ноября 1870 г. Н.П. Панин открыл фотографическое заведение на Большой Лубянке, в доме Макарьевского подворья, против чайного магазина Попова [1].
Начиная с 1875 г. Панин в летние месяцы содержал «отделение фотографии при станции Пушкино Московской губернии и уезда, 2-го стана, на даче Камзолкина, под № 6» [2].
Успешные дела позволили фотографу переехать в еще более престижное место — «на Кузнецкий мост, в дом князя Гагарина, где магазин русских изделий» [3]. Разрешение было получено 28 октября 1875 г.
С апреля 1877 г. деятельность Панина расширилась: совместно с доцентом Императорского Московского университета Сергеем Александровичем Петровским при фотографии была открыта типолитография под фирмой «Н.П. Панин и К°» [4]. Дела типолитографии так увлекли Панина, что в 1878 г. он закрыл свое фотографическое заведение [5].

1. ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 24. Д. 2407. Л. 63.
2. Там же. Ф. 17. Оп. 48. Д. 18. Л. 44.
3. Там же. Ф. 16. Оп. 25. Д. 855. Л. 138.
4. ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 25. Д. 1398. Л. 33.
5. Там же. Оп. 25. Д. 1622. Л. 230.



Михаил Михайлович Панов (1836 — 25 февраля 1894) [1], уроженец г. Острогожска; художник; фотограф
Михаил Панов увлекся фотографией лет в тринадцать–четырнадцать, когда она только зарождалась и не очень четкие изображения на бумаге приходилось дорисовывать и подправлять сильной ретушью, акварелью или масляными красками. Приобщил Панова к занятиям фотографией, как и будущего художника Ивана Крамского, земляк и друг Михаил Борисович Тулинов. Дружба с Тулиновым и Крамским сохранилась у Панова на всю жизнь.
Знаменитый исследователь Воронежского края Николай Иванович Второв, изучавший его историю, статистику и этнографию, отправляясь в 1857 г. в экспедицию, пригласил в свою группу художника С.П. Павлова, фотографа М.Б. Тулинова, а раскрашивать фотографии — Михаила Панова, которому шел двадцать первый год. Во время поездки был собран интереснейший материал в виде зарисовок и фотографий — целое собрание народных типов и национальных костюмов Воронежского края. Этот этнографический материал вошел в альбом, которой стал ценным вкладом в науку: изображенные в нем народные костюмы большей частью принадлежали к исчезающим. Основу альбома составили фотографии Тулинова, которые были искусно смонтированы; Панов и Павлов подкрасили «светописные рисунки». Альбом — «тщательно выполненный, редкий пример раннего фотомонтажа в соединении с акварелью. Раскраска же или подкраска изображений была распространена в портретных ателье во всех странах» [2].
Альбом «Типы и костюмы Воронежской губернии», получивший высокую оценку, поступил в распоряжение Географического общества [3]. Читатели России познакомились с некоторыми страницами этого альбома в «Художественном листке», издаваемым В. Тиммом, в 1860 г. (№ 34) и в 1861-м (№ 35).
Учившийся в Петербургской Академии художеств Крамской приглашал земляков к себе на 8-ю линию Васильевского острова. У него почти каждый вечер собирались молодые художники. «На этих-то вечерах Иван Николаевич выработал своеобразный метод работать портреты в натуральную величину, поясные, и в три часа оканчивал их совершенно. Тут работал карандаш, карандашный соус, растушевка и гуашные белила» [4]. В один из таких вечеров в 1860 г. Крамской выполнил карандашный портрет Михаила Панова (ныне находится в Днепропетровском художественном музее). В это время Панов работал ретушером у фотографа Александровского. С помощью Крамского он стал готовиться в Академию художеств, куда и поступил в 1862 г. в гипсовый класс. В 1863 г. он представил на выставку выполненный акварелью автопортрет [5]. В 1865 г. за акварельный портрет «Женщина с распущенными волосами» Панов получил звание свободного художника [6].
Пока Панов учился в Петербурге, его приятель Тулинов, уже московский фотограф, присмотрел другу недалеко от своей мастерской, находящейся на Кузнецком мосту, фотографическое заведение на Петровке, в доме Раевской, принадлежавшееВагенгейму. В декабре 1864 г. Михаил Панов стал владельцем фотоателье.
Фотографическое заведение Панова привлекало внимание представителей всех сословий Москвы. Сам фотограф умело пользовался рекламой. Так, в апреле 1867 г. он делает сообщение: «Поступил в продажу фотографический портрет Ивана Сергеевича Тургенева, снятый в бытность его в России в марте месяце настоящего 1867 г. Портрет этот вызвал следующее замечание И.С. Тургенева: «Из всех моих фотографических портретов художественнее и выразительнее этого я не имел». Слова эти дают фотографии смелость и некоторое право обратить внимание гг. почитателей литературного таланта Ивана Сергеевича Тургенева на то, что в фотографии имеются его портреты разных величин по следующим ценам: большой портрет на бристольской бумаге — 5 руб., средней величины — 2 руб., визитная карточка — 50 коп. Здесь же можно получить портреты и карточки других писателей, артистов и вообще известных личностей» [7].
В октябре 1867 г. М.М. Панов подал прошение генерал-губернатору: «…по встретившимся обстоятельствам я переменяю квартиру и желаю поместить фотографическое заведение в д. г-жи Кошкаревой той же части и квартала… Свободный художник Панов» [8]. С 4 ноября 1867 г. по май 1869 г. ателье находилось в доме Кошкаревой; 17 июня 1869 г. Панов вернулся на старое место, в дом Раевской [9].
В своей фотографической мастерской Михаил Михайлович устраивал выставки. Об одной из таких выставок рассказывалось в рубрике «Записки москвича» в газете «Московские ведомости» за 1868 г.: «Молодой и талантливый художник Панов открыл… чрезвычайно интересную выставку… Выставка эта интересна тем, что здесь можно видеть применение к фотографии различных родов освещения, составлявших отличительное качество знаменитых живописцев. Так, например, пред вами портрет, освещенный, как у Рембрандта: свет падает весь на одну сторону лица; другая остается в чрезвычайной, но мягкой тени, так что в целом, при необыкновенной гармонии света и тени, портрет получает замечательный рельеф. Рядом другой портрет с совершенно противоположным освещением: все лицо освещено ровным полутоном и не лишено эффектного освещения сверху, — вы узнаете в этой манере подражание Ван-Дейку, портреты которого при необычайной рельефности, верном природе колорите имеют чрезвычайную мягкость и приятность для глаза зрителей. Далее вы видите образчики освещения в жанре Веласкеса и Тициана, менее эффектные, чем у Рембрандта, но зато видно желание выразить освещением каждый мускул лица с полным рельефом и лепкою (техническое выражение живописцев и скульпторов). Но рядом с подражанием этим великим художникам давно прошедших дней вы встречаете у Панова и фотографические подражания новейшим живописцам; вот портрет, напоминающий Галле и его знаменитые произведения «Смерть герцога Эдмонда», «Торквато Тассо»; освещение падает также на одну сторону лица» [10].
В 1860-1880 гг. на Петровке, Кузнецком мосту и близлежащих улицах соседствовало немало фотографических заведений, здесь работали: И. Дьяговченко, А. Эйхенвальд, Ф. Карутц, Ф. Мебиус, Н. Панин, И. Назимов, М. Конарский и др. И все они выдерживали конкуренцию. В ателье не один год сохраняли негативы, у каждого были постоянные клиенты. К Панову чаще, чем к другим, заходили московские и петербургские художники, писатели, поэты, актеры, музыканты. Перед его камерой позировали Ф.М. Достоевский, Л.Н. Толстой, И.С. Тургенев, А.Н. Островский и многие другие замечательные люди.
В творчестве Панова удачно соединились художественное видение натуры и умение выразить это средствами фотографии. «Художник-фотограф» — так звали Михаила Михайловича современники. Он участвует в выставках, проводимых в России, будь то в Петербурге или в Москве. Его работы были представлены в 1870 г. на Всероссийской торгово-промышленной выставке в Петербурге. Серьезно готовился он и к Политехнической выставке 1872 г., которая должна была открыться в Москве 20 мая 1872 г., в день 200-летнего юбилея со дня рождения Петра Великого, и окончиться 1 сентября. Целью ее было показать достижения России по всем отраслям за 200 лет. Фотографии на этой выставке отвели «павильон с мастерскими, предназначенными как для работы в них, так и для подробного ознакомления со всей техникой и усовершенствованием этого искусства» [11]. Лучшие работы были отмечены золотыми, серебряными и бронзовыми медалями. В списке экспонентов, получивших Большую золотую медаль, упомянут «Панов М.М., фотограф в Москве», — за фотографические портреты [12].
В 1877 г. Панов находился как фотограф в Дунайской действующей армии на Балканах; в марте следующего года было заявлено его авторство на фотографические снимки, выполненные в то время: «Императорская Академия художеств, на основании 322-й ст. XIV т. Св. Зак. (изд. 1857 г.) Уст. Ценз., объявляет, что за неклассным художником, фотографом Михаилом Пановым (жительствующем в Москве, Тверской части 5-го квартала, в доме Кредитного общества) утверждено исключительное право художественной собственности на издание различными способами и продажу снятых им в 1877 г. с натуры в Дунайской действительной армии фотографических снимков:
1) Портрет Его Императорского Величества (в двух видах).
2) Портрет Великого Князя Главнокомандующего.
3) Его Высочества со штабом.
4) Вид палатки Его Высочества.
5) Вид Главной квартиры Государя Императора.
6) Виды: военно-походного телеграфа, Главной квартиры Главнокомандующего и пяти военных госпиталей» [13].
В октябре 1880 г. Панов подает прошение: «Желая открыть фотолитографическое заведение… прошу выдать мне свидетельство на право производства фотолитографических работ» [14]. К этому времени ателье уже находилось в Тверской части 5-го квартала, в доме Московского кредитного общества на Петровке. Этой же осенью вносится вклад в Пушкиниану: Панов переснимает рукописи Пушкина («несколько нерасшитых тетрадей», в том числе отдельный лист «Гробовщика»).
В 1880-е гг. сделаны портреты актрисы М.Н. Ермоловой, сняты сцены из спектаклей для книги воспоминаний актера С.А. Юрьева, по поводу чего фотограф вел с ним переписку [15].
В 1882 г. в Москве произошло важное событие: открылась Всероссийская фотографическая выставка, на которой были представлены достижения фотографии во многих областях науки. В.И. Срезневский сделал обстоятельный и живой обзор выставки, задев старый, но животрепещущий вопрос: «Фотография, говорят, имеет притязания на права искусства и на место среди произведений художества; а живопись как чистое искусство, несмотря на то что нередко пользуется произведениями светописи как этюдами и оригиналами, или отрицает всякое право фотографии на самостоятельное значение, как бы подозревая в ней соперника, или соглашается признать светопись только своей помощницею» [16]. Он отметил незаменимую роль фотографии в области печати: «Где граница светописи и печати? Фотолитография, фотогравюры, светопечать, фоторельеф, гелиогравюра, фотоцинкография и т.п. многоразличные процессы, созданные успехами последнего времени и потребностями приложения фотографии к печатному делу, положили такую тесную связь светописи с печатью, что затруднительно определить предел фотографии в истинном смысле. Всякое деление будет более или менее искусственно» [17].
Из полутора тысяч фотографов России на выставку в Москву смогли представить свои работы только сорок мастеров. Очевидно, организована она была не лучшим образом.
На страницах журнала «Фотограф» (1882, июль) рассказывалось о работах М.М. Панова: «Обширная выставка Панова (московского фотографа-живописца) представляет очень разнообразные сюжеты: снимки дворцовых зал, и виды, и портреты. Панов имеет одно из лучших мест на выставке, и при отсутствии живописных портретов он значительно выиграл бы в общем эффекте. Акварель по фотографии доведена до замечательного совершенства и достоинства первоклассного художника-акварелиста».
Панов не ограничивался фотографией и фотолитографией; его интересовали замыслы художников-передвижников, их работы и выставки, привлекало творчество Л.Н. Толстого, Ф.М. Достоевского, И.С. Тургенева. В марте–апреле 1886 г. Панов издал альбом фототипий по иллюстрациям художника Н.Н. Ге к рассказу Л.Н. Толстого «Чем люди живы». К этому же году относится и появление поразительного по сложности и живости композиции снимка «Групповой портрет художников-передвижников». Двадцать фигур во весь рост, и каждая — в движении. «Это один из ценнейших иконографических документов, и вместе с тем одно из выдающихся произведений русской жанрово-портретной фотографии», — писал об этой работе С.А. Морозов [18].
В первых числах апреля 1887 г. всем московским подписчикам журнала «Будильник» была разослана премия журнала за этот же год — полный текст комедии А.С. Грибоедова «Горе от ума» и восемь фототипий — портретов артистов театра Корша, выполненных М.М. Пановым. «Фигурируют, таким образом, г-жи Яблочкина, Мартынова, Красовская, Бороздина и Романовская; гг. Давыдов, Киселевский, Соколов-Градов, Шувалов, Светлов, Солонин, Рощин (последние два в роли Чацкого). Особенный интерес представляет копия с весьма редкой в настоящее время фотографии, изображающей покойного Щепкина (Фамусов), Самарина (Чацкий) и Ольгина (Скалозуб). Книжки изданы вообще опрятно» [19].
6 сентября 1887 г. случился пожар в фотографии Панова. Вот как об этом писали московские газеты: «3 сентября сгорела одна из лучших в столице фотография Конарского, а вчера та же участь постигла фотографию Панова что на Кузнецком мосту, во втором этаже дома наследников Соколовых; пожар вспыхнул в 8 [1]/2 часа вечера. Загорелось внутри запертой фотографии, в отсутствии ее владельца. Огнем уничтожена внутренность фотографии, дальнейшее же распространение пламени было удержано. Банкирскую контору братьев Джамгаровых, помещавшуюся в нижнем этаже дома, под фотографиею, пожарные успели спасти.
Причина пожара не выяснена. Дом застрахован в Московском обществе в 95 000 руб.; имущество Панова — в Первом Российском обществе в 22 000 руб. Убыток громадный. Недели две или три тому назад в этом же доме и у того же Панова был пожар, начавшийся на деревянной галерее, но был тотчас же прекращен» [20].
В марте 1888 г. ателье и фотолитография Панова уже находились на углу Газетного переулка и Кузнецкого моста, в доме Михалковых (подъезд с Газетного переулка) [21].
Михаил Панов не был экспонентом Всероссийской фотографической выставки, открытой в залах Исторического музея 1 января 1889 г. в память 50-летия светописи, так как в пожаре погибли негативы фотографа. Это было замечено специалистами, газеты писали: «Почему отсутствуют, например, г-н Конарский и г-н Панов, когда фотографии последнего хорошо известны Москве и Петербургу, а фототипии собственной мастерской смело конкурируют с Веной и Парижем? Нам лично не раз приходилось видеть у Панова блестящие альбомы фототипий Оружейной палаты, Большого Дворца, теремов, снимки с замечательных картин русских художников и превосходные портреты выдающихся деятелей и писателей» [22].
М.М. Панов вошел в экспертную комиссию юбилейной выставки вместе с художниками В.Д. Поленовым, В.И. Суриковым и фотографами А.О. Карелиным, Ф.О. Опитц и А.Ф. Эйхенвальдом.
С 1890 до 1894 г. (года смерти) фотографическая мастерская находилась в Городской части, на Никольской улице, в доме Алексеева [23].
В 1890 и 1891 гг. М.М. Панов работал преподавателем рисования в 5-й гимназии на Поварской улице, в доме Хомякова [24].
Фотографические работы Панова привлекали внимание художников, граверов, литографов прошлого века, вызывали большой интерес и в ХХ столетии. Так, портрет И.С. Тургенева, выполненный в 1880 г., был взят за основу для гравирования художниками В.В. Матэ (1890), М.В. Рундальцовым (1904), А.(?) Скворцовым (1937), П.Н. Староносовым (1937), С.М. Бондаром (1951).

1. Русские ведомости. 1894. № 58. 27 февраля. С. 1.
2. Морозов С. Творческая фотография. М., 1985. С. 62.
3. Энциклопедический словарь / Изд. Ф.А. Брокгауза и И.А. Ефрон. Т. 13. С. 438.
4. И.Н. Крамской. Его жизнь, переписка и художественно-критические статьи 1837–1887. СПб., 1888. С. 28.
5. Собко Н.П. Словарь русских художников. СПб., 1899. Т. 3. С. 27.
6. Список русских художников к юбилейному справочнику Императорской Академии художеств. 1764–1914. С. 147.
7. Московские ведомости. 1867. № 82. 13 апреля. С. 1.
8. ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 24. Д. 1228. Л. 44.
9. Там же. Д. 2065. Л. 4.
10. Московские ведомости. 1868. № 13. 18 января. С. 3.
11. Путеводитель по Москве и ее окрестностям. Изд. кн. В.Г. Долгорукого и В.М. Анофриева. М., 1872. 1-й вып. С. 20.
12. Календарь на 1873 год. Путеводитель по Москве и ее окрестностям. С. 1.
13. Московские ведомости. 1878. № 62. 8 марта. С. 1.
14. ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 26. Д. 93. Л. 197.
15. РГАЛИ. Ф. 636. Оп. 1. Ед. хр. 394. Л. 1-7.
16. Фотограф. 1882. № 7. С. 169.
17. Фотограф. 1882. № 7. С. 169.
18. Морозов С.А. Творческая фотография. М., 1985. С. 84.
19. Русские ведомости. 1887. № 95. 9 апреля. С. 3.
20. Московский листок. 1887. № 249. 7 сентября. С. 2.
21. Русские ведомости. 1888. № 63. 4 марта. С. 4.
22. Московский листок. 1889. № 4. 4 января. С. 3.
23. Сведения о существующих в России типографиях, литографиях, фотографиях… составленные на 1 января 1894 г. С. 49.
24. Адрес-календарь г. Москвы на 1891 год. Издание Московской городской управы. М., 1890. С. 287.



Николай Алексеевич Пашков (1828–?), купец, дагерротипист, фотограф, художник
Н.А. Пашков открыл дагерротипное и фотографическое заведение на улице Ильинка рядом с биржей, в доме Варгина, в 1854 г. Чтобы привлечь внимание публики к своему фотоателье, он сообщил: «У меня в заведении снимаются портреты ежедневно, даже и в самую пасмурную погоду, посредством фотографии и дагерротипа во всех возможных размерах, начиная с самого миниатюра и до 1 аршина; подобной величины здесь, в России, еще никто не снимал, как в Москве, так и в С.-Петербурге…» [1]
В феврале 1856 г. фотография Н.А. Пашкова работала по новому адресу — на Петровке, рядом с магазином-галереей князя Голицына, в доме Татищева [2].
В заведении Пашкова делались «копии с дагерротипов на слоновой кости, самой изящной работы, начиная от 4 вершков и до самого миниатюра, как-то: для брошек и браслетов».
Пашков писал в феврале 1856 г. в «Московских ведомостях»: «Дагерротипные и фотографические портреты в настоящее время сделались всеобщею потребностью; верность в оттиске изображаемых предметов — вот непременное условие фотографии, условие, исполнение которого каждый из нас вправе требовать от фотографии.
Фотография должна быть не бледною копиею, но зеркалом, в котором отчетливо изображаются малейшие оттенки физиономии. Желая, по возможности, достигнуть результатов этого исполнения, я выписал из-за границы несколько фотографических аппаратов новейшего усовершенствования, посредством которых портреты фотографические и дагерротипные, начиная от миниатюры до натуральной величины, снимаются чрезвычайно верно. Вообще отчетливое исполнение портретов моей фотографией в художественном отношении может удовлетворить вполне справедливым требованиям благосклонной публики, которая, смею надеяться, обратит свое лестное для меня внимание на мою фотографию и дагерротип. Пашков» [3].
В 1859 г. Санкт-Петербургской Академией художеств Пашкову было дано звание «неклассного художника по живописи пейзажной» [4].
К 1864 г. фотографическое заведение Николая Алексеевича находилось в Тверской части 4-го квартала, в доме Эйхлер [5].
С 3 сентября 1866 г. по 17 июня 1868 г. вместе с ним совладельцем фотографии был Д.А. Александров; с 17 июня фотографы вновь стали работать порознь — «а именно: я, Пашков, на старом месте, в доме Эйхлера, а я, Александров, Тверской части 3-го квартала, в доме Сычева…» [6]
После 1869 г. сведений о Н.А. Пашкове не найдено.
Фотографических портретов работы мастера сохранилось довольно много.

1. Московские ведомости. Прибавление № 128. 1854. 26 октября. С. 2022.
2. Московские ведомости. Прибавление № 23. 1856. 23 февраля. С. 199.
3. Московские ведомости. Прибавление № 29. 1856. С. 256, 257.
4. Список русских художников к юбилейному справочнику Императорской Академии художеств. 1764–1914. С. 148.
5. ЦИАМ. Ф. 54. Оп. 179. Д. 880а. Л. 8.
6. Там же. Ф. 16. Оп. 24. Д. 1793. Л. 45.



Иосиф Иванович Пейшес, французский подданный; дагерротипист и фотограф
Иосиф Пейшес впервые появился в Москве в 1842 г. — стал преподавать французский язык в Дворянском институте [1]. Карьера не удалась. Вновь в Москву он прибывает в октябре 1847 г.: «…недавно приехавший в сию столицу рекомендует себя почтенной публике для снимания портретов посредством дагерротипа» [2]. «Французское заведение» И. Пейшеса было расположено на углу Большой Дмитровки и Столешникова переулка, в доме Засецкого. В рекламном объявлении сообщалось, что дагерротипные портреты в новом заведении делаются по самой сходной цене и что «особы, которые желают снимать миниатюрные портреты на слоновой кости, могут тоже адресоваться к г-ну Пейшесу» [3].
Пейшес завоевал внимание московской публики не только частой рекламой своего заведения в журналах и газетах, но и хорошим исполнением портретов.
К. Нистрем писал: «Г-н Пейшес бесспорно заслуживает особенное внимание перед прочими художниками по сей части. Изобретенный им способ снимания портретов посредством дагерротипа доведен до совершенства. Его портреты отражают верный отпечаток характера и выражения лица, нисколько не делая его ни скучным, ни суровым, ни старым, как это неоднократно замечено было в дагерротипных портретах. В устройстве залы и галереи употреблены все старания художника для удобства посетителей. Портреты снимаются в несколько секунд, невзирая ни на какую погоду, и выдаются не иначе как по достижении полного удовлетворения относительно искусства и самого сходства портрета» [4].
Портреты стоили от 3 до 15 руб. серебром, «за группу двух особ цена не прибавляется». Детей на съемку портретов Пейшес просил приводить не позже 12 часов дня.
В июне 1853 г. у дагерротиписта появилась новинка, о которой он сообщил: «На днях получены стереоскопы, для которых снимаются дагерротипные портреты; желающие иметь те и другие могут адресоваться на Большую Дмитровку в дом 3асецкого, 4-й подъезд от угла Столешникова переулка» [5].
В 1856 г. Иосиф Пейшес содержал фотографическое и дагерротипное заведение. В октябре 1856 г. его жена Елизавета Павловна открыла в доме Глебова-Стрешнева свое дело — стала сдавать «внаймы помесячно или погодно большие и маленькие меблированные квартиры с отоплением и принадлежностями» [6]. Тогда же, в октябре, Пейшес перевел свои заведения в дом Глебова-Стрешнева, «между домом г-на Корсакова и магазином г-жи Сихлер, в Газетном переулке». По этому адресу он работал и в начале 1860-х гг.

1. Адрес-календарь жителей Москвы. Изд. К.М. Нистрема. М., 1842. Т. 2. С. 397.
2. Московские ведомости. Прибавление № 130. 1847. 30 октября. Отд. 2-е. С. 1499.
3. Московские ведомости. Прибавление № 140. 1847. 22 ноября. Отд. 2-е. С. 1601.
4. Адрес-календарь для жителей Москвы. Изд. К.М. Нистрема, М., 1848. Ч. 2. С. 75.
5. Московские ведомости. Прибавление № 80. 1853. 4 июля. Отд. 2-е. С. 730.
6. Московские ведомости. Прибавление № 128. 1856. 25 октября. Отд. 2-е. С. 1308.



Ярослав Александрович Пекарский, дворянин, уроженец Виленской губернии; фотограф
«Его Сиятельству господину московскому генерал-губернатору, генерал-адъютанту и кавалеру князю Владимиру Андреевичу Долгорукому прошение. Существующее Пречистенской части 5-го квартала в доме г-жи Шиловской фотографическое заведение купил у содержателя французского подданного Баптиста Барро… Имею честь покорнейше просить о выдаче мне свидетельства на содержание означенной фотографии. Октября 27 дня 1865 года» [1]. Свидетельство на право работ было выдано Я.А. Пекарскому 15 января 1866 г.
"Арбатская фотография» Пекарского обслуживала Общество русских врачей, которое было основано врачом-клиницистом, педагогом и общественным деятелем, редактором и издателем еженедельника «Московская медицинская газета» Ф.И. Иноземцевым в 1861 г. Силами общества в марте 1865 г. на Арбате открылось «весьма благодетельное заведение — лечебница для приходящих больных, в которой каждый может получить советы врача…»
На Всероссийской мануфактурной выставке 1870 г. фотографические работы Пекарского были удостоены почетного отзыва, а на Политехнической выставке 1872 г. отмечены серебряной медалью [2].
Со 2 мая 1873 г. Я.А. Пекарский вносит новый адрес в свой «послужной список» в связи с переездом «в квартиру Тверской части 3-го квартала, в дом купца Куренкова по Тверскому бульвару» [3].
В октябре 1873 г. жена фотографа Александра Петровна Пекарская сделала заявление о том, что фотографическое заведение принадлежит ей: «Представляя при сем свидетельство № 674 и лист гербовой бумаги рублевого достоинства, честь имею покорнейше просить Ваше сиятельство приказать сделать зависящее распоряжение о перемене оного свидетельства на мое имя, т.к. фотографическое заведение принадлежит не мужу моему, а мне; муж же мой был только заведующий в оном заведении». Просьба была рассмотрена: 17 октября 1873 г. Пекарской было выдано свидетельство № 923 [4].
В октябре 1874 г. А.П. Пекарская продала фотографическое заведение американскому гражданину Вильяму Лассону и датскому подданному Николаю Яни [5].
Сведений о том, что Ярослав Пекарский содержал и далее какое-либо фотографическое заведение, не обнаружено. Известно, что в 1875 г. он состоял в фотографическом отделе Общества распространения технических знаний. В 1882 г. в Москве на фотографической выставке демонстрировались его пейзажные работы, о которых в журнале «Фотограф» было сказано: «Работы пейзажиста Пекарского грешат суховатым холодным тоном и слишком темно оттененным небом, а при сравнении с повешенными напротив фотографиями Чеховича теряют много» [6].

1. ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 24. Д. 480. Л. 32.
2. Адрес-календарь на 1873 год. Путеводитель по Москве и ее окрестностям. Издание Ф.И. Анского. С. 5.
3. ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 25. Д. 314. Л. 43.
4. ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 25. Д. 314. Л. 104.
5. Там же. Д. 610. Т. 1. Л. 167.
6. Фотограф. 1882. № 7. С. 178.



Дмитрий Иванович Песчанский, фотограф, владелец фирмы «Художественная, бывшая Тиле»; член РФО с 1901 г.
Фотографическое заведение Р.Ю. Тиле было куплено Д.И. Песчанским в конце 1897 г. Находилось оно в Кузнецком переулке, в доме Михалковых. В первые два года — в 1898-м и 1899-м — фотоателье носило название «Леонард, бывшая Тиле»; причем в 1899 г. работал и его филиал в Петровском парке, в доме Чуксина [1].
С 1900 г. устанавливается новое название фирмы — «Художественная, бывшая Тиле» [2], а в следующем году в рекламном тексте на обороте бланка Песчанский сообщает о том, что теперь это «Придворная фотография Художественная, бывшая Тиле» и что он — «контрагент Московской частной оперы, Экономического общества офицеров, Российского фармацевтического общества» [3].
С 1903 г. «Художественная, бывшая Тиле» располагалась на Большой Дмитровке, в доме Синодального ведомства. В 1906 г. у фирмы появился телефон.
С 1909 г. указывался такой адрес: Большая Дмитровка, дом № 5 [4].
Последним годом работы фирмы «Художественная, бывшая Тиле», или «Художественная фотография», стал 1910-й.
В 1911 г. на Большой Дмитровке в доме № 19 появилась «Художественная фотография Veritas», принадлежавшая Б.И. Пашкевичу [5].
Я.М. Белицкий и Г.Н. Глезер в книге «Рассказы об открытках» писали о фотографии Дмитрия Песчанского: «…за вывеской преуспевающего фотографа скрывалось нечто другое. Эта фотография была хорошо приспособлена для конспирации и служила местом для явок, собраний, конференций, там же хранилась литература, оружие (после декабрьского восстания) и некоторые вещи, принадлежавшие Военно-техническому бюро. За период времени 1905–1906 гг. Михаил Михайлович Чемоданов [6] передал для размножения и распространения до 30 карикатур на острополитические темы против самодержавия („К правительственному расследованию курского избиения“, „Устои самодержавия“, „Крестовый поход на интеллигенцию“, „Царская милость русскому народу“, „Последний портрет последнего Романова“, „Миропомазанный штемпель“ и др.).
Оригиналы карикатур безвозмездно представлялись, с тем чтобы денежные суммы от распространения напечатанных с них открыток поступали на революционные цели» [7].
Работ Д.И. Песчанского сохранилось много. Им были отсняты целые сцены из спектаклей Московской частной оперы, по которым он выпускал большое количество фототипий.

1. Вся Москва… на 1899 год. Раздел «Москва торгово-промышленная». С. 1396.
2. Вся Москва… на 1900 год. Раздел «Москва торгово-промышленная». С. 1512.
3. Вся Москва… на 1901 год. Раздел «Москва торгово-промышленная». С. 1633.
4. Вся Москва… на 1909 год. Раздел «Торгово-промышленные предприятия Москвы и ее пригородов». С. 610.
5. Вся Москва… на 1911 год. Раздел «Торгово-промышленные предприятия Москвы и ее пригородов». С. 754.
6. М.М. Чемоданов (1856-1908), зубной врач, карикатурист.
7. Белицкий Я.М, Глезер Г.Н. Рассказы об открытках. М. Радио и связь, 1986. С. 29, 30.



Людвиг Иванович Питч (Pietsch) (? — 28 октября 1891) [1], саксонский подданный; художник, фотограф
Л.И Питч содержал фотографическое заведение в Москве в Тверской части 3-го квартала, по Тверскому бульвару в доме № 26, принадлежавшем графине де Шево. Фотография работала с 1860 по 1863 г. и в 1864-м была закрыта.
В январе 1865 г. Питч написал заявление о том, что содержать более фотографическое заведение не будет, и переехал на новое местожительство — в Пречистенскую часть 1-го квартала, в дом Большакова [2].
Фотографии работы Людвига Питча сохранились.

1. Русские ведомости. 1891. № 299. 30 октября. С. 1. Похоронен на Введенском кладбище.
2. ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 24. Д. 19. Л. 102, 106, 107.



Матвей Григорьевич Попов (1823–1873), надворный советник; фотограф
Знаменитая «Русская фотография» на Волхонке, в доме Кирьякова была продана в январе 1872 г. Надворный советник М.Г. Попов подал прошение: «Приобретя покупкою фотографическое заведение под фирмою „Русская фотография“ у почетного гражданина Никандра Аласина и желая открыть при ней фото: типографию, литографию и металлографию, я имею честь просить… выдать мне установленные на содержание сих заведений свидетельства, для написания коих прилагаю два листа гербовой бумаги рублевого достоинства». Прошение рассматривалось в течение нескольких месяцев. В марте 1872 г. было получено свидетельство на право работ [3].
Попов принимал участие в Политехнической выставке 1872 г., на которой фирма «Русская фотография» получила Большую золотую медаль — «за фотографические виды и железный павильон» [4].
15 сентября 1873 г., после внезапной смерти Попова, фирма была «закрыта и исключена из описей» [5].

1. Русские ведомости. 1891. № 299. 30 октября. С. 1. Похоронен на Введенском кладбище.
2. ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 24. Д. 19. Л. 102, 106, 107.
3. ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 25. Д. 173. Л. 9.
4. Календарь на 1873 год. Путеводитель по Москве и ее окрестностям. С. 2.
5. ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 25. Д. 610. Т. 2. Л. 85.



Эдуард Карлович Поссе, гражданин г. Верро; фотограф
Эдуард Поссе и его брат Адольф (граждане Лифляндии) открыли в 1866 г. в Москве фотографическое заведение под названием «Медвей», но проработали вместе только год [1]. Фотоателье находилось в Тверской части 4-го квартала, в доме Бутовской, в Газетном переулке. Адольф Карлович остался один и содержал ателье до 1868 г.
Прошло три года, и в ноябре 1872 г. от Эдуарда Карловича Поссе, «гражданина города Верро… жительство Арбатской части 1-го квартала, в доме Андреева», поступило прошение генерал-губернатору о получении свидетельства на право работ, так как «Тверской части 4-го квартала, в доме купца Куманина, по Моховой улице… квартира с фотографическим павильоном… снята мной с 1-го числа текущего месяца по нотариальному контракту сроком на 10 лет для открытия заведения фирмы „Специальный художественно-светописный кабинет“» [2]. Свидетельство № 610 было получено в ноябре 1872 г.
Домовладелец Н.К. Куманин сдавал фотографам специально построенный павильон в квартире своего дома уже очень много лет, а аппаратуру покупали фотографы. Поссе, сняв павильон на 10 лет, не имел права покинуть его, пока не подыщет следующего претендента на это помещение.
С 1877 г. Э.К. Поссе пытался неоднократно найти арендатора и продать свою аппаратуру, давал объявления в газете «Московские ведомости». В 1878 г. он сообщал: «Фотография продается по необходимости отъезда за 4000 руб., полцены стоимости, лучшая в Москве, роскошно устроенная и 16 лет существующая. Подробности от г-на Поссе, Москва, Моховая, дом Куманина, против университета, в бельэтаже, над заведением Буланова» [3]. Следующее объявление появилось в 1880 г.
Продать фотоателье Поссе так и не смог, и работа здесь продолжалась еще несколько лет. Последнее упоминание о фотографе встречается в Адрес-календаре г. Москвы на 1886 г.: «Фотографические [заведения] …Поссе Эдуарда Карловича, Моховая, д. Куманина» [4].
Больше сведений о Э.К. Поссе найти не удалось. Известно, что его брат А.К. Поссе в 1880-е гг. содержал фотоателье в Смоленске, его имя находим в «Справочной книжке фотографа» за 1889 г., составленной Вячеславом Срезневским (СПб., 1889. С. 259).

1. ЦИАМ. Ф. 54. Оп. 179. Д. 879а. Л. 30.
2. ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 24. Д. 173. Л. 104.
3. Московские ведомости. 1878. № 285. 8 ноября. С. 5.
4. Вся Москва. Адрес-календарь г. Москвы на 1886 год. Изд. П.М. Мартынова. С. 137.



Николай Лукич Пушкарев (1841-1906), поэт, драматург, переводчик, редактор-издатель журналов «Европейская библиотека» (1881-1883), «Мирской толк» (1879-1884), «Свет и тени» (1878-1884); фотограф, владелец фирмы «Свет и тени, бывшая И.Г. Дьяговченко»
Н.Л. Пушкарев был всесторонне одаренной личностью. Современники читали наизусть его сатирические стихи, не зная имени автора, актеры декламировали их со сцены. Его пьеса «Ксения и Лжедмитрий» ставилась в московских театрах. Редакции журналов, типография, литография размещались в собственном доме Пушкарева на Бригадирской улице. Журналы «Мирской толк», «Свет и тени» пользовались признанием публики, так как освещали все основные события общественной и политической жизни. Редактора частенько наказывали, приостанавливая выход журнала или запрещая розничную торговлю (например, за рисунок, посвященный событиям 1 марта 1881 г., изображающий виселицу, с подписью: «Наше оружие для решения насущных вопросов»).
Михаил Павлович Чехов, брат писателя, в своих воспоминаниях так рассказывал о широкой, энергичной, талантливой натуре Николая Лукича Пушкарева: «Страстный рыболов, он изобретал какие-то самодействующие подсекатели, которые продаются в магазинах и теперь, и никто не знает, что изобрел именно он; он открыл фотографию на Лубянке; затем весь отдался изобретенной им «пушкаревской свече», которою потом за бесценок воспользовались иностранцы и которая приобрела себе право гражданства на всем земном шаре в виде обычных бензиновых и спиртовых горелок, которыми пользуется каждая хозяйка при варке кафе и при завивке волос» [1].
В журналах Пушкарева сотрудничал молодой Антон Чехов; его брат, художник Николай Чехов, помещал свои рисунки и серию карикатур в журнале «Свет и тени».
Журнал Пушкарева «Европейская библиотека» знакомил русскую публику с иностранными романами и повестями, в частности с такими авторами, как Г. Мало, К.Э. Францоз, А. Доде, А. Терье, Э. Золя, П. Лоти и др., а «Мирской толк» оставил о себе память изданиями «Песен старого моряка» Кольриджа с превосходными рисунками Г. Доре.
Энергичный и неутомимый редактор-издатель 17 ноября 1880 г. обратился к московскому генерал-губернатору: «Дворянина Николая Лукича Пушкарева прошение. Желая открыть Мясницкой части 1-го квартала на Большой Лубянской улице, в доме князя Голицына, фотографическое заведение, имею честь… просить выдать надлежащее свидетельство…» Заведение было куплено у Н.А. Хрущовой-Сокольниковой [2].
Так ателье, прежде принадлежавшее И.Г. Дьяговченко, перешло Пушкареву и получило название «Свет и тени, бывшая Дьяговченко».
Николай Лукич, общительный по натуре, уговорил сфотографироваться многих своих коллег по издательским делам. Им сделана фотографическая галерея портретов семьи Чеховых. Его работы экспонировались на Фотографической выставке 1882 г. в Москве, но не вызвали восторга: «Пушкарева фотография „Свет и тени“ имеет один общий недостаток — отсутствие полутонов. Общий характер — траурный, тон вообще черен и слишком сильны контрасты белого. Выставлены пять больших портретов (из них три очень хороши), пять внутренних видов и две рамы портретов малого размера. Кажется, как будто выставлены фотографии совершенно двух различных фотографов; едва ли можно поверить, что некоторые работы принадлежат тому времени, когда эта фотография была в прежних руках» [3]. Тем не менее Пушкарев за участие в выставке получил похвальный отзыв.
Материальные неудачи с журнальными делами разорили Пушкарева; после закрытия журналов в 1884 г. перестало существовать и его фотографическое заведение «Свет и тени».
Умер Н.Л. Пушкарев в 1906 г. в глубокой нищете.

1. Чехов М.П. Вокруг Чехова. М., 1960. С. 120.
2. ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 26. Д. 3. Л. 205.
3. Фотограф. 1882. № 7. С. 178.



С. Радецкий, фотограф
Фотографическое заведение Радецкого предположительно было открыто в конце 1859 г. Он одним из первых фотографов Москвы рассказал о новинке, пришедшей из Франции, визитной карточке, которую изобрел Адольф Диздери в 1858 г. Реклама фотографа Радецкого дает представление о размахе работ московских фотографических заведений. Текст рекламы был помещен в Книге адресов жителей Москвы на 1860 г.: «Желая доставить почтеннейшей публике фотографические и панотипические портреты во всевозможном совершенстве относительно сходства живописного и изящной отделки, г-н Радецкий употребил все усилия для усовершенствования фотографического искусства по всем отраслям, приглашая к себе людей, сведущих не только в исполнении практических приемов, но и в светописи, химии, живописи и пр.
Значительный оборот его фотографических операций и расширение заведения, заключающего в себе, кроме трех лабораторий и двух галерей, еще рамочное, футлярное, бронзовое, золотильное, стеклошлифовальное, слесарное, оптическое и лабораторное отделения, — равно как и многочисленное посещение публики, удостаивающей его своим доверием, — позволяют ему отпускать в отличнейшем виде и красивой отделке портреты, копии с картин, с медалей, печатей, планов, машин, моделей, также и портреты с усопших, равно как и с особ, желающих фотографироваться у себя на дому, по ценам весьма умеренным, а именно: панотипические на стекле — по 1 руб., фотографические на бумаге — по 3 руб., группы — по 4 руб.
Число отпущенных из его заведения портретов, простирающееся до 20 000 экземпляров, доказывает, что публика вполне оценила его труды.
Желающие иметь к Новому году визитные карточки с фотографическими портретами по новейшему фасону платят за 100 штук 30 руб. сер., 50 — 20 руб. сер., 25 — 12 руб. сер., 10 — 7 руб. сер., 7 — 2 руб. 50 коп. с. За каждый следующий ед. экземпляр — по 75 коп.
Г-да, желающие учиться фотографическому искусству, могут обращаться прямо к нему, Радецкому» [1].
Фотография Радецкого находилась в Арбатской части 4-го квартала, на Тверском бульваре, у Никитских ворот, в доме Станкевича.
В декабре 1864 г. Радецкий продал свое заведение московскому провизору Роберту Федоровичу Каупе [2], деятельность которого была еще более обширной.

1. Книга адресов жителей Москвы. М., 1860. Ч. 2. С. 2.
2. ЦИАМ. Ф. 54. Оп. 179. Д. 880. Л. 11.



Вадим Семенович Раич (? — 7 ноября 1907 г.) [1], титулярный советник; фотограф, художник
В.С. Раич открыл фотографическое заведение в сентябре 1865 г. в Тверской части 3-го квартала, в доме Сычева на Тверской улице, рядом с домом генерал-губернатора [2].
Из дома Сычева фотоателье «за переделкою квартиры» 6 июля 1868 г. было переведено в Лефортовскую часть 4-го квартала, в дом Дормидонтова [3].
С 26 октября 1868 г. Раич стал работать уже по другому адресу: он переехал в Тверскую часть 1-го квартала, на Волхонку в дом Михалковой [4]. Чуть ранее подал прошение на открытие второго фотоателье: «Имея в Москве фотографическое заведение, ныне я желаю открыть таковое же в Денежном переулке Пресненской части 3-го квартала, в доме Сиротинина…» 12 апреля 1869 г. разрешение было получено [5].
В сентябре 1869 г. Раич продал фотографическое заведение на Волхонке отставному подпоручику Ивану Павловскому [6].
С 1869 г. В.С. Раич — член Московского общества любителей художеств.
С 1871 г. Вадим Семенович работал в летнее время близ Дорогомиловской заставы, в деревне Мазилово, в доме крестьянина Василия Пронина [7].
Фотографическое заведение в Денежном переулке просуществовало до 1874 г.; в отчете старшего инспектора по фотографиям от 1 января 1875 г. сделана запись: «Из существующих заведений закрыта и исключена из описей фотография коллежского асессора Раича» [8].
Фотографии работы Раича встречаются нечасто.
В 1881–1882 гг. В.С. Раич был секретарем комиссии по классам технического рисования, которые располагались на Садовой улице, близ Кудрина, в доме Бартельса [9].
В 1884 г. Вадим Семенович открыл литографическое заведение в Пресненской части 1-го участка, на Новинском бульваре, в доме Воронецкого [10]. К 1894 г. литографическое заведение Раича находилось в Арбатской части 1-го участка, в доме Раевского [11].

1. Похоронен на Дорогомиловском кладбище (см.: Русские ведомости. 1907. № 256. 8 ноября. С. 1).
2. ЦИАМ. Ф. 54. Оп. 179. Д. 880а. Л. 43.
3. ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 24. Д. 1793. Л. 28.
4. Там же. Л. 58.
5. Там же. Д. 2068. Л. 19.
6. Там же. Д. 2407. Л. 69.
7. Там же. Оп. 25. Д. 161. Л. 17.
8. Там же. Д. 610. Т. 2. Л. 85.
9. Адрес-календарь разных учреждений г. Москвы на 1882 г. С. 921.
10. Вся Москва. Адрес-календарь г. Москвы на 1884 г. Изд., вновь испр. и доп. П.М. Мартыновым. С. 479.
11. Сведения о существующих в России типографиях, литографиях, металлографиях… составленные на 1 января 1894 г. С. 18.



Отто Ренар, прусский подданный; фотограф; член РФО с 1895 г.
О. Ренар открыл фотографическое заведение в 1881 г. [1] В краткой записи годового отчета не сообщалось адреса фотоателье.
За участие в фотографической выставке 1882 г. в Москве Ренар был награжден бронзовой медалью. О его работах на выставке В.И. Срезневский писал: «Отто Ренар занял своими фотографиями лучшее место и значительное пространство, но соседство с великолепными и разнообразными работами Высоцкого совершенно убивает его произведения, в отдельности, может быть, и достойные рассмотрения, но погрешающие однообразием белого тона» [2].
В 1885 г. Отто Ренар подал сведения о своей фотографии в справочник «Адрес-календарь г. Москвы на 1886 год», сообщив что она находится на Тверской улице в доме Андреева [3]. В феврале 1886 г. ателье было переведено в Газетный переулок, в дом баронессы Шеппинг, против Частного оперного театра; об этом Ренар известил московскую публику в газете «Русские ведомости» [4]. В начале декабря 1887 г. в газетах «Русские ведомости» и «Московские ведомости» появилось объявление: «Последняя новость фотографии. Фотограф двора Его Величества короля Сербского Отто Ренар делает вечером снимки в 1/100 секунды посредством искусственно произведенной молнии с групп в частных домах при домашней обстановке, с свадебных балов, театральных представлений и пр. Снимки печатаются на усовершенствованной бумаге — аристо. Образцы можно видеть в фотографии. Тут же продаются до 40 художественно исполненных видов Крыма, собственные снимки. Фотография помещается в Газетном переулке, против театра, в доме баронессы фон Шеппинг. Все снимки, как в фотографии, так и в других местах, делаю лично. Отто Ренар» [5]. Филиал в Крыму О. Ренара работал долго, точной даты установить не удалось.
В начале 1888 г. в Петербурге, по почину Л.В. Варнерке, в очень короткое время была устроена выставка фотографий, которая работала в течение пяти недель и закрылась 10 марта. Выставку посетили 7000 человек. Императорское Русское техническое общество на специальном заседании 12 марта 1888 г. наградило лучшие работы, представленные на выставке. Почетным отзывом были отмечены московские фотографы Отто Ренар, Карл Фишер, Ричард Тиле др. [6]
В 1889 г. фотоателье Ренара вновь находилось на Тверской улице, в доме Андреевой [7]. В начале 1890-х гг. при фотографии и фототипии Ренар совместно с Николаем Сергеевичем Никольским (личным почетным гражданином) открыл заведение и магазин для производства и продажи фотоцинкографических клише.
1892 г.: на фотографической выставке в Москве О. Ренару присуждена Большая серебряная медаль за цинкографические работы.
1894 г.: на фотографической выставке в Петербурге он удостоен серебряной медали за выполнение фотоцинкографий и фототипий.
1896 г.: работы Ренара отмечены золотыми медалями на фотографической выставке в Москве и Нижнем Новгороде.
1900 г. Ренар продал фотоателье, находящееся на Тверской улице, в доме Лямина, Н.С. Никольскому вместе с фототипическим заведением с условием сохранения названия фирмы «Отто Ренар» или «Ренар О.» [8]
Фотографий и открыток работы Ренара сохранилось много.

1. ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 26. Д. 1323. Л. 27.
2. Фотограф. 1882. № 7. Июль. С. 179.
3. Вся Москва. Адрес-календарь г. Москвы на 1886 г. Изд. П.М. Мартынова. С. 137.
4. Русские ведомости. 1886. № 33. С. 4.
5. Русские ведомости. 1887. № 340. 10 декабря. С. 4.
6. Фотографический вестник за 1888 год. СПб., 1889. С. 82.
7. Справочная книжка фотографа. С. 255.
8. Вся Москва… на 1900 год. Раздел «Москва торгово-промышленная». С. 1512.



Устинья Ивановна Риттер, фотограф
У.И. Риттер открыла фотоателье в середине 1900 г. в Газетном переулке, в доме Арбатского. С 1903 по 1904 г. она содержала два фотографических заведения: в Газетном переулке, в доме Арбатского, и в Кузнецком переулке, в доме Сокол [1].
В 1905 г. Риттер владеет одним ателье — на Пятницкой улице, в доме Громова. Через год в ателье появился телефон.
До 1917 г. фотографическое заведение У.И. Риттер находилось на Пятницкой улице, менялись только номера дома: с 1913 г. — Пятницкая, дом № 33/35; с 1916 г. — Пятницкая, дом № 16.
После 1917 г. Риттер уже не работала.
Фотографий работы У.И. Риттер сохранилось много. Ее интересы распространялись и на театр.

1. Вся Москва… на 1904 год. Раздел «Москва торгово-промышленная». С. 2024.



Адольф Филиппович Рихтер, австрийский подданный; фотограф, владелец фирмы«Ю. Мебиус»; член РФО с 1896 г.
В 1892-1893 гг. владельцем фотографического заведения на Большой Лубянке, в доме Мосолова, стал А.Ф. Рихтер, который обязался сохранить прежнее название фирмы. Фотографическое заведение «Ю. Мебиус» в 1894 г. находилось по старому адресу  на Большой Лубянке, в доме Мосолова, № 2 [1].
С 1895 по 1897 г. адрес был таким: Большая Лубянка, дом Страхового общества «Россия» [2].
В апреле 1897 г. заведение «Ю. Мебиус» было переведено на Кузнецкий мост, в дом князя Гагарина, где располагался и магазин «Мюр и Мерелиз». С 1901 до 1904 г. фирма не имела своего телефона и пользовалась телефоном князя Гагарина, о чем и сообщалось в рекламе на оборотах бланков: «Ю. Мебиус. Кузнецкий мост, д. кн. Гагарина, Москва. Негативы сохраняются для дальнейших заказов и для увеличивания. Телефон дома кн. Гагарина № 600». В 1905 г. в заведении Рихтера появился свой телефон.
А.Ф. Рихтер в конце 1912 г. продал ателье на том же условии Карлу Эрнстовичу Клингербергу, окончившему в Вене фотографическую школу, но в конце 1914 г. Рихтер снова стал владельцем ателье и работал там до 1917 г.
Владельцем фирмы Адольф Филиппович оставался до 1917 г.
Фотографических работ Рихтера сохранилось много.

1. Сведения о существующих в России типографиях, литографиях, металлографиях… составленные к 1 января 1894 г. С. 25, 26.
2. Вся Москва… на 1895 год. Ч. II. С. 345.



Романовский, Банковская и К°, владельцы фирмы «Художественная фотография»
«„Художественная фотография“ Романовского, Банковской и К° — угол Столешникова переулка и Петровки, дом Рожнова. Приобретя 40 000 негативов закрытой фотографии Пушкарева на Лубянке, просим заказчиков, желающих повторить заказы, обращаться в нашу фотографию. Занимаясь долгое время в лучших фотографиях столицы отделкой больших портретов, групп, виньеток масляными красками и акварелью, мы надеемся в своей фотографии удовлетворить требованию публики изяществом отделки и грациозностью поз всех заказанных фотографических работ. Павильон и помещение отделаны роскошно» [1], — сообщали о себе и своей фирме фотографы 11 ноября 1884 г.
В «Справочной книжке фотографа» на 1889 г. адрес фотографии указывался прежний — в Столешниковом переулке, в доме Рожнова. В конце 1889 — начале 1890 гг. ателье находилось на Тверской улице, в доме Андреевой, рядом с домом генерал-губернатора. Как долго работала фирма, установить не удалось.
Фотографий сохранилось большое количество.

1. Московский листок. 1884. № 312. 11 ноября. С. 4.



Михаил Михайлович Рыбаков (? — 22 июня 1896) [1], харьковский мещанин; фотограф

М.М. Рыбаков открыл фотоателье в Тверской части 2-го квартала, в доме Арманд, в сентябре 1879 г. [2] Ровно через год, в сентябре 1880 г., он переехал в Сретенскую часть 5-го квартала, в дом Познякова [3]. В апреле 1886 г. Рыбаков указал свой адрес: Мясницкие ворота, дом Фирсановой; в 1890 г. — Мясницкие ворота, дом Фирсановой, рядом с читальней Тургенева. С 1893 г. — Мясницкие ворота, дом Ганецкой (В.И. Фирсанова вышла замуж и сменила фамилию); в 1896 г. — Тургеневская площадь, дом Ганецкой. В том же году 22 июня фотограф умер в квартире при ателье. Сообщения о заведении М.М. Рыбакова ошибочно публиковались в справочнике «Вся Москва» до 1899 г. [4]

1. Похоронен на Ваганьковском кладбище (см.: Московский листок. 1896. № 174. 23 июня. С. 1).
2. ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 25. Д. 1902. Л. 108.
3. Там же. Оп. 26. Д. 3. Л. 174.
4. Вся Москва… на 1899 год. С. 1395.



Иван Андрианович Серебряков, саратовский мещанин; фотограф

И.А. Серебряков открыл фотоателье 12 июля 1877 г. в сельце Богородском Лефортовской части 7-го квартала, в доме Бахчеванова [1]. В октябре переехал на Немецкую улицу, в дом Клочковой, и получил свидетельство № 1237 от 19 октября 1877 г. на право работы по этому адресу [2]. С 27 ноября 1877 г. фотографическое заведение Серебрякова находилось уже в центре Москвы по Неглинному переулку, в доме Товаровой [3]. В конце 1878-го в отчете инспектора появилась запись: «Закрыта и исключена из описей фотография саратовского мещанина Ивана Серебрякова» [4].

1. ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 25. Д. 1398. Л. 75.
2. Там же. Л. 133.
3. Там же. Л. 153.
4. Там же. Д. 1622. Л. 230.



Александр Федорович Симоненко (1843 — 12 декабря 1865) [1], сын надворного советника; фотограф, владелец фирмы «Кавказская фотография»
«Якиманской части 6-го квартала на Большой Полянской улице, в доме мещанина Крашенинникова, желаю открыть фотографическое заведение под фирмою „Кавказская фотография“ февраля 18 дня 1865 г.» [2], - писал А.Ф. Симоненко.
После смерти Александра Федоровича 12 декабря 1865 г. фотографическое заведение перешло по наследству его братуПетру Федоровичу Симоненко.

1. Похоронен на Ваганьковском кладбище (см.: Московский некрополь. СПб. 1908. Т. 3. С. 103).
2. ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 24. Д. 491. Л. 46.



Петр Федорович Симоненко, отставной поручик; фотограф, автор учебников по фотографии
«… Брат мой Александр Симоненко умер, и заведение, за смертию его, перешло в мое собственное владение, почему имею честь просить Ваше сиятельство не оставить по собрании нужных сведений переменить свидетельство на мое имя. Января 15 дня 1866 года. К сему прошению отставной поручик Петр Федорович Симоненко руку приложил» [1].
До приезда в Москву в начале 1860-х гг. Петр Симоненко был фотографом Главного штаба Кавказской армии (наверное, поэтому его брат назвал свое фотографическое заведение «Кавказская фотография»).
С января и по июнь 1866 г. ателье П.Ф. Симоненко находилось в доме Крашенинникова на Большой Полянке. 6 июля фотограф переехал в Тверскую часть 5-го квартала, на Петровку, в дом Осипова [2].
Владельцем фотографического заведения Петр Симоненко оставался недолго: 31 июня 1867 г. ателье было проданоАлександру Федоровичу Эйхенвальду [3].
В 1872 г. на Политехнической выставке в Москве Симоненко получил за гальванопластические копии с древностей золотую медаль [4].
Деятельность Петра Федоровича Симоненко протекала в стенах Художественно-промышленного музея при Строгановском центральном училище технического рисования, где он заведовал гальванопластической мастерской [5].
В 1875 г. Симоненко активно работал в фотографическом учебном отделе Общества распространения технических знаний [6].
В 1895 г. он опубликовал большой труд — «Фотограф-практик. Полный практический курс фотографического искусства. В 5 частях. С 80 рисунками», а в 1901 г. вышла книга «Промышленная фотография. Применение фотографии к графическому искусству» с посвящением брату, заслуженному профессору Императорского Варшавского университета Григорию Федоровичу Симоненко [7].
В 1901 г. Петр Федорович включил в повторное издание «Фотографа-практика» «вновь открытые способы фотографии на дереве, цветную фотографию и трехцветное печатание, заменяющее хромолитографию, в пятнадцать и более красок».
Фотографии работы П.Ф. Симоненко встречаются редко.

1. ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 24. Д. 957. Л. 11.
2. Там же. Л. 62.
3. Там же. Д. 1228. Л. 31.
4. Календарь на 1873 год. Путеводитель по Москве и ее окрестностям. С приложением адреса-календаря и описанием отделов Политехнической выставки. М.: Изд. Ф. Анского, 1873. С. 3.
5. Адрес-календарь разных учреждений г. Москвы на 1875 год. Изд. редакции «Ведомости московской городской полиции». С. 822.
6. Там же. С. 824.
7. Г.Ф. Симоненко — действительный статский советник, умер в Варшаве в 1905 г. (см.: Московские ведомости. 1905. № 124. 8 мая. С. 5).



Александр Федорович Соколов, московский мещанин; фотограф, владелец фирмы «Соколов и К°»
А.Ф. Соколов открыл фотографическую фирму «Соколов и К°» в ноябре — декабре 1870 г. в Пречистенской части 5-го квартала, по Пречистенскому бульвару, на углу Сивцева Вражка, в доме барона Саморуги, № 17. (В этом доме издавна размещались фотографические заведения.) В апреле 1874 г. он продал фирму губернскому секретарю Алексею Александровичу Вихреву [1].
Фотографий работы А.Ф. Соколова сохранилось значительное количество.

1. ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 25. Д. 610. Т. 2. Л. 85.



Иван Ефимович Страхов, кронштадтский мещанин; фотограф, владелец фотографических заведений в Москве и Петербурге
И.Е. Страхов открыл фотографическое заведение в Москве 26 октября 1868 г. в Арбатской части 5-го квартала, на углу Тверской площади и проезда Тверского бульвара, против Страстного монастыря, в доме Барыкова [1]. 18 июня 1869 г. Страхов стал владельцем второго ателье, купленного им у Альфонса Фландена [2] и расположенного в Столешниковом переулке, в доме Рожнова. Доверенным лицом Ивана Ефимовича был витебский мещанин и фотограф Карл Петрович Шимановский(впоследствии открывший в Москве «Славянскую фотографию»), так как самому Страхову приходилось часто отлучаться в Петербург, где у него было тоже несколько фотографических заведений.
В мае 1870 г. Иван Страхов изготовил по собственному рисунку колонну, которую хотел установить при входе на Тверской бульвар со стороны Тверских ворот. На колонне должна была разместиться выставка-реклама изделий его фирмы. Прошение на разрешение установки колонны вместе с ее изображением было подано властям города; ответ был получен незамедлительно: «Вопрос об отдаче права устройства тумб, колонн, столбов и щитов для выставки, объявлений уже рассмотрен Общею Думой, и в настоящее время Страхов, буде желает, может явиться на торги, которые… назначены… по означенному вопросу» [3].
Изделия фотографических заведений Страхова были самыми дешевыми в городе, поэтому пользовались большой популярностью у москвичей. И назывались в эти годы фотоателье Страхова не случайно «Первыми Общедоступными фотографиями». В «Путеводителе по Москве и ее окрестностям» за 1872 г. сообщалось: «Первая Общедоступная фотография Страхова снимает от 1 руб. за дюжину лучшей отделки фотографическ. карточ. в Москве на Тверской, против Страстного монастыря, д. Барыковой».
1 января 1873 г. Страхов открыл третье заведение, купленное им у М.Д. Сучкова и находившееся также по соседству, в Столешниковом переулке, на углу Петровки, в доме Решетникова [4]. Доверенным лицом Страхова в этой фотографии стал ее прежний владелец Михаил Сучков. Заведение получило название «Американская фотография».
Однако в сентябре 1873 г. фотоателье в доме Рожнова в Столешниковом переулке было продано Александру Степановичу Мельгунову [5].
Предположительно к 1883–1885 гг. у Ивана Ефимовича остается только одна фотография — в доме Барыкова против Страстного монастыря. После открытия памятника А.С. Пушкину летом 1880 г. Страхов с гордостью сообщал в рекламных текстах фотографических бланков, что это ателье находится «вблизи памятника А.С. Пушкину». К 1882 г. владельцем дома вместо Барыкова стал Померанцев.
И.Е. Страхов был членом V отдела Императорского Русского технического общества, присутствовал и выступал на его заседаниях, где принимали участие такие известные деятели науки и искусства, как Д.И. Менделеев, художник И.И. Шишкин, известные всей России фотографы А.О. Карелин, А.Ф. Лоренс, А.И. Шпаковский, А.И. Деньер, С.Л. Левицкий, Д.П. Езучевский, граф И.Г. Ностиц и др.
Почти 30 лет проработал Иван Ефимович Страхов в Москве. В 1880-е гг., когда Москва перекраивалась в административном отношении на новый лад, поменялся и так хорошо известный адрес на Тверской, «против Страстного монастыря, в доме Барыкова». Теперь на бланках фотографий появился новый: «Большая Бронная улица, д. Шеппинг; на Тверском бульваре, дом 111». Последним годом фотографической фирмы Страхова был 1896 г. [6]

1. ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 24. Д. 1793. Л. 59.
2. Там же. Д. 2065. Л. 11.
3. Там же. Д. 2291. Л. 1.
4. ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 25. Д. 315. Л. 19.
5. Там же. Д. 314. Л. 70.
6. Вся Москва… на 1896 год. C. 507.



Михаил Дмитриевич Сучков, санкт-петербургский мещанин, воскресенский купец; фотограф, владелец фирмы «D'Iff» («Фотография Иф»)
М.Д. Сучков открыл фотографическое заведение в Москве 25 марта 1869 г. Ателье находилось в Пресненской части 6-го квартала, по Большой Садовой улице, против церкви св. Ермолая, в доме Наумова [1]. Фотографические портреты с таким адресом датируются легко, так как по этому адресу фотограф работал недолго: в ноябре 1870 г. заведение было продано Федору Иванову [2].
28 ноября 1870 г. М.Д. Сучков купил фотоателье в Столешниковом переулке, на углу Петровки, в доме Решетникова, у штабс-капитана В.В. Волховского под фирмой «D'Iff Grande Photographie» [3]. Владельцем и этого заведения фотограф был короткое время: в конце 1872 г. продал фирму Ивану Страхову [4]. В 1872 г. (время не установлено точно) Сучков приобрел еще одно фотоателье в Мясницкой части 1-го квартала, на Большой Лубянке, в доме Трындина, но в конце года и оно было закрыто [5]. В дальнейшем Михаил Дмитриевич стал работать фотографом у Ивана Страхова и был его поверенным в фотографических делах.
Фотографий М.Д. Сучкова сохранилось довольно большое количество.

1. ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 27. Д. 2407. Л. 68.
2. Там же. Оп. 24. Д. 2407. Л. 11.
3. Там же. Д. 2407. Л. 64.
4. Там же. Оп. 25. Д. 315. Л. 19.
5. Там же. Д. 315. Л. 6.




Федор Федорович Тадовский, тукумский мещанин; фотограф
Ф.Ф. Тадовский в первых числах ноября 1871 г. открыл фотографическое заведение в Тверской части 5-го квартала, в доме Манухина, уговорив М.Н. Конарского, имевшего фотоателье в том же доме, продать ему право назвать свою фотографию тоже «Конарский». Так и произошло, что две фирмы «Конарский» несколько лет проработали под одной крышей. Свидетельство на право работы Ф.Ф. Тадовский получил 23 ноября 1871 г. [1] В августе 1872-го он продал фирму «Конарский» А.А. Павловскому. В отчете старшего инспектора появилась запись: «Переменили владельцев. …Фотография „Конарского“ (купленная в прошлом году Тадовским) перешла к дворянину Павловскому с прежнею фирмой „Конарский“» [2].
Впоследствии Ф.Ф. Тадовский купил фотографическое заведение у художника Дмитрия Александрова, расположенное на Тверской улице, в доме Сычева, рядом с домом генерал-губернатора [3]. К 1889 г. он продолжал работать по этому же адресу. В начале 1890 г. его уже не было в Москве. Известно, что в 1889 г. у Ф.Ф. Тадовского была фотография в Самаре.

1. ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 25. Д. 161. Л. 67.
2. Там же. Д. 315. Л. 18.
3. Справочная книжка фотографа. … С. 255, 259.



Ричард (Рихард) Юльевич Тиле (1843–1911), саксонский подданный; фотограф; пионер аэрофотографии и инженерной фотограмметрии в России; автор книг по фотографии; член РФО с 1898 г.
Р.Ю. Тиле окончил в Дрездене художественное училище; в Москве обосновался с 1865 г.
«Желаю открыть в г. Москве фотографическое заведение на Кузнецком мосту, в доме князя Гагарина, где прежде находилось фотографическое заведение Панина; имею честь просить Ваше сиятельство… сделать распоряжение о выдаче установленного свидетельства. Саксонский подданный Ричард Тиле. 17 ноября 1879 г. Москва. Жительство имею: угол Маросейки и Козьмодемьяновского переулка, дом Леоновых, кв. 11» [1]. Свидетельство № 1537 на право работ было выдано Р.Ю. Тиле 30 ноября 1879 г.
В 1881 г. на бланках фирмы сообщалось, что Р.Ю. Тиле — «главный фотограф Общества русских врачей». С 1882 г. и до 5 мая 1886 г. совладельцем заведения был классный художник Франц Осипович Опитц; фирма называлась «Тиле и Опитц». Удачные работы фирмы были отмечены в обзорной статье В.И. Срезневского о фотографической выставке 1882 г.: «Нельзя не остановиться с особенным вниманием на фотографических снимках Московской городской больницы св. Владимира, исполненных фотографами Тиле и Опитц в Москве (Кузнецкий мост, № 13). Они исполнены в очень большом размере (около 45×30 см)» [2].
5 мая 1886 г. Ричард Тиле остался без компаньона и продолжал работы в своем заведении по прежнему адресу: Кузнецкий мост, дом князя Гагарина. На обороте бланков появился такой текст: «Фотограф двора Его Величества короля Саксонского, Общества русских врачей и Московского общества любителей художеств» [3].
В 1887 г. Р.Ю. Тиле получил звание придворного фотографа. В конце года, 23 декабря, он сообщает о новом моментальном способе съемки портретов: «Придворный фотограф-художник Р. Тиле, Москва, Кузнецкий мост, № 13, принимает заказы на моментальные снимки вечером при свете магния! Особенно рекомендую к предстоящим праздникам снимки детей около ёлки, семейных, театральных, костюмированных групп и живых картин. Образцы выставлены» [4]. К этому времени относятся первые опыты Тиле по съемке театральных спектаклей при свете магния. В Большом театре сделал удачные снимки сцен из феерии «Волшебные пилюли» и оперы «Отелло»; эти фотографии даже «фигурировали на одной из петербургских выставок».
«Однако способ, примененный г-ном Тиле, представлял крайнюю опасность для театра в отношении пожара, а экспонированные снимки были так им сильно ретушированы, что нельзя было определить, что именно дала фотография и что исправлено художником» [5]. Снимать сцены или целые спектакли московских театров фотографы начали с 1890 г. И все-таки, несмотря на всевозможные достижения в этой области, они любили и практиковали съемку театральных сцен в своих собственных заведениях, куда приглашали актеров; в Москве, к сожалению, при театрах не было фотостудий. Иная картина была в Петербурге: в 1890 г. в правом крыле Мариинского театра открылось фотоателье Императорских театров. Оно занимало сразу три этажа [6].
В 1888 г. в Москве был издан труд Р.Ю. Тиле «Руководство к печатанию фотографии жирными красками фотоавтокопистом. Пер. с франц. с прибавлением собственных опытов художника-фотографа Р. Тиле».
На юбилейной фотографической выставке 1889 г. в Петербурге придворному фотографу Р.Ю. Тиле была присуждена медаль Императорского Русского технического общества «…за превосходные работы по разнообразным отраслям фотографии и ее применений…» Журнал «Фотографический вестник» отмечал: «Интересные фотографии, относящиеся к физиологии (развитие зародыша, различные состояния гипнотизированного и пр.), доставил Тиле, относительно которого следует заметить, что по разнообразию и в то же время превосходству своих работ он составляет редкость между профессионалами светописцами» [7].
В 1892 г. Тиле открыл при фотографии и фототипию. В начале ноября 1892 г. он дал объявление в «Русских ведомостях»: «Фотография и фототипия художника Р.Ю. Тиле переведена на угол Петровки и Газетного переулка, дом Михалкова» [8].
23 ноября 1892 г. на заседании Московского отдела Русского технического общества Р.Ю. Тиле выступил с рефератом на тему «Возможно ли получить в глазу убитого оптограмму убийцы?» Реферат был опубликован в том же году.
После 1896 г. фотограф уже не работал в Москве: он был приглашен на заведование фототопографическими работами Министерства путей сообщения в Петербурге; потом был командирован за границу для изучения этого метода. Вернувшись из командировки, возглавил фототопографическую часть экспедиции «по изысканию железных дорог в Забайкалье, Закавказье и в Персии».
Константин Владимирович Чибисов (1897–1988; член РФО с 1918 г.) в своих очерках об истории фотографии так характеризует Р.Ю. Тиле: «…пионер аэрофототопографии и инженерной фотограмметрии в России, в поисках повышения производительности фотоаппарата создал в 1898 г. панорамограф — комплексную фотокамеру с семью объективами, из которых один — центральный — плановый, а остальные шесть — перспективные. При помощи боковых камер, расположенных под углом 30°, получались перспективные снимки видимого горизонта, которые обрабатывались в другом приборе, также конструкции Тиле, — перспектометре; в результате получали ортогональный план местности. Следует заметить, что описанные приборы появились раньше, чем аналогичные во Франции и Австрии» [9].
Работы Р.Ю. Тиле: «Фотография в современном развитии», в трех томах, и «О быстрой и точной съемке дельты р. Волги. (Доклад, читанный в заседании Российского общества рыбоводов и рыболовов 2 декабря 1906 г.)» — были изданы в Петербурге в 1907-1909 гг.
Фотографическое заведение Р.Ю. Тиле купил Д.И. Песчанский в конце 1897 г. Фирма получила название: «Художественная, бывш. Тиле».
Незадолго до своей смерти Тиле читал лекции по фотографии. 18 января и 5 февраля 1911 г., как сообщил журнал «Вестник фотографии», он сделал два доклада по фотограмметрии. Первый — «Приложение фотограмметрии к изучению памятников старины" — состоялся в Историческом музее на заседании Археологического общества, второй — в Политехническом музее, на собрании Общества любителей естествознания и его Географического отделения, и был озаглавлен «Фотограмметрия и ее приложение в географии и естествознании» [10]. Имя Р.Ю. Тиле неразрывно связано с историей развития фотограмметрии в России.
Умер Р.Ю. Тиле в Москве 16 декабря 1911 г., прожив 68 лет; похоронен на Введенском кладбище.

1. ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 25. Д. 1902. Л. 63.
2. Фотограф. 1882. № 7. Июль. С. 183.
3. Московский листок. 1886. № 123. 5 мая С. 1.
4. Русские ведомости. 1887. № 340. 10 декабря. С. 4.
5. Фотографический ежегодник П.М. Дементьева. СПб., 1896. С. 31.
6. Норкуте Э. Фотограф и Его Величество Театр // Русская фотография. М., 1996. С. 324.
7. Фотографический вестник. 1889. № 6. С. 122, 125.
8. Русские ведомости. 1892. № 305. 4 ноября. С. 1.
9. Чибисов К.В. Очерки по истории фотографии. С. 56.
10. Вестник фотографии. 1912. № 1. С. 26.



Георгий Васильевич Трунов, мещанин г. Ростова-на-Дону; фотограф; член РФО с 1894 г.
«Ростовского что на Дону мещанина Георгия Васильевича Трунова прошение. Желаю открыть в Москве, Тверской части 2-го квартала, в доме Арманд, фотографическое заведение, имею честь… просить разрешение выдать свидетельство. Москва, августа … дня 1880 г. Жительство имею Тверской части 2-го квартала, в доме Арманд» [1]. Свидетельство на право работы было выдано Трунову 1 сентября 1880 г. [2] Заведение находилось на Арбатской площади, на углу Воздвиженки, в доме Арманд.
С 1880 г. Г.В. Трунов — фотограф Общества спасения на водах Московского округа, о чем он и сообщал в рекламных текстах фотографических бланков [3].
С 1881 г. в «послужном списке» мастера значилось, что он находится «под высочайшим покровительством Ее Величества Государыни Императрицы Марии Федоровны» — супруги Александра III. Царская семья проявляла постоянный интерес к делам фотографии, нередко оценивая работы фотомастеров самой высокой наградой — правом изображать на снимках государственный герб. Члены царской фамилии покровительствовали петербургским, московским, тифлисским фотографам (будущий царь Александр III поощрял фотографов М.П. Настюкова и И.Г. Дьяговченко, великий князь Константин Николаевич — М.М. Панова).
В 1883 г. Трунов был удостоен благодарности «Его Императорского Величества за фотографию» и отмечен «подарком Его Высочества Павла Александровича за фотографию», о чем и было сообщено на оборотах фотографических бланков.
2 ноября 1882 г. фотограф заявил, что его заведение теперь называется «Большая Московского фотография» и находится по прежнему адресу, на углу Воздвиженки, Арбатская площадь, дом Арманд. «Снимки производятся каждодневно. Групповые портреты всех размеров… С детей снимаю моментально. Фотография открыта от 9 до 5 вечера» [4].
В ноябре 1884 г. на Петровке, в доме Соколова, над магазином Вандраг, было открыто Труновым еще одно фотоателье [5]. Некоторое время он был владельцем двух ателье, причем на Петровке считалось основным, а в доме Арманд работало «отделение» фотографии.
2 июня 1885 г. Г.В. Трунов дал объявление в «Московском листке»: «Отделение фотографии, бывшее у Арбатских ворот, переведено на Петровку, где и хранятся все негативы, снятые на Арбате и Петровке, почему и прошу своих заказчиков являться со своими требованиями на Петровку, дом Соколова, где магазин Вандраг» [6]. (Варфоломей Иванович Вандраг содержал шляпный магазин, а шляпы шил на своей фабрике.)
1 сентября 1885 г. новое сообщение: «…с фотографией, что была на Арбатской площади, ничего общего не имею. Извещаю, что моя фотография, будучи закрыта на летние месяцы по случаю перестроек, с 1 сентября возобновила свои работы» [7].
Обосновавшись с 1884 г. на Петровке, в доме Соколова, Трунов оставался в этом доме многие годы. Чтобы ориентироваться в датировке фотографических изображений, надо знать, что примерно до 1891 г. дом принадлежал Соколову. С 1892 г. его владелицей стала Вера Ивановна Фирсанова, потомственная почетная гражданка Москвы. До этого года на обороте бланков Трунова была надпись: «Дом Фирсановой, над магазином Вандраг». В 1893 г. Фирсанова вышла замуж за красавца корнета Алексея Николаевича Ганецкого (Гонецкого) и сменила фамилию. На бланках появилась реклама: «Дом Ганецкой, бывш. Фирсановой, над магазином Вандраг». До 1903 г. фотография Трунова оставалась на Петровке, в доме Ганецкой. В 1904 г. (и несколько месяцев 1905-го) адрес уже другой: Тверская, дом Лямина, рядом с домом генерал-губернатора».
1905 г.: Тверская, дом Лианозова (на время ремонта в доме Лямина).
1906 г.: Тверская, дом Лямина.
1911 г.: Столешников переулок, дом № 8. Здесь и застал фотографа 1917 г. В 1924 г. по этому адресу находилась фотография ВЦИК [8].
У Г.В. Трунова в октябре 1894 г. фотографировался А.П. Чехов, которого вместе с Т.Л. Щепкиной-Куперник и Л.Б. Яворской привез в дом Ганецкой Ф.А. Куманин, основатель и редактор-издатель журнала «Артист». «Снимались мы все вместе и порознь, наконец решено было на память сняться втроем. Мы долго усаживались, хохотали, и когда фотограф сказал: „Смотрите в аппарат“, — А.П. отвернулся и сделал каменное лицо, а мы все не могли успокоиться, смеясь, приставали к нему с чем-то, и в результате получилась такая карточка, что Чехов ее окрестил „Искушение св. Антония“» — так вспоминала о пребывании в ателье у Трунова в своих мемуарах Т.Л. Щепкина-Куперник [9].
После смерти Александра III в 1894 г. из рекламы фотографа исчезает текст, говорящий о покровительстве императрицы Марии Федоровны.
Как и многие фотографы Москвы, Трунов запечатлевал целые театральные спектакли. У него любили фотографироваться актеры, писатели. Довольно часто он снимал группы студентов-выпускников с преподавателями. Начиная с 1907 г. с Труновым работал его сын Георгий Георгиевич.

1. ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 26. Д. 3. Л. 156.
2. Там же.
3. Общество спасения на водах, учрежденное в 1880 г., с 1892 г. стало называться Императорским Обществом спасения на водах.
4. Московский листок. 1882. № 302. 2 ноября С. 1.
5. Московский листок. 1884. № 305. 4 ноября. С. 4.
6. Московский листок. 1885. № 151. С. 4.
7. Московский листок. 1885. № 242. С. 4.
8. Вся Москва… на 1924 год. С. 171.
9. А.П. Чехов в воспоминаниях современников. М., 1986. С. 229.



Михаил Борисович Тулинов (1823–1887), художник; фотограф
М.Б. Тулинов приехал в Москву, будучи уже известен как фотограф многим читателям «Русского художественного листка» — журнала, издаваемого В.Ф. Тиммом; в 1860 и 1861 гг. в журнале сообщалось о работе купца Тулинова, предоставившего фотографии для «Альбома типов и костюмов Воронежского края».
Тулинов приобщился к фотографии с момента ее появления в России еще у себя на родине, в городе Острогожске. В 1850 г., увлекшись живописью, он «рисовал самоучкой акварелью, занимался, также самоучкой, и фотографией».
Юного Ивана Крамского, своего друга, будущего художника, Тулинов в несколько приемов обучил «доводить акварелью и ретушью фотографические портреты». (Это был обязательный процесс для фотографии начала 1850-х гг., и не случайно у истоков ранней фотографии работали многие художники, среди которых Е.И. Берестов, А.И. Деньер, И.П. Раулов и др.) Занятия фотографией определили интерес И.Н. Крамского к психологическому портрету, научили его глубоко и верно судить об искусстве портрета. Разбирая работы харьковского фотографа Я.П. Данилевского, Крамской писал Григорию Турбину 4 февраля 1854 г.: «Портреты его выходят препошлыми; то есть лицо не имеет никаких теней, а только очень резко выходят части его: глаза, нос и рот, и больше ничего. Портреты эти ни в коем случае нельзя хорошо разделать, в особенности красками, а это главное условие портретов…»
В 1857 г. Тулинов был приглашен из Воронежа на службу в Петербург в Главный штаб. В Петербурге острогожские друзья — И. Крамской, М. Тулинов и М. Панов, тоже будущий московский фотограф, — вновь встретились. Глядя на занимавшихся в Академии художеств приятелей, Тулинов стал вольноприходящим учеником, а в 1858 г. за акварельный портрет получил звание неклассного художника [1], после чего поступил «в фотографию художника Деньера, где в должности главного помощника прожил более трех лет». В эти годы (до начала 1861 г.) на Невском проспекте в доме № 60 Тулинову принадлежало фотоателье. После его отъезда из Петербурга ответственным лицом фотографической фирмы «Тулинов и К°» до конца 1863 г., по всей вероятности, был М.М. Панов.
Когда Тулинов открыл фотографическое заведение в Москве? В Центральном историческом архиве Москвы хранится фонд управления московского генерал-губернатора В.А. Долгорукова. Среди прочих документов этого управления подшито и заявление М.Б. Тулинова, написанное его рукой, в котором он указал год открытия своей фотографии в Москве: «…фотографическое заведение Мясницкой части 1-го квартала в доме Тверского архиерейского подворья, купленное мною у художника Зимулина в 1861…» [2] Тулинов приобрел ателье вместе с фотографическими машинами, мебелью, фонами. Был набран штат лаборантов. Работать лаборанткой осталась и дочь прежнего владельца фотографии Софья Сергеевна Зимулина (ее отец уехал в город Рыбинск, где с поляком А. Сигсоном открыл фотоателье «Рыбинская фотография С. Зимулина и А. Сигсона»). С.С. Зимулиной в письме к Тулинову от 27 июля 1863 г. передавал приветы И.Н. Крамской.
Московские портреты, выполненные Михаилом Тулиновым в 1861-1863 гг., легко определить по текстам на фирменных бланках. Под изображением по полю бланка есть надпись: «Фотография Тулинова» (возможно и отсутствие текста); на обороте: «Фотография Тулинова. На Кузнецк. мост., д. Тверск. подворья. Москва».
В ноябре 1863 г. М.Б. Тулинов получил аттестат Академии художеств. После уплаты пошлины за содержание ателье обер-полицмейстер выдал «содержателю фотографии свободному художнику Михаилу Борисовичу Тулинову билет № 122» [3]. С получением аттестата мастер приобретал право внести слово «художник» в вывеску своего заведения и в бланки фотографии. На лицевой стороне бланков 1864 г. под портретом было написано: «Фотография художника Тулинова», на обороте: «Фотография художника Тулинова на Кузнецк. мост., д. Тверск. подворья. Москва». Бланки 1864 г., как и бланки предыдущих лет, довольно редки.
Работы Тулинова пользовались спросом, а рекламные тексты были интересны и порой неожиданны. Например, он обращается к заказчикам: «…получая постоянные заказы и слыша лестные отзывы о моих работах, вместе с тем многие недовольны, что я беру цены дороже некоторых фотографов; а потому, имея в виду расширить круг действий фотографических работ и увеличить в будущем году мое фотографическое заведение, я решился в виде опытов понизить цены в настоящее время в сл[едующем] порядке:
за 12
портретных карточек
— 6 руб. (прежняя цена — 9 руб.),
за  6
— " —
— 3 руб. (прежняя цена — 5 руб.),
за 12
на белом фоне    —"—
— 8 руб. (прежняя цена — 12 руб.),
за  6
на белом фоне    — " —
— 4 руб. (прежняя цена — 7 руб. 50 коп.),
за 12
карточек в два и три лица
— 10 руб. (прежняя цена — 15 руб. и 20 руб.).
Студенты университета, а также воспитанники и воспитанницы всех учебных заведений платят за 12 карточек 5 рублей. Для желающих получить портреты в красках приглашены в сотрудники лучшие художники» [4].
В течение 1864 г. М.Б. Тулинов был фотографом Императорского Русского общества акклиматизации животных и растений, выполнял задания на территории Московского зоологического сада. В июле 1864 г. журнал «Фотограф» сообщил о том, что «во время посещения Государем Императором Зоологического сада в Москве фотограф Русского общества акклиматизации Тулинов имел честь поднести Его Величеству альбом фотографических видов и снимков с животных сада, который всемилостивейше принят» [5].
Тулинов облюбовал территорию Зоологического сада для своего второго ателье. Прошение было подано, обошло все инстанции и рассматривалось более чем благосклонно. «Принимая во внимание, что Тулинов поведения благонадежного, имеет в своем содержании частное фотографическое заведение… и как художник фотографического дела за успешное исполнение поручаемых ему Русским обществом акклиматизации работ пожалован правом изображать на вывеске своего заведения государственный герб… я не нахожу с своей стороны препятствий к удовлетворению означенного ходатайства…» — констатировал обер-полицмейстер 9 июля 1865 г. За короткий срок Михаил Борисович обустроил фотоателье, в конце августа 1865 г. оно уже функционировало. Подтверждением служит письмо Крамского жене в Петербург от 28 августа 1865 г.: «…пробыл у Тулинова утро, а после обеда (здесь обедают в час) мы поехали с ним в Зоологический сад в фотографию к нему, которую он там еще выстроил» [6]. С августа (возможно, чуть позже) тулиновские бланки стали издаваться в нескольких вариантах: с изображением государственного герба и с адресами на Кузнецком мосту и в Зоологическом саду.
В этом же году М.Б. Тулинов числился членом-любителем Московского общества любителей художеств.
Одним из первых в Москве Тулинов освоил заграничные нововведения в фотографии. Так, в декабре 1865 г. он познакомил москвичей с выпуклой фотографией: «В недавнее время в Англии изобретены выпуклые фотографии, так называемые фотокамеи; эти очень красивые фотографии, давая лицу выпуклость, прибавляют к верности фотографического снимка рельеф и тем самым сближают еще больше его сходство с натурой. Фотокамеи делаются в моей фотографии по 4 руб. за дюжину» [7].
Рекламируя работу своего ателье в Зоологическом саду, фотограф объяснял: «Специальность заведения — снимки с животных, а потому г-д любителей, желающих иметь портреты с лошадей, просят обращаться в фотографию Зоологического сада…» [8]
В те годы, чтобы сфотографировать группу людей в интерьере, надо было расставить или рассадить их в линию, так как глубина изображаемого пространства у объективов была незначительной, т.е. фотограф не мог запечатлеть людей, расположившихся, например, в разных местах комнаты. В 1864 г. Михаил Тулинов отправил в Петербург снимки, сделанные им с помощью изобретенного Норбертом Габричевским объектива. Как писал журнал «Фотограф», «А.В. Фрибес предъявил полученные из Москвы от фотографа Тулинова фотографические снимки, представляющие группы из нескольких лиц, находящихся в разных планах. Последний план от первого на расстоянии 7 аршин, а между тем все фигуры получены совершенно в фокусе. Рисунки величиной более 6 вершков в длину и 5 в ширину. По уверению Тулинова они произведены объективом в 36 линий в диаметре на расстоянии 3 аршин от первой фигуры. Жаль, что г-н Тулинов не сообщил сведений: какой длины фокусное расстояние объектива и сколько времени продолжалась экспозиция; без этих сведений нельзя было сделать положительного заключения о достоинствах прибора… Окончательное решение о перспективных рисунках, получаемых посредством изобретенного г-ном Габричевским объектива… отложено до окончания опытов, производимых с тройным объективом Дальмейера» [9]. Изобретение Габричевского впоследствии было признано.
О новых успехах Тулинова рассказывают бланки 1866 г. Возьмем один из них. По-прежнему остался неизменным только текст под изображением: «Фотография художника Тулинова». На обороте бланка вверху — государственный герб; ниже сообщается, что Тулинов — участник Московской мануфактурной выставки 1865 г., на которой «за фотографию пожалован от их Императорских Величеств Государя и Государыни бриллиантовыми перстнями» и медалью «За трудолюбие и искусство»; это оформление бланков самое красивое за все предыдущие годы.
Нагрянувшая внезапно беда подкосила фотографа: в 1867 г. случился пожар в его основном ателье на Кузнецком мосту, где, по словам Тулинова, сгорело все, в том числе и письма И.Н. Крамского 1850-х гг., когда юный художник в качестве ретушера странствовал с фотографом Данилевским по городам России. Нанесенный пожаром материальный ущерб был велик. Друзья не в состоянии были помочь Тулинову. Крамской в письме от 12 мая 1867 г. с грустью писал ему: «Михаил Борисович. Придется, вероятно, тебе сообщить правду относительно денег, которые ты у меня просил. Дело в том, что 1500 руб. серебром для меня такие же немыслимые деньги в настоящее время, как и два года тому назад… Стыдно и неловко мне писать тебе это, особенно теперь, когда тебе нужда, но надо же сказать так, как оно есть. Что делать?..»
Ателье на Кузнецком мосту было восстановлено, но закрылось заведение на территории Зоологического сада; долго еще Тулинов надеялся открыть его вновь. Только в 1871 г. он отказался от помещения. С 1872 г. в Зоологическом саду открыл свою фотографию М.Г. Гордеев.
М.Б. Тулинов был удивительно добрым, отзывчивым, дружелюбным человеком, он объединял вокруг себя земляков и знакомых. К нему обращались с заботами, бедами, и он не отказывал ни в совете, ни в помощи. У него на время поселилсяМ.М. Панов, приехавший из Петербурга в Москву в 1863 г. после окончания Академии художеств. В 1865 г. у Тулинова жил И.Н. Крамской, приехавший в Москву для работы над росписью храма Христа Спасителя; в его доме нашла приют и мать художника, навестившая сына. Летом 1867 г. Крамской с семьей гостил в имении Тулинова, в деревне Выползово Владимирской губернии Переславль-Залесского уезда. Здесь он работал над первоначальными вариантами картин «Христос в пустыне» и «Осмотр старого дома».
Картина «Осмотр старого дома» возникла не случайно: вместе с имением Хвостова Тулинов купил и собрание русской старины: сундук и четки Иоанна Грозного, фаянс, картины, подсвечники, люстры и т.д. (Часть этой коллекции приобрели братья Щукины — Николай и Петр Ивановичи.) В этом доме, полном старинных вещей, Крамской и начал портрет М.Б. Тулинова. 15 января 1868 г. художник писал своему другу: «Портрет твой стоит у меня в раме, и если ты будешь в Петербурге, то я кончу фигуру с тебя, а если нет, то весною привезу его оканчивать в Москву».
Интересен круг друзей-земляков фотографа: это ученые Н.И. Второв и К.О. Александров-Дольник, поэт И.С. Никитин, академик А.В. Никитенко, художник С.П. Павлов.
В трудное для себя время Тулинов протянул руку помощи другу по Академии художеств и земляку П.А. Шоманскому: «Я, Тулинов, желаю взять к себе в сотрудники классного художника Платона Антонова Шоманского, на что я, Шоманский, и изъявляю согласие. Просим мы… выдать свидетельство общее Тулинову с Шоманским» [10]. Свидетельство на совместную работу было выдано 30 ноября 1871 г. Так появились фотографии с рекламным текстом под изображением: «Художники Тулинов и Шоманский». Впрочем, работа вместе продолжалась не очень долго. 31 января 1873 г. Михаил Борисович вновь подал прошение: «Желаю перевести содержимое мною Мясницкой части 1-го квартала, дом Тверского подворья, фотографическое заведение в Мясницкую часть 3-го квартала… причем присовокупляю, что сотоварищ мой по фотографии г-н Шоманский отказывается, в чем есть от него расписка, которую также прилагаю при этом прошении» [11].
В 1873-1877 гг. на обороте бланков тулиновских работ размещался следующий текст: «Фотография Тулинова. Москва, Мясницкая, Вятское подворье против д. Черткова», а к изображению государственного герба и медали прибавилось изображение пятиконечной звезды (символа света).
На Московской политехнической выставке 1872 г. за медальонную фотографическую камеру М.Б. Тулинов получил бронзовую медаль.
В 1875 г. он состоял в Обществе распространения технических знаний — в фотографическом и учебном отделах [12].
В мае 1877 г. фотография Тулинова перешла к дмитровскому мещанину Ивану Гимеру.
Как в дальнейшем сложилась судьба Михаила Борисовича Тулинова, неизвестно. В 1887 г. он откликнулся на смерть И.Н. Крамского. Его воспоминания о друге юности включены в книгу: «И.Н. Крамской. Его жизнь, переписка и художественно-критические статьи» (Издание А. Суворина. СПб., 1888).
Портрет Тулинова, написанный Крамским, вошел в каталог посмертной выставки произведений художника 1887 г., но на самой выставке не экспонировался. С тех пор о его местонахождении ничего не было известно. И вдруг летом 1987 г. к юбилейной выставке, посвященной 150-летию со дня рождения И.Н. Крамского, Третьяковская галерея получила неожиданный подарок — портрет М.Б. Тулинова. Портрет был передан в дар галерее по завещанию внучатого племянника фотографа американского гражданина Джона Рота, проживавшего в Сан-Франциско [13].

1. Список русских художников к юбилейному справочнику Императорской Академии художеств. 1764-1914. С. 200.
2. ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 24. Д. 957. Л. 55.
3. ЦИАМ. Ф. 54. Оп. 179. Д. 880а. Л. 18.
4. Московские ведомости. Прибавление № 240. 1863. 5 ноября. С. 6.
5. Фотограф. 1864. № 7. С. 177.
6. ГТГ. Рукописный отдел. Ф. 16/8.
7. Московские ведомости. 1865. № 276. 16 декабря. С. 7.
8. Московские ведомости. 1865. № 273. 12 декабря. С. 4.
9. Фотограф. 1864. № 3-4. С. 58.
10. ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 25. Д. 1398. Л. 67.
11. ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 25. Д. 314. Л. 11.
12. Адрес-календарь разных учреждений г. Москвы на 1875 г. Изд. Типографии при Канцелярии московского обер-полицмейстера. С. 822, 824.
13. Карпова Т. История одного портрета. М., 1988. № 8. С. 179.



Алексей Федорович Федоров, коллежский асессор; свободный художник, фотограф
А.Ф. Федоров, ученик Московского училища живописи, ваянии и зодчества, в 1852 г. был удостоен Академией художеств звания свободного художника («живописец исторический и портретный») [1].
«19 февраля настоящего года я приобрел покупкою фотографическое заведение у действительного студента Ивана Адамовича Гомолицкого, состоящее Тверской части 5-го квартала, в доме Рожнова…. имею честь ходатайствовать пред Вашим сиятельством о выдаче мне, Федорову, свидетельства на право содержания фотографии в том же доме, где было заведение Гомолицкого. Москва, марта 2-го дня 1876 г. Коллежский асессор Алексей Федоров Федоров, имеющий диплом Императорской Академии художеств» [2], — писал фотограф.
В феврале 1878 г. старший инспектор Ю. Никотин в отчете генерал-губернатору Москвы В.А. Долгорукову сообщил о закрытии фотографии «коллежского асессора Алексея Федорова» [3].
В 1880-е гг. фотограф-художник содержал фотоателье в Перми.

1. Список русских художников к юбилейному справочнику Императорской Академии художеств. 1764-1914. С. 205.
2. ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 25. Д. 1150. Л. 20.
3. ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 25. Д. 1622. Л. 23.



Георгий Георгиевич Филиппус, учитель рисования; фотограф
«…Честь имею просить… выдать свидетельство на право содержать купленное мною… фотографическое заведение у саксонского подданного Гуго Фридриха Гейбнера, которое помещается Мясницкой части 4-го квартала, в доме князя Шаховского, декабря 17 дня 1866 год».
Свидетельство № 114 на право работы было выдано 21 января 1867 г. [1]
В конце 1868 г. в отчете инспектора мелькнула запись: «…из прежних заведений закрыты: …6) фотография учителя рисования Филиппуса…» [2]

1. ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 24. Д. 957. Л. 98; Д. 1795. Л. 16.
2. Там же. Д. 2066. Л. 14.



Карл (Август) Андреевич Фишер (1859–?), прусский подданный; фотограф, владелец фотографического заведения «К. Фишер, бывшая Дьяговченко»; член РФО с 1894 г.
К.А. Фишер, владелец фотографических заведений в Самаре и Оренбурге в конце 1870-х — начале 1880-х гг., впервые появился в Москве в 1882 г. на Всероссийской фотографической выставке, представляя мастерски исполненные фототипии. За свои прекрасные экспонаты он был награжден золотой медалью. Вновь Карл Фишер приехал в Москву в 1886 г., к этому времени он уже владел здесь Торговым домом по продаже фотографических принадлежностей совместно с Николаем Карповичем Клячко. Магазин находился на улице Рождественке, в доме Торлецкого [1].
На юбилейной выставке 1889 г. в Москве Фишер также показал свои работы. «Московский листок» 4 января 1889 г. писал: «Г-н Фишер на выставку прислал целый ряд систематических коллекций этюдов из окрестностей Оренбурга и типов местного населения. Выставка его имеет не только интерес художественный, но и этнографический» [2]. На выставке он был удостоен бронзовой медали «за группы на воздухе» и похвальный отзыв «за замечательную коллекцию типов Оренбургского края», отмеченную ранее золотой медалью, что не позволило ему получить на этот раз высшую награду [3].
С 1889 г. К.А. Фишер стал «преемником Придворной фотографии И. Дьяговченко» в Москве, заведение перешло к нему от вдовы Матрены Яковлевны Дьяговченко. И сам Фишер в документах указывал, что владельцем фотографии И.Г. Дьяговченкобыл с 1889 г. В именном указателе Всероссийской промышленной и художественной выставки в Нижнем Новгороде в 1896 г. он поместил следующую справку: «Фишер Карл Андреевич. Москва, Кузнецкий мост, № 11. Мастерская фотографических работ существует с 1889 г. Годовой оборот до 30 000 руб. Экспонаты: фотографические работы». Только в 1895 г., вероятно, Фишер выкупил у вдовы ателье, и рекламный бланк изменился: «Фотография, бывшая И. Дьяговченко».
К.А. Фишер был непременным экспонентом всех фотовыставок в Москве, Петербурге. Журнал «Фотографический вестник» так отозвался о его работах, удостоенных похвалы на Петербургской выставке 1889 г.: «Из московских профессиональных фотографов… портреты выставил только К.А. Фишер и выказал работы Москвы с лучшей стороны… Он дал нам случай видеть хорошие увеличения на бумаге Штольца, произведения, которые в Петербурге были известны только понаслышке» [4].
Деятельность Фишера в области фотографии была весьма разнообразной. В 1880-е гг. было замечено, что изображения на пластинах, т.е. дагерротипы, стали заметно угасать. Специалисты призвали фотографов немедленно перефотографировать дагерротипы. В журнале «Фотограф» были помещены советы о восстановлении исчезающих дагерротипов: «Осторожно удалив бумаги с краев и с задней стороны серебряной пластины, [дагерротип] тщательно отмывают под краном, пока вода станет ровно стекать. Если этого не удается достигнуть, то промывают смесью алкоголя с водой и потом снова под краном. Затем обсушивают и обрабатывают раствором синеродистого калия, которого крепость должна быть вдвое большая, чем необходимо для сфиксирования коллодированного негатива в две минуты. В несколько минут дагерротип восстанавливается. Тогда снова тщательно обмывают под краном, под конец дистиллированной водой; после короткого отекания высушивают над спиртовой лампой, держа под тем же уклоном и заботясь о равномерном высыхании, иначе образуются полосы. Дагерротип восстанавливается в первоначальном виде и готов для снятия копий» [5]. Карл Фишер — один из немногих, кто стал заниматься фотокопированием дагерротипов, причем делал это на самом высоком уровне. Среди известных работ мастера в этой области — портрет молодого Л.Н. Толстого (1851). Многие современники заказывали Фишеру этот портрет. Так, например, А.П. Бахрушин, известный коллекционер, уведомил критика и историка искусств В.В. Стасова: «Москва. 1892. Дек. 22. Милостивый государь, глубокоуважаемый Владимир Васильевич! При сем посылаю Вам фотографию гр. Толстого, которую Вы желали иметь. Готовый к услугам, А. Бахрушин». Выполненная Фишером фотокопия являлась частью дагерротипного снимка, на котором Л.Н. Толстой сфотографирован вместе с братом Николаем перед их отъездом на Кавказ (это был дагерротип работыКарла Петера Мазера, Москва, 1851 г.).
Творческий расцвет фотографа пришелся на 1890-е и 1900-е гг.
С 1892 г. фотоателье Фишера вело разнообразную деятельность: при заведении были открыты художественная фототипия, цинкография и фотолитография для всякого рода изданий. Фотографическое заведение находилось постоянно на Кузнецком мосту в доме Тверского архиерейского подворья, № 11.
Одним из замечательных начинаний Карла Андреевича стало фототипное издание каталогов и альбомов художественных выставок. (Фототипия — это способ печати со стеклянной или металлической пластины, покрытой светочувствительным хроможелатиновым слоем, на которую фотографическим путем наносится воспроизводимое изображение.) Так, в 1901 г. вышел «Иллюстрированный каталог картинной галереи Московского Публичного и Румянцевского музеев. Собрание К.Т. Солдатенкова»; в 1902-м — «Альбом выставки 1852–1902 гг. памяти Н.В. Гоголя и В.А. Жуковского, устроенной Обществом любителей российской словесности в залах Исторического музея 21 февраля — 12 апреля 1902 г.»
С конца 1890-х гг. К.А. Фишер стал издавать способом фототипии открытки видов городов России с оригинальных фотографий А.О. Карелина, М.П. Дмитриева и своих собственных.
После смерти Л.Н. Толстого в память о писателе фотограф издал альбом фототипий, в который собрал почти всю прижизненную иконографию писателя, портреты его родных и знакомых (при содействии С.А. Толстой, жены писателя).
Карл Фишер продолжал унаследованную от И.Г. Дьяговченко дружбу с художниками и литераторами. Он бережно хранил живописный портрет Ивана Григорьевича, написанный в 1876 г. художником В.Г. Перовым, другом Дьяговченко. Портрет долгое время находился в фотографической мастерской на Кузнецком мосту (в настоящее время местонахождение его неизвестно).
С 1901 г. в ателье был проведен телефон; в 1909 г. адрес фотографического заведения чуть изменился: Кузнецкий мост, дом № 15, кв. № 3.
В алфавитном списке домовладельцев Москвы за 1908 г. сообщалось: «Фишер К. Андр., Лесная, д. № 26. Тел. 84-69. Председатель Русского фотографического общества; Моск. отд. Русского общества деятелей печатного дела; фотография; фототипия; Д-мвл.-309» [6].
1 января 1912 г. друзья и почитатели Фишера отпраздновали с большой торжественностью 25-летний юбилей Карла Андреевича. Юбиляра приветствовали представители административной Москвы (московский губернатор В.Ф. Джунковский и градоначальник А.А. Андрианов), артистической (депутация от Большого и Малого театров во главе с управляющим Московской конторой С.Т. Обуховым), научной (от Политехнического музея выступил А.Х. Репман), московский городской голова Н.И. Гучков и др. Русское фотографическое общество поднесло своему почетному члену адрес и диплом о присуждении золотой медали — высшей награды общества. К.А. Фишер был одним из основателей РФО и со дня образования общества состоял его членом; с 5 марта 1898 г. по ноябрь 1907 г. он являлся его бессменным председателем, а с 1903-го — почетным членом. В 1907 г. Фишер оставил должность председателя РФО и уже значительно реже участвовал в его делах.
Журнал «Вестник фотографии» писал о юбиляре: «Фотографическая его деятельность началась еще 40 лет назад в Оренбурге. Хотя Карл Андреевич был занят своей обширной клиентурой, но это не помешало ему собрать колоссальную коллекцию типов инородцев, населяющих Оренбургский край; коллекция эта содержит около 1000 съемок башкир и киргизов от 5-летнего до старческого возраста и представляет большой этнографический и антропологический интерес. Она была премирована золотой медалью на Всероссийской выставке 1882 г.; К.А.  Фишер принес ее в дар Московскому Политехническому музею, где она находится в распоряжении профессора Д.Н.  Анучина.
В это же время он занимался раскопкою курганов, причем собрал большую коллекцию предметов, имеющих также интерес антропологический и археологический. Занимаясь этим около 5 лет, К.А. Фишер собрал ценную коллекцию, которая сейчас находится в Мос[ковском] Историческом музее.
Занятия фототипией заставили К.А. Фишера переселиться в Москву.
Здесь им в 1887 г. была приобретена известная фотография Дьяговченко и открыта фототипия…» [7]
Карл Андреевич Фишер продолжал работать и после 1917 г. По свидетельству современников, мастер фотографировал москвичей, издавал портреты видных писателей, художников, артистов. В 1920 г., к 100-летию со дня рождения А.Н. Островского, был объявлен первый конкурс на проект памятника драматургу у Малого театра (всего было проведено четыре конкурса). Поклонница таланта Островского — скульптор А.С. Голубкина в 1923 г. приняла участие в конкурсе. Она поручила своему помощнику В. Трофимову собрать все известные фотоизображения писателя. «Я объездил множество магазинов в поисках фотографий… Мне порекомендовали обратиться к фотографу Фишеру на Кузнецком мосту. Узнав о цели моего посещения, Фишер переснял все имеющиеся у него карточки и безвозмездно передал их Анне Семеновне. Они очень пригодились ей в работе», — рассказал в своих воспоминаниях Трофимов [8].
В 1924 г. К.А. Фишер уже не работал.
Современники отмечали колоссальный негативный архив фотографа, который служил ценным источником для справок по истории русского искусства.
В фотоателье Фишера в разные годы (с конца 1890-х, в 1900-1910-е гг.) трудились фотографы-профессионалы: Михаил Андреевич Барташевич (член РФО с 1896 г.), Вольдемар Рудольфович Бауэр (член РФО с 1906 г.), Константин Христианович Заузе (член РФО с 1896 г.), Михаил Петрович Песков (член РФО с 1897 г.), Михаил Алексеевич Сахаров (член РФО с 1896 г.), Алексей Трофимович Трофимов (член РФО с 1897 г.), Вячеслав Сергеевич Иванов (член РФО с 1902 г.), Густав Эдуардович Нетер (член РФО с 1901 г.), Александр Иванович Шевелев (член РФО с 1900 г.); Павел Дмитриевич Балашев (член РФО с 1898 г.) [9].
25 августа 1915 г. «главные сотрудники фотографии К. Фишера открыли собственную фотографию под фирмою М. Сахаров и П. Орлов. Кузнецкий пер. (продолжение Кузнецкого моста), д. 4. Тел. 4-76-50» [10].

1. Русские ведомости. 1886. № 147. 1 июня. С. 4.
2. Московский листок. 1889. № 4. 4 января. С. 3.
3. Московский листок. 1889. № 66. 7 марта. С. 2.
4. Фотографический вестник. 1889. № 6. С. 156.
5. Фотограф. 1880. № 9. С. 125.
6. Вся Москва… на 1908 год. Раздел «Торгово-промышленные предприятия Москвы и ее пригородов». С. 439.
7. Вестник фотографии. 1912. № 1. С. 4.
8. А.С. Голубкина. Воспоминания современников. М., 1983. С. 314.
9. Сведения взяты из «Личного состава Русского фотографического общества в Москве». Издания: 1900, 1903, 1906 и 1909 гг.
10. Русские ведомости. 1915. № 195. 25 августа. С. 1.



Гавриил Александрович Хрущов-Сокольников (1845–1890), титулярный советник; фотограф
Г.А. Хрущов-Сокольников был известным поэтом и переводчиком. С 1879 по 1884 г. он вместе с А.П. Чеховым и В.А. Гиляровским сотрудничал в журналах «Будильник», «Мирской толк», «Свет и тени».
Хрущов-Сокольников уговорил известного в Москве фотографа И.Г. Дьяговченко продать принадлежавшее ему заведение на Большой Лубянке, в доме князя Голицына, с условием сохранения в названии имени прежнего хозяина. 7 июня 1876 г. [1] «Фотография Сокольникова, бывшая Дьяговченко» стала обслуживать посетителей.
Фотоателье не потеряло своих прежних заказчиков. Появились и новые, приходившие не только сфотографироваться: им было любопытно взглянуть на поэта-фотографа. Сфотографировался здесь и Л.Н. Толстой. Фотопортрет писателя работы Хрущова-Сокольникова многие художники брали за основу при создании гравюрных изображений.
Когда появился новый способ печати — фотоцинкография, Гавриил Александрович настолько увлекся им, что в июне 1879 г. передал фотографическое заведение своей жене Наталье Адольфовне Хрущовой-Сокольниковой (Павлиновой) [2], а сам все свое время посвятил опытам по фотоцинкографии. Осенью того же года он уехал в Петербург на совещание V отдела Императорского Русского технического общества. 26 октября на заседании присутствовали такие известные фотографы, как Бергамаско, Деньер, Левицкий, Шпаковский и др. В протоколе отмечено выступление Хрущова-Сокольникова: «Г-н Хрущов-Сокольников, фотограф из Москвы, прибавил к замечанию г-д Бергамаско и Деньера, что продавец способа Кро из Вены был и в Москве, предлагал процесс, но не согласился на условие, предложенное Эйхенвальдом и Хрущовым, предварительно сравнить достоинство практикуемых у них процессов с предлагаемым. По предложению г-на председателя г-н Хрущов ознакомил присутствующих с употребляющимся у него способом фотоцинкографии» [3].
Фотографией Г.А. Хрущов-Сокольников больше не занимался. Его захлестнуло новое увлечение, о котором А.П. Чехов в шутливой форме сообщил брату Ал.П. Чехову: «Гаврилка Сокольников изобрел Электрический двигатель. Изобретение сурьезное и принадлежащее только ему одному. Он, шельма, отлично знает электричество, а в наш век всякий, знающий оное, изобретает. Поле широчайшее» [4].
Фотографий работы Г.А. Хрущова-Сокольникова сохранилось довольно много.

1. ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 25. Д. 1151. Л. 73.
2. ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 25. Д. 1902. Л. 88.
3. Фотограф. 1880. № 1. С. 25.
4. Переписка А.П. Чехова: В 2 т. М., 1984. Т. 1. С. 52.



Наталья Адольфовна Хрущова-Сокольникова (в первом браке Павлинова), жена доктора медицины, титулярная советница, дворянка; фотограф, владелица фирмы «Фотография Сокольниковой, бывш. Дьяговченко» и фирмы «Большая Русская фотография»
Свидетельство № 1463 на право работы Н.А. Хрущова-Сокольникова получила 31 июня 1879 г. [1]
«Содержа в Москве на Большой Лубянке Мясницкой части 1-го квартала фотографическое заведение, в доме князя Голицына, и желая в настоящее время открыть таковое же на Волхонке, в доме Кирьякова, под фирмою „Большая Русская фотография“… прошу выдать разрешение…» Свидетельство № 1489 на открытие «Большой Русской фотографии» было получено 13 сентября 1879 г. [2]
Фотографические заведения Хрущовой-Сокольниковой существовали очень короткое время: ателье на Большой Лубянке было продано Николаю Лукичу Пушкареву в ноябре 1880 г. [3], а «Большая Русская фотография» была закрыта и исключена из описей в том же году [4].
Фотографий работы Н.А. Хрущовой-Сокольниковой сохранилось до наших дней немалое количество.

1. ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 25. Д. 1902. Л. 88.
2. Там же. Л. 114.
3. Там же. Оп. 26. Д. 3. Л. 205.
4. Там же. Д. 630. Л. 5.



Егор Васильевич Цветков, вязниковский мещанин; фотограф
«Желаю открыть Яузской части 1 квартала, на Мясницкой улице, в доме Масленникова, фотографическое заведение… Москва. Апреля 27 дня 1876 г.
Жительство имею Сретенской части 5-го квартала, по Водопьянову переулку в доме наследников Кольб» [1]. Свидетельство № 1032 на право работ было получено 26 мая 1876 г.
В 1886 г. фотография находилась в Мясницкой части, в доме Масленникова.
В начале 1890-х гг. Цветков в Москве не работал.

1. ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 25. Д. 1151. Л. 33.



Михаил Лукич и Порфирий Лукич Цикены, государственные крестьяне; механики, изобретатели; фотографы
Фотографическое заведение братья Цикены открыли 13 ноября 1863 г. в Тверской части 5-го квартала, на Тверской улице в доме Манухиной, где также находились калачная Филиппова и фотоателье Конарского.
В начале 1867 г. братья предложили два изобретения, которые, по их мнению, могли оказать немаловажную услугу военному ведомству. В заявлении генерал-губернатору они писали: «I. Могут быть изготовлены нами для армии машины, посредством которых в короткое время будут приготовляться заклеенные бумажные гильзы для патронов оружейных, с пользою заменяющей руки военных чинов… Сто тысяч гильз в сутки, которые как одна все будут верно свернуты, склеены, включая и необходимое дно. Машиной этой может действовать простой солдат. II. Способ посредством возвышения воздушного шара с фотографическим аппаратом на условную высоту, что можно до двух верст расстояния снимать фотографические планы местностей. Этот способ может оказать услугу во время военных действий, посредством сего можно снимать противную армию во всех ее видах, которые будут давать верное сведение местного расположения и расстояния всего, что и может доставить удобство вернее наносить вред» [1].
Московский генерал-губернатор отдал распоряжение обер-полицмейстеру: «… братья с своими заявлениями могут прямо обращаться в Военное министерство, которое несомненно даст им, Цикенам, необходимое средство к осуществлению их предложений» [2].
В феврале 1867 г. братья передали свое фотографическое заведение Франциске Егоровне Цикен, жене Порфирия Лукича.

1. ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 25. Д. 68. Л. 1.
2. Там же. Л. 4.



Франциска Егоровна Цикен, фотограф, владелица фотографического заведения «Цикен»
8 апреля 1867 г. Ф.Е. Цикен открыла фотографическое заведение на Тверской улице в доме баронессы Корф [1].
В марте 1871 г. она продала фотоателье прусскому подданному Адольфу Фридриху Паулю Адольфовичу Отто [2].

1. ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 24. Д. 1228. Л. 6.
2. Там же. Оп. 25. Д. 161.Л. 14.



Василий Григорьевич Чеховский, житель Одессы; фотограф
Содержатель фотографического заведения в Одессе на Дерибасовской улице, в доме Сепича, В.Г. Чеховский 9 ноября 1894 г. открыл фотоателье и в Москве, на углу Петровки и Кузнецкого переулка, в доме Михалковых, № 5 [1]. С 1897 г. по этому же адресу начала работать и фототипия [2].
Фотографическое заведение в Одессе также продолжало принимать посетителей: жена фотографа Евдокия Платоновна вместе с сыном Дмитрием вела дела и занималась съемкой.
В 1903 г. супруги-фотографы поменялись местами: Евдокия Платоновна стала работать в Москве, Василий Григорьевич — в Одессе.
С 1905 г. в московском павильоне был поставлен телефон.
До 1907 г. хозяйкой фотоателье в Москве оставалась Е.П. Чеховская (член РФО с 1895 г.), оформлявшая аренду фотографий на свое имя.
В следующем году Чеховские купили дом на Большой Тверской-Ямской (строение № 607).
В 1909 г. Василий Григорьевич снова работает на Петровке в доме Михалковых, № 5. Сын его Дмитрий Васильевич фотографирует в павильоне в Старогазетном переулке, дом № 7. Евдокия Платоновна занимается фототипией.
В тот период фотография Чеховских самая большая в Москве.
В 1911 г. Д.В. Чеховский открыл три фотографии [3] по следующим адресам: Петровка, дом № 5 (там же, где и отец); Тверская, дом № 33, и угол Тверской и Садовой, дом Коровкиной, а в 1912 и 1913 гг. содержал два ателье: на Петровке, дом № 5, и на Тверской улице, дом № 35, в доме Олсуфьева.
В 1914–1915 гг. Василий Григорьевич трудится на Петровке в доме № 5, а Дмитрий Васильевич — на Тверской улице, в доме Олсуфьева, № 35.
В 1920-е гг. В.Г. Чеховский работал на Мясницкой улице, в доме № 10, квартире № 10, а его сын оставался на Тверской улице, в доме № 35.
Последнее упоминание о Чеховских встречается в 1924 г.
Фотографических работ Чеховских сохранилось очень много: высокохудожественное исполнение привлекало в ателье писателей, художников, поэтов и особенно артистов. Здесь любил фотографироваться Ф.И. Шаляпин. Богато наследие Чеховских фототипическими работами — съемками оперных сцен.

1. Русские ведомости. 1894. № 310. 9 ноября. С. 1.
2. Вся Москва… на 1897 г. С. 417.
3. Вся Москва… на 1911 г. Раздел "Торгово-промышленные предприятия г. Москвы и ее пригородов". С. 754.



Иоганн Шейндт, баварский подданный; фотограф, владелец фирмы «Мюнхен»
Точной даты открытия фотоателье установить не удалось. Известно, что в 1863 г. заведение Иоганна Шейндта находилось на улице Маросейке, в доме князя Шаховского, под фирмой «Мюнхен».
14 апреля 1864 г. Шейндт закрыл свое фотографическое ателье, а в октябре того же года продал его Гейбнеру и Петцольдус условием сохранения названия фирмы — «Мюнхен» [1].

1. ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 24. Д. 19. Л. 61.



Роман Карлович Шенейх, прусский подданный; фотограф, владелец фирмы «Шенейх и К°»
Роман Шенейх, фотограф из Берлина, открыл фотографическое заведение на Мясницкой улице, в доме Вятского подворья, на втором этаже в квартире № 89. Свидетельство на право работ было получено 17 ноября 1867 г. [1]
В декабре в «Московских ведомостях» он сообщил: «От вновь открытой фотографии „Шенейх и К°“ из Берлина. На Мясницкой улице, на Вятском архиерейском подворье, против дома Чертковых. Сим имеем честь известить, что в открытой нами фотографии снимаются: портреты, карточки на фарфоре, фаянсе и часах, а также снимаются виды с домов, имений и портреты с красками (chromophotographie) разной величины» [2].
В феврале 1869 г. Р.К. Шенейх продал фотографию прусскому подданному Альберту Зиберту [3].

1. ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 24. Д. 1228. Л. 45.
2. Московские ведомости. 1867. № 280. 22 декабря. С. 5.
3. ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 24. Д. 2068. Л. 6.



Вильгельм Шенфельд (1810 — 3 февраля 1887) [1], дагерротипист из Парижа
«Г-н Шенфельд, дагерротипист из Парижа, имеет честь уведомить почтенную публику, что во время непродолжительного пребывания его в Москве он будет снимать портреты, и для большей удобности посещает дома тех, которые благоволят осчастливить его заказами; образцы работы его можно видеть в магазинах Юнкера, Дациаро и Бекерса на Кузнецком мосту. Заказы принимаются в Долгоруковом переулке около Химической лаборатории и университетского механика г-на Мозинга», — сообщил о себе дагерротипист 7 мая 1846 г. [2]
В дальнейшем В. Шенфельд обосновался в Петербурге, где открыл фотографическое заведение; оно существовало и в 1880-е гг. на Невском, д. № 6.
Дагерротипные и фотографические работы Шенфельда сохранились.

1. Умер в Петербурге, похоронен на Смоленском евангелическом кладбище (см.: Петербургский некрополь. СПб., 1913. Т. IV. С. 528).
2. Московские ведомости. Прибавление № 55. 1846. 7 мая. С. 613.



Мартин Николаевич Шерер (? — 14 августа 1883), баденский подданный; фотограф; Георгий Иванович Набгольц (? - 15 октября 1883), швейцарский подданный; фотограф, владельцы фирмы «Шерер, Набгольц, бывшая А. Бергнера»
В конце 1860 г. Мартин Шерер и Георгий Набгольц, временно московские купцы 1-й гильдии, приобрели известную не только в Москве, но и на всю Россию фотографическую фирму Карла Августа Бергнера с условием, как уже упоминалось ранее, сохранения в названии фирмы имени прежнего владельца. Так появилась фотографическая фирма, которая оставила большое наследие будущему поколению: виды городов, портреты современников, каталоги художественных, антропологических, мануфактурных и других выставок.
Фирма получила название «Шерер, Набгольц, бывшая А. Бергнера».
Фотографы Шерер и Набгольц тщательно готовились к мануфактурной выставке, которая должна была проходить в Москве в 1865 г.: Шерер как художник и фотограф, Набгольц занимался финансами и хозяйственными делами.
На Мануфактурную выставку предоставили работы мастера-фотографы из Москвы — Аласин, Тулинов, Шерер и Набгольц, Мечковский, из Варшавы — Тржебецкий и Фаянс.
Экспертная комиссия выставки оценила все фотографические работы; о фирме «Шерер, Набгольц» писали: «Во главе… стоят Шерер и Набгольц в Москве, преемники столь известного Бергнера. Они во всех отношениях не только поддержали славу г-на Бергнера, но и заметно пошли еще дальше. Их виды, снятые с натуры посредствам сухого коллодиума, как средней величины, так и большой, почти в натуру, достигают (по жизненной правде и искусству располагать модель) художественного достоинства. Позитивы на стекле, при сравнении их с отпечатками, доказали, что последние обязаны чистоте своей не ретуши, как это чаще всего встречается, но искусству фотографов; г-да Шерер и Набгольц, по общему приговору, достойны получения высшей награды по фотографии… назначить г-дам Шереру и Набгольцу Большую серебряную медаль» [1].
Фотографическая фирма «Шерер, Набгольц, бывшая Бергнера» пользовалась безукоризненной репутацией. Сам Мартин Николаевич Шерер был великолепным фотографом. Он снял первую фотографическую панораму Москвы — обзор города с высоты птичьего полета. Панорама была сделана с храма Христа Спасителя от Андреевской богадельни к Новодевичьему монастырю и далее по часовой стрелке. Она была издана в 1867 г. и стала одной из лучших документальных панорам Москвы. Панорама состоит из 16 листов, наклеенных на большие листы картона, соединенные фальцами, чтобы панорама могла складываться. Фотографии размерами 40,7×39,3 см и 40,7×37,5 см отличались особой четкостью изображения. Панорама заключена в твердый переплет и вложена в футляр; хранится сегодня в Отделе архитектурной графики Государственного Исторического музея. Существует еще один экземпляр панорамы: фотографии наклеены в альбом; этот вариант находится в Архиве кинофотодокументов г. Солнечногорска.
Причастен М.Н. Шерер и к другому важному событию. Так, он проводил фотографическую съемку строительства железнодорожного моста через Оку, вблизи старинного русского города Коломны, по линии Московско-Рязанской железной дороги (строительством руководил инженер штабс-капитан А. Струве); снимал Шерер и уже построенный мост во время испытаний 19 февраля 1865 г. За работы, «принесшие пользу обществу», фирма была удостоена высшей награды — права изображать на изделиях российский герб. Но этим правом уже не пользовались Мартин Шерер и Георгий Набгольц, так как в 1867–1868 гг. они сдали фирму в аренду на долгие годы курляндскому уроженцу Альберту Ивановичу Мею.
Уехав в Германию, Шерер обосновался в Дрездене, открыл там фотоателье. Многие москвичи, путешествующие по Германии, навещали бывшего московского фотографа. Так, Д. Филимонов, побывав у Мартина Шерера в его фотографии и цинкографии, познакомился с новым способом, который давал возможность делать не только точные копии с гравюр, но даже воспроизводить факсимиле художника: «Теперь художнику нет надобности отдавать свои произведения для предварительной резьбы на дереве, стали или меди. Нарисованный на изготовленной особым способом бумаге рисунок художник может передать прямо в фотоцинкографию для отпечатывания», — сообщил Филимонов на страницах журнала «Фотограф» (1882, № 6).

1. О Выставке мануфактурных произведений в Москве в 1865 г. С. 212, 232.



Карл Петрович Шимановский, витебский мещанин; фотограф, владелец «Славянской фотографии»
«Желая открыть в Москве фотографическое заведение в доме воскресенского купца Васильева, состоящего Тверской части 5-го квартала по Петровской улице, я имею честь покорнейше просить… сделать распоряжение о выдаче мне свидетельства на открытие оного. При сем прилагаю для написания свидетельства лист гербовой бумаги сорокакопеечного достоинства и поручительные записки трех лиц в благонадежности моей для содержания фотографии. Москва. Сентябрь 30 дня 1878. Жительство имею Арбатской части 5-го квартала, в доме наследников Барыковых», — писал К.П. Шимановский. Свидетельство № 1361 выдано 24 октября 1878 г. [1]
В отчете инспекторов было отмечено, что «вновь открыто с устройством нового павильона только одно заведение — витебского мещанина Карла Шимановского» [2]. Ателье носило название «Славянская фотография».
К.П. Шимановский — экспонент Всероссийской фотографической выставки в Москве 1882 г., где получил похвальный отзыв, хотя в обзорной статье о выставке В.И. Срезневский в журнале «Фотограф» писал: «Фотографии Шимановского не представляют особенных достопримечательностей. Полезно заметить, что Шимановский выбрал очень простую, но выгодную обделку своего «табло». На вычерненном полированном дереве и в золотых узких ободках фотографии значительно выигрывают в тоне и свежести; между тем ничто не напоминает обойной работы и намерения затмить эффектом обстановки» [3].
«Славянская фотография» пользовалась успехом у москвичей. Точной даты закрытия ателье не удалось установить. Известно, что Шимановский в 1888 г. еще работал. Однако в начале 1890-х гг. он уже не был владельцем ателье.
Сохранилось довольно много фотографий работы К.П. Шимановского.

1. ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 25. Д. 1622. Л. 163.
2. Там же. Л. 230.
3. Фотограф. 1882. № 7. С. 181.



Тимофей Васильевич Шитов, художник; фотограф. Сергей Георгиевич Давыдов, художник; фотограф. Егор Михайлович Симонов, фотограф
Т.В. Шитов — ученик Московского училища живописи, ваяния и зодчества, в 1852 г. за акварель «Девушка, вяжущая чулок» Академией художеств был удостоен звания свободного художника [1].
Шитов работал в фотографии купца Аласина, где в 1864 г. им было сделано открытие в области фотолитографии; опыт был повторен в присутствии надворного советника господина Тардова, который записал 24 ноября 1864 г. в своем отчете: «…художник Шитов произвел в присутствии его сказанный опыт на литографическом камне следующим образом: камень намазывается составленною Шитовым жидкостью, просушивается посредством веера, и по просушке на камень кладется рисунок, а на рисунок — стекло и ставится в галерею на свет, где камень с рисунком и стеклом находится около 40 минут, потом негатив снимается с камня, камень промывается неоднократно водой, по просушке обливается другим составом, а по просушке и от сего состава камень наводится литографскою краскою посредством валика, отчего после нескольких приемов рисунок выходит на камне со всеми оттенками; далее камень становится в станок, и рисунок дает картины, сколько потребуется экземпляров. …купцу Аласину для производства работ означенным способом необходимо разрешение на открытие при фотографии его литографии, которую он желает иметь на один только станок» [2].
Свою собственную фотографию Шитов открыл в апреле 1866 г. «на собственной земле Мещанской части 4-го квартала» [3]; в декабре 1867 г. ателье было закрыто.
6 ноября 1867 г. Тимофей Васильевич приобрел второе фотоателье у прусского подданного Альберта Германа. Заведение находилось в Арбатской части 4-го квартала, у Никитских ворот, в доме Станкевича [4].
27 ноября 1867 г. Шитов подал прошение на имя московского генерал-губернатора: «По выданному от Вашего сиятельства свидетельству от 4 ноября 1867 г. за № 174 содержу я, Шитов, фотографию Арбатской части 4-го квартала, в доме Станкевича, переданную мне прусским подданным Альбертом Германом. Желаю ныне содержать помянутое заведение сообща с свободным художником Давыдовым… просим выдать нам обоим дозволение на содержание помянутого фотографического заведения" [5]. Свидетельство № 190 было получено 30 ноября 1867 г. Сергей Григорьевич Давыдов, ученик Московского училища живописи, ваяния и зодчества, в 1861 г. поступил в Академию художеств вольноприходящим учеником; в 1863-м получил звание внеклассного художника за «Этюд с натуры» [6]. Он был владельцем ателье на Воронцовской улице в доме Давыдова, своего отца, со 2 декабря 1865 г. до ноября 1867 г.
Содружество художников Шитова и Давыдова продолжалось до 1872 г. К 1 января 1873 г. в «Отчете по надзору за типографиями, литографиями и тому подобными заведениями» было написано: «…из существующих заведений закрыты фотография свободных художников Шитова и Давыдова» [7].
Неутомимый Шитов, влюбленный в фотографическое дело, но стесненный в средствах, вновь нашел компаньона — крестьянина Егора Михайловича Симанова (он же Симонов): «Имеем честь просить дозволить нам, Шитову и Симанову, принять от А.А. Вихрева фотографическое заведение, находящееся на Пречистенском бульваре, в доме барона Саморуги». Свидетельство № 285 на совместную работу было выдано 4 октября 1874 г. [8] Фотография находилась в доме № 17, на углу Сивцева Вражка и Пречистенского бульвара. Фотографы принимали приглашения для съемки на фабриках и заводах, выезжали в имения, делали копии с дагерротипов.
С 1875 г. Симонов уже работал один в фотографическом заведении на Сивцевом Вражке: Шитов отошел от совместных дел.
Симонов оставался в Москве до 1894 г., его ателье находилось уже в Пречистенской части 2-го квартала, в доме Частухиной [9].
В 1881 г. он открыл в Москве фотолитографическое заведение для проведения опытов. В 1890-е гг. Тимофей Васильевич был владельцем фотографического ателье в Калуге [10]. Сын Шитова Павел Тимофеевич в 1902 и 1903 гг. содержал фотоателье в городе Владимире на Большой Мещанской, в доме Морозовой.
Фотографий работы Т.В. Шитова сохранилось довольно много, в основном это портреты 1867 и 1874 гг.
Егор Михайлович Симонов отснял торговые ряды на Красной площади до перестройки, запечатлел снос старого здания, торжественный момент закладки, постройки и виды нового здания. Фотографии были изданы в Киеве в 1893 г. в фототипии С.В. Кульженко — 33 изображения «Торговые ряды на Красной площади в Москве. Фотографии Е. Симонова. Текст А.С. Размадзе. Киев, Изд. Правления О-в Верхних и Средних рядов».
Самим Симоновым было издано 12 листов в переплете, без общего заголовка; фотографии размером 27,0×38,0 см зафиксировали интерьер внутренних помещений Старых торговых рядов перед сносом здания: 1. Холщовый ряд. 2. Золотокружный ряд. 3. Лавка П.М. Калашникова в Узеньком ряду. 4. Большой серебряный ряд. 5. Ковровый ряд. 6. Угол первого прохода от Никольской. 7. Нитяной ряд. 8. Ножевая линия. 9. Первый проход от Ильинки. 10.  Колокольный ряд. 11. Обвал крыши в Колокольном ряду. 12. Казанский собор и ряды [11].
Эти работы Е.М. Симонова послужили дополнением к альбому Н.А. Найденова «Торговые ряды», изданному в фототипии А.И. Мея в фирме «Шерер, Набгольц и К°» в 1890-е гг.

1. Список русских художников к юбилейному справочнику Императорской Академии художеств. 1764-1914. С. 224.
2. ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 24. Д. 19. Л. 83.
3. Там же. Д. 957. Л. 30.
4. Там же. Д. 1228. Л. 41.
5. Там же. Л. 53.
6. См.: Список русских художников к юбилейному справочнику Императорской Академии художеств. 1764-1914. С. 57.
7. ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 25. Д. 315. Л. 19.
8. Там же. Д. 610. Т. 1. Л. 90.
9. Сведения о существующих в России типографических, литографических, металлографических заведениях… составленные на 1 января 1894 г. С. 49.
10. Там же. С. 49.
11. Клепиков С.А. Москва в гравюрах и литографиях. М., 1958. С. 130, 166, 167.



Павел Константинович Шмидт (1845-1892) [1], саксонский подданный; фотограф, владелец фирмы «Новая Французская фотография»
П.К. Шмидт в октябре 1873 г. купил фотографическое заведение у прусского подданного, временно московского купца второй гильдии Адольфа Фридриха Пауля Адольфовича Отто [2].
31 октября 1873 г. фотограф подал прошение генерал-губернатору В.А. Долгорукову: «Желаю открыть Тверской части 3-го квартала, в доме баронессы Корф, на Тверском бульваре, фотографическое заведение под фирмою „Новая Французская фотография“». Свидетельство № 719 было получено 4 ноября 1873 г. [3]
С 13 мая 1877 г. Шмидт стал владельцем второго ателье — в Мясницкой части 1-го квартала, по Неглинному проезду, в доме Товаровой, которое, однако, в том же году было закрыто [4].
С 1873 по 1879 г. в летние месяцы фотограф работал в селе Пушкино Московского уезда [5].
Сведений о деятельности «Новой Французской фотографии» в Москве в 1880-х гг. не найдено. Известно, что в 1880-е гг. и в начале 1890-х Шмидт содержал фотографические заведения в Серпухове и Старой Руссе.
Фотографий работы П.К. Шмидта сохранилось много.

1. Похоронен в Серпухове на Всехсвятском кладбище.
2. ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 25. Д. 610. Т. 2. Л. 20.
3. Там же. Д. 314. Л. 86.
4. Там же. Д. 1398. Л. 46.
5. Там же. Оп. 50. Д. 141. Л. 159.



Платон Антонович Шоманский (1833-[1874]), художник; фотограф
В 1857-1864 гг. Платон Шоманский — ученик Академии художеств [1]. Удостоен шести серебряных медалей: в 1859-м — двух, в 1861-м — двух, в 1863-м — одной, в 1864-м — одной. В 1865 г. получил звание классного художника 3-й степени («живописец исторический»). Предполагал открыть в Харькове школу живописи.
С 30 ноября 1871 г. по 31 января 1873 г. совместно с М.Б. Тулиновым содержал фотографическое заведение «Художники Тулинов и Шоманский» по адресу: Мясницкая часть 1-го квартала, в доме Тверского подворья, на Кузнецком мосту [2].
Предположительно в январе 1873 г. уехал из Москвы на новое место работы — правителем дел инспекции Курско-Киевской железной дороги.
Был крестным отцом одного из сыновей И.Н. Крамского [3].
12 августа 1875 г. И.Н. Крамской писал: М.Б. Тулинову: «…а сведения об Шоманском немедленно… Пожалуйста, выписочку: когда умер и где погребен».

1. Список русских художников к юбилейному справочнику Императорской Академии художеств. 1794-1914. С. 226.
2. ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 25. Д.161. Л. 72.
3. Переписка И.Н. Крамского: В 2 т. М., 1965. Т. 1. С. 484.



Лукьян Игнатьевич Эггерт, инженер, коллежский асессор; фотограф, владелец заведения
«Желаю открыть Сретенской части 4-го квартала, в доме Белова под № 588, фотографическое заведение». Свидетельство № 1202 было выдано Эггерту 30 июля 1877 г. [1]
Л.И. Эггерт был экспонентом Всероссийской фотографической выставки 1882 г. в Москве. В обзоре В.И. Срезневского о его работах мелькнул отзыв: «Фотографии Шимановского и Эггерта не представляют особенных достопримечательностей» [2].
Фотографическое заведение Эггерта долгие годы находилось в доме Белова, у Сретенских ворот. С 18 января 1887 г. оно было переведено на Тверскую улицу, в дом Саввинского подворья [3].
Последний раз о фотоателье Л.И. Эггерта упоминается в «Справочной книжке фотографа» В.И. Срезневского за 1889 г.
Фотографий работы Эггерта сохранилось большое количество.

1. ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 25. Д. 1398. Л. 78.
2. Фотограф. 1882. № 7. С. 181.
3. Московский листок. 1887 г. № 18. С. 4.



Александр Федорович Эйхенвальд, художник; фотограф
В 1858 г. Александр Эйхенвальд получал звание неклассного художника «живописи портретной за портрет г-на Авраменко» [1]. В эти же годы он содержал фотографическое заведение в Петербурге (до 1864–1865 гг.), которое находилось на углу Садовой и Гороховой улиц, в доме № 38/45.
В Москве Александр Федорович появился в 1867 г. В прошении от 31 июня 1867 г. он сообщил: «Фотографическое заведение отставного поручика П.Ф. Симоненко, находящееся Тверской части 5-го квартала, на Петровке, в доме Осипова, в настоящее время приобретено мною…» [2]
Замечательный художник и фотограф, он был в курсе буквально всех фотографических новинок, как российских, так и заграничных. Эйхенвальд одним из первых высказался по проблеме сохранения и восстановления негативов. Эта проблема была поставлена Энгландом на заседании Лондонского фотографического общества 8 января 1867 г. «Если на этот предмет не будет обращено должного внимания, то следующее поколение увидит немного наших фотографических произведений», — убеждал современников Энгланд [3]. Все старые негативы (собственные и работы своего брата Андрея Эйхенвальда) Александру Эйхенвальду удалось сохранить, о чем он не раз напоминал своим заказчикам в 1880-е и в 1890-е гг., сообщая на обороте фотографических бланков: «Негативы сохраняются с 1858 г.»
На Политехнической выставке 1872 г. в Москве А.Ф. Эйхенвальд получил золотую медаль «за фотографические портреты и карты».
2 октября 1876 г. фотограф объявил о новинке: «Художник А. Эйхенвальд (фотография на Петровке, № 12) извещает г-д заказчиков, что он возвратился из-за границы… Рекомендует вновь введенные портреты — будуар (Portrait — Bodoir u imitation Emaille)" [4].
Александр Эйхенвальд — первый московский фотограф, кто стал делать съемку при электрическом освещении, что позволило работать и по вечерам. Об этом он сообщил в феврале 1880 г.: «Электрофотография художника Александра Эйхенвальда, Петровка, 12. Новейшие научные успехи физики и механики дозволили применение электрического света к производству фотографических работ… Получив из-за границы все нужные машины, инструменты и аппараты, я приспособил электрическое освещение в моем заведении, о чем и извещаю почтеннейшую публику. Желающих сниматься вечером прошу записываться заранее. Снимаю с детей портреты моментально. Позирую лично сам от 10 до 4 часов» [5].
На Московской фотографической выставке 1882 г. работы фотографа экспонировались отдельно. «Фотография Эйхенвальда выставлена в павильоне Сименса и Гальске, откуда отправляется железная дорога. Причина та, что он, подобно С.Л. Левицкому в Петербурге, пользуется электрическим светом для съемки портретов. Тут всякий может ознакомиться с устройством осветительного прибора и обстановкой нового павильона, не нуждающегося в дневном свете. В произведениях своих Эйхенвальд выказывает себя художником, нередко прибегая к кисти и другим любимым публикой средствам для придания эффекта. Освещение в портретах рельефно и доказывает некоторую опытность в управлении источником искусственного света», — писал В.И. Срезневский о работах Эйхенвальда, представленных на выставке [6].
Александр Эйхенвальд был членом VII отдела Императорского Русского технического общества и был избран на его съезд, проходивший в Москве в августе 1882 г. На съезде среди других был поднят и вопрос об авторском праве фотографов.
1 октября 1884 г. Эйхенвальд сообщил в «Московских ведомостях» о своем новом адресе: «Пассаж Попова на Кузнецком мосту в Москве, фотография Эйхенвальда на 2-м этаже, № 50» [7].
В 1889 г. Александр Федорович участвовал в подготовке Всероссийской юбилейной фотографической выставки в Москве, был членом экспертной комиссии и экспонентом выставки. Его работы были отмечены медалью.
До октября 1894 г. фотография Эйхенвальда находилась на Кузнецком мосту в Пассаже Попова, а с 28 октября была переведена на Петровку, № 24, в дом Пенского, против аптеки [8].
25 ноября 1896 г. ателье было продано: «„Художественная фотография А. Эйхенвальда“, помещ. на Петровке в д. Пенского, с 1 ноября сего года приобретена нами и с 24 ноября открыта для исполнения фотографических работ. Фотография значительно расширена, заново отделана и обладает наилучшим в Москве комфортным помещением. Фирма фотографии, имеющая за собой многолетнюю высокую репутацию, остается без изменения. преемник фирмы «Художественная фотография Эйхенвальда» К.Д. Лупандин. Все негативы с»1865»г. сохраняются» [9].
12 января 1897 г. Лупандин в «Русских ведомостях» поместил объявление: «„Художественная фотография Эйхенвальда“… сим доводит до общего сведения, что приступает в скором времени к уничтожению не имеющих общественного интереса негативов, хранящихся у нее с 1865 г. по год 1880-й. Посему фотография просит как лиц, снимавшихся за этот период, так и их родных и родственников, желающих получить с означенных негативов копии или увеличения или приобрести самые негативы в собственность, обратиться в фотографию до конца февраля сего года» [10]. Объявление в газете повторялось раз десять.
1900-й — последний год работы К.Д. Лупандина. С 1901 г. фирмой «Эйхенвальд» владел Александр Николаевич Волков; затем ее приобрел в 1904 г. Карл Андреевич Гинкельман. С 1909 г. хозяин фирмы — Наум Леонтьевич Тираспольский, который перевел заведение на Тверскую улицу, в дом № 24, где фотоателье находилось до 1924 г. [11]

1. Список русских художников к юбилейному справочнику Императорской Академии художеств. 1764-1914. С. 232.
2. ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 24. Д. 1228. Л. 31.
3. Фотографический вестник. 1867. № 1. С. 13.
4. Московские ведомости. 1876. № 250. 2 октября. С. 2.
5. Там же. 1880. № 41. 11 февраля. С. 4.
6. Фотограф. 1882. № 7. С. 181.
7. Московские ведомости. 1884. № 272. 1 октября. С. 6.
8. Русские ведомости. 1894. № 298. 28 октября. С. 1.
9. Московский листок. 1896. № 329. 25 ноября. С. 1.
10. Русские ведомости. 1897. № 12. 12 января. С. 1.
11. Вся Москва… на 1924 год. С. 171.



Андрей Федорович Эйхенвальд, митавский мещанин; фотограф
Андрей Эйхенвальд открыл фотографическое заведение в Мясницкой части 2-го квартала, в доме Макарьевского подворья на улице Большая Лубянка, рядом с домом Шипова в 1858 г. Его ателье на протяжении многих лет не меняло адреса, что видно из прошения фотографа, написанного в связи с новыми правилами о фотографических заведениях: «Во исполнение приказа г-на московского обер-полицмейстера от 9 июня сего года за № 156… имею честь… просить выдать мне свидетельство на содержимую мною фотографию, помещающуюся Мясницкой части 2-го квартала, в доме Макарьевского подворья» [1]. Свидетельство № 91 было получено 3 сентября 1866 г. [2]
В 1862–1868 гг. фотографическое заведение Эйхенвальда называлось «Американской фотографией». Оборот бланка украсил орел с развернутыми крыльями. В рекламе фотограф рассказывал: «Было время, когда изящный портрет был исключительным достоянием богатого меньшинства, был предметом роскоши, не доступной для среднего класса. Ныне же, благодаря успехам фотографии, иметь изящную фотографическую карточку сделалось общею потребностью. Желая расширить еще более круг своих заказчиков, «Американская фотография» (на Лубянке, дом № 24, рядом с домом Шипова) нашла возможным с 1 мая по 1 июля предпринять выпуск семейных билетов по 15 руб. сер., дающих право на получение пяти дюжин фотографических карточек. Билет разделяется на пять купонов, которые могут быть распределены между пятью лицами. Карточки на черном или белом фонах будут исполнены с тою отчетливостью и изяществом, которые упрочили «Американской фотографии» ее добрую славу — лучшее достояние фирмы. Фотография открыта от 9 часов утра до 6 вечера» [3].
После 1868 г. сведений об Андрее Эйхенвальде не встречалось. Предположительно последним годом деятельности фотографа стал 1869-й. Название фирмы — «Американская фотография» — возродил в начале 1870-х гг. фотограф Иван Страхов. Фотоателье с таким названием существовали и в Петербурге.

1. ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 24. Д. 957. Л. 73.
2. Там же.
3. Московские ведомости. 1868. № 97. 7 мая. С. 6.


Минна Александровна Эшбахер (в замужестве Билло), московская мещанка; фотограф и владелица фотоателье
М.А. Эшбахер (в то время еще Билло), заинтересовавшись фотографическим делом, решила не только постигнуть фотографию в совершенстве, но и открыть свое фотоателье. Ее увлечение привело к большим скандалам в семье; в январе 1860 г. муж Минны Александровны Эдуард Билло дал гневное объявление в «Московских ведомостях»: «Так как жена моя Минна Александровна Билло, урожденная Эшбахер, сделав личные долги, выехала из Москвы, то я… сим довожу до общего сведения, что все долги ее, сделанные поныне или впредь, мною не будут ни признаны, ни уплачены, хотя бы и были сделаны именем моим. Москва. 18 января 1860. Эдуард Билло» [1].
В 1860 г. Минна Билло де Васси открыла фотоателье в Мясницкой части 1-го квартала, на Большой Лубянке, в доме купца Трындина.
В 1865 и 1866 гг. при выдаче билетов на право работы в документах писали: «Содержательнице фотографического заведения московской мещанке Минне Александровне, разведенной жене Билло де Васси, урожденной Эшбахер…» [2]
Почти восемь лет проработала в Москве Минна Эшбахер. В марте 1868 г. в отчетах инспекторов генерал-губернатору В.А. Долгорукову было записано: «…из прежних заведений закрыты… № 8. Фотография московской мещанки Эшбахер» [3].

1. Московские ведомости. Прибавление № 18. 1860. С. 48.
2. ЦИАМ. Ф. 54. Оп. 179. Д. 880а. Л. 34; Там же. Ф. 54. Оп. 179. Д. 879а. Л. 26.
3. ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 24. Д. 2066. Л. 13.

Т.Н. Шипова

Фотографы Москвы — на память будущему. 1839-1930: Альбом-справочник. М.: Изд-во объединения «Мосгорархив»; АО «Московские учебники», 200